Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Шрифт:

Только ли потому, что не бунтарей, не уличных вожаков двигали наверх по партийной лестнице, а людей совсем иного, диаметрально противоположного склада и толка. Конечно же, наверх выдвигались отнюдь не только интриганы и карьеристы (хотя и они тоже). Но самые талантливые и нравственные из выдвинувшихся, естественно, выдвигались за счет предъявления иных талантов, нежели те, которые нужны бунтарям. Да и как они должны были бы, попав наверх, тренировать свои «бунтарские мускулы» в условиях брежневского развитого социализма?

Разумеется, эти причины имели огромное, возможно, и решающее значение. Но, размышляя по поводу случившегося в те далекие

годы, я пришел к выводу, что были у коммунистов, отказавшихся от организации уличных контрпротестов в 1991 году, и гораздо более серьезные основания.

Коммунистическая партия Китая задействовала армию и спецслужбы для подавления протестов на площади Тяньаньмэнь. Подавление было кровавым. Предположим, что Дэн Сяопин вместо того собрал бы альтернативный митинг на другой площади Пекина. Что произошло бы затем? Столкновение митингующих? Где? Только в Пекине или по всему Китаю? Сколько бы при этом пролилось крови? Ясно, что ее бы пролились не ручьи, а реки. Это называется гражданской войной. Штука сама по себе очень страшная, а в условиях международного враждебного окружения, при наличии ядерного оружия…

Более современный пример. Демарш печально известных Pussi Riot — это нападение на РПЦ, во многом аналогичное кощунствам, осуществлявшимся в 80-е годы по отношению к символам советской веры, советским героям и мученикам, советским ценностям. РПЦ понимает, что тот, кто от таких нападений не защищается, будет уничтожен. Как может защититься РПЦ? Она может: а) обратиться к государству и нарваться на все ответные обвинения (клевреты-трусы, спрятавшиеся за спину чекистов); и б) действовать в режиме самостоятельного гражданского отпора кощунствующим.

Звучит красиво. Но что это значит с практической точки зрения? Сейчас модно стало говорить «а в мечеть эти пуссеньки не пошли!» А почему не пошли? Потому что знали, что нарвутся на гражданское противодействие кощунству.

Какое противодействие? Их просто побьют? Побьют камнями? Изрежут на куски? Разорвут на части?

Власть в это вмешается или не вмешается? Как вмешается? Что будет, если не вмешается?

Нужно внутреннее право для того, чтобы пойти этим путем. Или же безмерный авантюризм. Оставим в покое авантюризм и поговорим о внутреннем праве.

Почему я так остро переживал тогдашнюю свою неготовность выводить на улицы митинги, противодействуя митингующим перестройщикам в режиме гражданского отпора? Потому что отсутствие такого отпора обернулось катастрофой, на фоне которой сетования на ужасы гражданской войны — это слюнявые сантименты. Мельница этой катастрофы перемалывает десятки миллионов жизней. Если не остановить это мельничное колесо, страна исчезнет. Народ окажется под игом самых разных завоевателей и будет в существенной степени истреблен — где-то кроваво, а где-то вполне бескровно, но с еще более изуверской жестокостью.

Гражданская война ужасна. Жаждать ее — безнравственно. Но говорить, что смута или ликвидация в условиях безгосударственности не так страшны, как гражданская война, еще безнравственнее. Внутреннее право на нечто ужасное политик получает тогда и только тогда, когда ему становится очевидно, что любые альтернативы принимаемому решению еще ужаснее. Причем это «еще ужаснее» носит не умозрительный, а вполне конкретный характер.

Будущий президент Таджикистана Рахмонов был директором одного из совхозов в Кулябской области. Только увидев своими глазами, что вытворяют так называемые «вовчики» (таджикские ваххабиты), он согласился возглавить войну «юрчиков» против «вовчиков». Если бы он не увидел своими глазами нечто абсолютно ужасное… если бы не понял, что следует из увиденного с математической непреложностью, то он никогда бы на подобное не решился.

Президент Таджикистана Эмомали Рахмонов.

Разгром КПСС и ее запрет не могли не сказаться на возможностях моей организации. Меня раз за разом вызывали на допросы по делу ГКЧП, несмотря на то, что всем было ясно отсутствие какого-либо нашего участия в этом начинании.

Начались реформы Гайдара. Большая часть сотрудников моего ЭТЦ «сделали мне ручкой». Оставшиеся ждали моих предложений на тему «деятельности в новых условиях».

