Красная страна

Аберкромби Джо

– Но ты убил того самого большого бурого медведя в верховьях Соквайи голыми руками? – спросил Лиф, возвращая бутылку Шай.

– Я много раз бывал в верховьях Соквайи, но в той истории есть маленько преувеличений. – Даб Свит улыбнулся, и морщины расползлись по его щекам. – Можно, само собой, бороться голыми руками, но я не думаю, что это очень уж разумно. Мое главное правило в подходе к медведям, как и к большинству опасностей, – избегать их. Но память – странная штука, она утекает, как вода, и кое-что смывает. Так что я не могу подтвердить

всего, что со мной происходило.

– Может, ты и имя свое позабыл? – Шай еще глотнула из горлышка – в ней проснулась адская жажда.

– Женщина! Я согласился бы с тобой, если бы моим именем не было помечено это потертое седло. – Он похлопал ладонью по видавшей виды коже. – Даб Свит.

– После всех этих историй я представляла тебя повыше ростом.

– Да, я такое слышал, что во мне должно быть полмили роста. Люди любят приукрасить. И когда их несет, то никому нет дела, какой я на самом деле вырос. Согласны?

– А кто эта старая духолюдка с тобой?

Неторопливо и торжественно, как будто читала панихиду, старуха произнесла:

– Он – моя жена.

Свит снова разразился скрипучим смехом.

– Признаться, я и сам иногда так думаю. Эту духолюдку зовут Кричащая Скала. Мы обшарили сверху донизу каждый закоулок в Ближней Стране, и в Дальней Стране, и еще во многих землях, которым еще названия не придумали. Сейчас мы работаем проводниками, разведчиками, охотниками, чтобы провести Братство переселенцев через равнины в Криз.

– Это как? – прищурилась Шай.

– Я тут услыхал краем уха, что вы направляетесь в ту же сторону. Лодку вы для себя не найдете – никто не захочет вас подбросить, я имею в виду. И это значит, что вам придется пересечь равнины своим ходом – верхом, пешком или на колесах. А если учесть, что духолюды зашевелились, вам лучше найти спутников.

– То есть вас.

– Может, я никого и не задушу по дороге, но я знаю Дальнюю Страну. Немного лучше других. И если уж кто и сумеет довести вас до Криза с ушами на голове, так это я.

Кричащая Скала откашлялась и передвинула трубку из одного угла рта в другой.

– Это я и Кричащая Скала.

– А что тебя подтолкнуло предложить нам помощь? – спросила Шай. Особенно после того, что они видели недавно.

– Мы начали готовиться к путешествию до того, как на равнинах стало неспокойно. – Свит поскреб колючую бороду. – А теперь там забот – полон рот. У нас есть люди, знакомые с железяками, но у них слишком мало опыта и слишком много груза. – Он скользнул по Лэмбу оценивающим взглядом. Клэй мог так оценивать зерно перед покупкой. – Сейчас в Дальней Стране неспокойно. Поэтому нам нужны люди, которые не падают в обморок при виде крови. – Он глянул на Шай. – Сдается мне, ты тоже сумеешь удержать меч, если приспичит.

– Он так и норовит выпасть из руки. – Она «взвесила» оружие на ладони. – И что ты предлагаешь?

– Обычно люди или оплачивают путь, или привносят в Братство свои умения. А потом мы все живем одной семьей, помогаем

друг другу. Здоровяк…

– Лэмб.

– Что, правда? – Свит приподнял бровь.

– Имя не хуже других, – ответил северянин.

– Спорить не буду. Ты можешь ехать бесплатно – я видел, что ты сумеешь принести пользу. Ты, женщина, можешь отдать половину взноса. Ну, и парнишка оплатит полный взнос. Это составит… – Свит наморщил лоб, считая в уме.

Может, Шай и стала свидетелем смерти двух человек этой ночью, а еще одного спасла, может, в животе у нее крутило, а голова продолжала кружиться, но она не собиралась позволить обвести ее вокруг пальца.

– Мы все едем бесплатно.

– Что?

– Это – Лиф. Он управляется с гребаным луком лучше всех, кого ты мог знать. Он полезен.

– Он? – Даб Свит, казалось, здорово сомневался в услышанном.

– Я? – промямлил Лиф.

– Так что мы все едем бесплатно. – Шай сделала последний глоток и бросила собеседнику бутылку. – Или так, или мы вообще никуда с вами не едем.

Свит прищурился, хорошенько приложился к горлышку, глянул на Лэмба и долго сидел неподвижно в темноте, только отсветы факела плясали в его глазах. Потом он вздохнул.

– А ты любишь торговаться, правда?

– Мое главное правило в подходе к обману – избегать его.

Свит хохотнул, выслал коня вперед и, зажав бутылку локтем, стянул зубами перчатку, протянул ладонь.

– По рукам. Думаю, ты мне понравишься, детка. Как тебя кличут?

– Шай Соут.

– Шай? – он снова поднял бровь.

– Это – имя, старина, а не жалоба. А теперь гони обратно бутылку.

Таким образом, они продолжили путь вместе. Даб Свит болтал без умолку надтреснутым, но мощным голосом. Говорили обо всем и ни о чем. Часто смеялись, как будто не оставили позади двух мертвецов. Пускали по кругу бутылку, пока выпивка не закончилась. Шай, чувствуя в животе тепло, швырнула бутылку в ночь. А когда Эверсток превратился в кучку огней позади, она натянула поводья и поравнялась с человеком, которого имела больше поводов, чем кого бы то ни было, называть отцом.

– Тебя ведь не всегда звали Лэмбом, правда?

Он посмотрел на нее, потом отвел глаза. Сгорбился еще сильнее, кутаясь в плащ. Большой палец скользил туда-сюда, потирая обрубок среднего, недостающего.

– Прошлое есть у всех, – сказал он наконец.

Более чем верно.

Похищенные

Детей всякий раз оставляли безмолвной кучкой, когда Кантлисс приказывал гуртовать их. Гуртовать. Он так и называл эту работу, как будто имел дело с ничейными коровами и никаких убийств вообще не было. Будто они и не делали ничего из того, что произошло на ферме. Не смеялись, вспоминая потом, как притаскивали малышню с выпученными глазами. Рябой всегда смеялся неприятным смехом – у него не хватало двух зубов спереди. Но ржал так, словно убийство – самая забавная шутка в мире.