Красная линия (фанфик Сумерки)
Шрифт:
«Хорошо», – сказала я шепотом, «Спасибо еще раз».
Он кивнул и ушёл, и я зашла в комнату.
Стены были выкрашены в приятный мягкий желтый цвет note 147 , свет был приглушен. За окном всё еще было темно, наверно раннее утро перед рассветом.
Другого пациента отделяла занавеска, так что я не могла его видеть, но мне и не надо было видеть кого-то еще. Я не могла оторвать глаз от темного рыжеватого цвета непослушных волос… и еще более бледного, чем обычно, лица тихо спящего ангела
Note 147
ужас какой
Желтое одеяло note 148 выглядело свежим и мягким, его выпрямленные руки лежали сверху него, кровать была слегка приподнята в изголовье. Он был таким неподвижным, словно манекен, он совсем не был похож на то Божество, которое сворачивалось клубочком во время сна.
Подойдя ближе, я заметила в его руке иголку от капельницы.
Мой подбородок дрожал, пока я плакала, пытаясь не издавать ни звука, плотно зажав рот рукой.
Его губы темно-красного цвета, они были вытянуты и слегка надуты, как в то утро, когда я проснулась рядом с ним в первый раз.
Note 148
прямо Достоевский, клянусь
Я не могла произнести ни слова. Я провела пальцами по его губам, едва касаясь их, по его бровям… векам… вниз по скулам… я нежно поцеловала его губы, не в силах удержаться. Потом я поцеловала его руку, там где иголка от капельницы скрывалась под кусочком ленты и входила в его кожу, как будто мой поцелуй мог излечить и это тоже.
Любовь – лучшее лекарство для разбитого сердца.
На нем была голубая больничная роба с белой отделкой, на фоне которой его кожа казалась прозрачной. Он был ужасно бледный. Это пугало меня. Но ведь ему нужна кровь. И Эммет дает её сейчас. И я уверена, у них есть еще.
Я могла видеть толстые повязки на месте ранения, между его грудью и плечом. Уверена, их было больше на его спине, где пуля вошла. И только в этот момент я осознала, что пуля прошла сквозь него. Просто чудо, что она не задела меня. Я даже не думала об этом в суматохе. Я широко раскрыла глаза, когда мысли начали закрадываться в моё сознание.
Задела ли она моего отца? Он был прямо рядом со мной.
Мне нужно вернуться на случай, если у них есть новости о моем отце, но как я могу оставить Эдварда теперь?
Еще пару минут, сказала я себе.
Всхлипнув, я протерла свои покрасневшие глаза и вздохнула.
Не бросай меня, Белла… сказал он мне в скорой.
Я не хочу оставлять тебя… Никогда.
Если бы не ты, сейчас я бы лежала в этой кровати, мысленно сказала я ему, осторожно проведя пальцами сквозь его волосы, убрав их наверх. Я люблю, когда они дикие, непослушные и упрямые. Прямо каким он был сегодня ночью, когда спас мне жизнь. Прямо каким он был, когда боролся за свою свободу.
«Ты самый
Только ты, Эдвард, зная все типы боли в этом мире, будешь достаточно смелым, чтобы броситься под пулю ради меня. Теперь ты мой защитник. Ты мой мужчина. Навсегда. Я никогда не смогу чувствовать к тебе ничего кроме любви и гордости. Ты никогда не был рабом в моих глазах, Эдвард. Ты никогда не покажешься мне слабым или бесполезным… даже когда ты обнаженный и скован цепями прямо рядом со мной.
«Я так тебя люблю, Эдвард», – прошептала я в его ухо, наклонившись и взяв в руки его лицо, я очень осторожно поцеловала его нос и затем губы, «Любовь – слишком маленькое слово, чтобы описать то, что я чувствую к тебе».
«Мои маленькие надутые губы», – я улыбнулась, глядя на них… так мило, «Ты не успеешь понять, а мы уже будем лежать вместе в моей кровати. Я теперь не могу спать без твоих объятий. Ты так избаловал меня».
Я подняла одеяло, положила его руки к нему на живот, и снова укрыла его, подняв золотой хлопок до его подбородка, так как он любил.
«Вот так, малыш», – выдохнула я, расправляя одеяло на его груди, не прикасаясь к его забинтованной стороне, «Теперь спи. Пусть тебе снятся только хорошие сны. Завтра я постараюсь украдкой пронести тебе вишневый коктейль. Думаю, ты заслужил его».
В этот момент пациент за занавеской начал кашлять. Моя голова закружилась.
Кашель. Дым в дыхательных путях?
Надеюсь, нет. Не в этой же самой палате. Боже, это безумие.
Сделав два шага, я была у занавески и остановилась… дрожа. И потом я резко отодвинула её одним движением руки.
Может там Джеймс? Сэр Кевин? И что делать, если это кто-то из них?
Маленький старичок подскочил и уставился на меня. Я смотрела на него, сжав занавеску в кулак. Он снова закашлял, укрытый парой толстых одеял.
«Извините», – сказала я, когда он прикрыл рот рукой, «Вы в порядке?»
Господи, у меня паранойя. Хотя у меня есть на это причины.
Он кивнул, и я заметила кувшин с водой рядом с его кроватью и несколько пластиковых стаканов.
Я налила воды и протянула ему стакан. В этом тусклом свете он мог подумать, что я мед.сестра. Я медленно задвинула штору, пока он пил воду.
«Просто, чтобы убедиться, что ты в безопасности», – сказала я Эдварду, быстро вернувшись к нему, «Мы же партнеры, помнишь?»
Я осторожно опустилась на самый краешек его кровати, чтобы не причинить ему боль и не потревожить его.
Я провела пальцами по его руке, стараясь сдержать слезы. Я не хотела, чтобы он слышал, как я плачу, после всего, что мы сделали, чтобы дожить до этого момента.
Я сняла кольцо дружбы со своей руки и надела его на мизинец Эдварда, оно могло налезть только на этот палец.