Я собрал людей, сказал, что считаю нынешнюю ситуацию «особым периодом», что после всего случившегося мы просто обязаны делать то, что делали ранее, то есть заниматься концепциями, идеологией, стратегией, аналитикой и информационной войной. Против кого — было ясно всем. Против пришедших к власти изменников. Но кто по другую сторону баррикад?

К середине 1992 года стало ясно, что по другую сторону баррикад — антиельцинские силы в Верховном Совете, что главными антиельцинистами стали вице-президент Руцкой и спикер Хасбулатов. Что антиельцинские настроения в Верховном Совете растут вместе с ростом сокрушительности реформ, проводимых Ельциным. Новая расстановка сил сложилась в считанные месяцы. Возник новый оппозиционный политический центр — влиятельный и безальтернативный. Оппозиционным рупором этого центра стала газета Александра Проханова «День». Являясь постоянным автором этой газеты, авторитетным оппозиционным интеллектуалом (теоретиком, идеологом, аналитиком) и руководителем самого крупного на тот момент (да и по сию пору) оппозиционного патриотического интеллектуального центра, я силою хода вещей оказался в той же роли, в какой был в перестроечную эпоху.

КПСС уже не было. Но началось формирование Российской коммунистической партии. У нее появился достаточно внятный лидер — Геннадий Зюганов. Место коммунистической идеологии заняла более приемлемая для оппозиционных депутатов парламента державно-патриотическая эклектика. Впрочем, такой идеологический сдвиг начался еще в перестроечную эпоху.

Политический разгром ельцинско-гайдаровских либералов был неминуем. Но было совершенно ясно, что и они сами, и стоявший за ними Запад не собираются вести честную политическую игру. Что никакие сдвиги умонастроений в депутатской среде и в обществе, никакие новые политические блоки и новая расстановка сил, никакие результаты депутатских голосований не приведут к политическим изменениям, отвечающим требованиям большинства депутатов.

Оставшись в меньшинстве, Ельцин продолжал гнуть свою линию, опираясь на тот слой, который впоследствии гордо стал называть себя «малым народом». Оказавшись у власти, этот «малый народ» стал жадно пользоваться попавшим в его руки административным ресурсом — и для обогащения, и для удерживания ускользающей власти.

Тот самый уличный протест, который еще недавно был средством, используемым «малым народом» для попадания во власть, теперь неминуемо становился средством, с помощью которого всяческое (депутатское, народное) большинство только и могло противостоять произошедшей узурпации власти.

Поделиться:
Популярные книги

Кодекс Крови. Книга IХ

Борзых М.
9. РОС: Кодекс Крови
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Крови. Книга IХ

Неудержимый. Книга XIX

Боярский Андрей
19. Неудержимый
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Неудержимый. Книга XIX

Жена моего брата

Рам Янка
1. Черкасовы-Ольховские
Любовные романы:
современные любовные романы
6.25
рейтинг книги
Жена моего брата

Студент из прошлого тысячелетия

Еслер Андрей
2. Соприкосновение миров
Фантастика:
героическая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Студент из прошлого тысячелетия

Совок 4

Агарев Вадим
4. Совок
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.29
рейтинг книги
Совок 4

Приручитель женщин-монстров. Том 3

Дорничев Дмитрий
3. Покемоны? Какие покемоны?
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Приручитель женщин-монстров. Том 3

Под маской моего мужа

Рам Янка
Любовные романы:
современные любовные романы
5.67
рейтинг книги
Под маской моего мужа

Идеальный мир для Лекаря 3

Сапфир Олег
3. Лекарь
Фантастика:
фэнтези
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 3

Месть бывшему. Замуж за босса

Россиус Анна
3. Власть. Страсть. Любовь
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Месть бывшему. Замуж за босса

Последний Паладин. Том 7

Саваровский Роман
7. Путь Паладина
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Последний Паладин. Том 7

Я князь. Книга XVIII

Дрейк Сириус
18. Дорогой барон!
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я князь. Книга XVIII

Жандарм 5

Семин Никита
5. Жандарм
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Жандарм 5

Боги, пиво и дурак. Том 3

Горина Юлия Николаевна
3. Боги, пиво и дурак
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Боги, пиво и дурак. Том 3

Аномальный наследник. Том 1 и Том 2

Тарс Элиан
1. Аномальный наследник
Фантастика:
боевая фантастика
альтернативная история
8.50
рейтинг книги
Аномальный наследник. Том 1 и Том 2