Красно-розовый город
Шрифт:
– У-уу… вот это боль, дружище, – выдавил он.
– Расслабься, – буркнул Джерри. – Жезл справится.
Он мотнул головой в ответ на предложенную Ариадной простыню. За дверью кто-то хохотал. Где-то за их спиной визжала Лейси; Мейзи прижимала ее к себе, бормоча молитвы. Киллер снова скривился, потом обхватил жезл руками.
Джерри был бледен почти так же, как Киллер, но, кажется, он серьезно верил, что этот его жезл совершит чудо – ни на что другое надежды все равно не оставалось.
Она оглянулась: Мейзи унесла девочку в другую спальню, к Алану, и та немного притихла. Карло уже сидел, потирая затылок, но окончательно в себя еще не пришел. Грэм стоял у стола, глядя сверху вниз на пострадавших, – теперь-то он поверил. Да и невозможно было не поверить, такой безумный многоголосый смех слышался теперь с улицы. Ей представлялись карикатурные дьяволята с рожками, копытцами и хвостами, заливающиеся смехом, хлопающие друг друга по спине, кувыркающиеся не в силах сдержать веселья; ей хотелось сжать уши руками и завизжать, чтобы те замолчали.
– Джерри?
– Молчи, Киллер. Потерпи.
Губы Киллера зашевелились, потом он чуть слышно спросил:
– Ты здесь, Джерри?
– Здесь я, здесь, – отозвался Джерри.
– Скажи Клио: она была молодцом.
– Сам скажешь, – буркнул Джерри. – Мы доставим тебя в Меру целым и невредимым. Мне еще надо сдержать обещание, ты забыл?
Глаза Киллера остались закрытыми, но он все же улыбнулся и слабым голосом произнес:
– Значит, это не всегда был Эрос?
– Ну конечно, нет! – громко ответил Джерри.
Улыбка Киллера погасла; он отчаянно старался не потерять сознание, изо всех сил стиснув руками жезл. Если кровь и продолжала идти, этого все равно не было заметно – слишком много ее вытекло уже. Джерри склонился и прижался ухом к его груди, потом выпрямился.
– Он жив, – выдохнул он. Его руки и лицо тоже перепачкались кровью.
Все поднялись на ноги одновременно: Джерри, Карло и Ариадна. Их тени заплясали на стенах.
Карло казался сбитым с толку и все еще оглушенным. Джерри шагнул к нему и схватил за ворот рубахи.
– Ублюдок! – рявкнул он и изо всех сил ударил по лицу пистолетом. Карло пошатнулся и упал бы, не держи его Джерри. – Чертов ублюдок! – Он ударил снова.
– Прекратите, Говард! – заорал Гиллис, и Джерри мгновенно навел на него пистолет.
– А вы не вмешивайтесь! – Он замахнулся еще раз, но тут дверной засов лязгнул и стал потихоньку выползать из гнезда. Джерри бросился к двери, отпустив Карло; тот осел на пол.
Джерри ударил по засову рукояткой пистолета, и засов послушно стал на место. Потом он вытер пот со лба и повернулся глянуть на свою жертву.
– Я убью его, если только это не запустит сюда демонов. И если Киллер умрет, я точно убью его – если только они не доберутся до него раньше.
Насилие приманивает их… В ту комнату его и связать! И кляп! Ну, живо!
Грэм всегда знал, когда лучше уступить, и это был как раз один из таких случаев. Он нагнулся, подхватил Карло под мышки и уволок. Джерри взял со стола ложку и опустился на колени, приложив ее к губам Киллера. Хохот на улице сделался громче, словно демонов там прибавилось.
Ариадна опустилась на диван, и ее начало трясти. Этот хохот! Ей бы стоило, наверное, пойти к Лейси, но Мейзи, кажется, справляется не хуже ее, к тому же она тоже перепачкалась в крови Киллера и могла испугать девочку еще сильнее. Джерри убрал ложку, еще раз послушал биение сердца Киллера, потом перешагнул через него и сел рядом с ней на диван.
Вернулся Грэм, взял с пианино керосиновую лампу и ушел с ней в спальню.
Ариадна услышала треск рвущейся ткани.
– Может, с ним все и обойдется, – устало сказал Джерри. – Жезл обладает способностью исцелять и уже остановил кровотечение.
Она попыталась говорить, справившись с дрожью:
– Ему нужно в больницу…
– Ему нужно в Меру! – Джерри взъерошил волосы ладонью, испачкав их кровью. – Я слыхал о таких случаях. Жезл ввел его в разновидность комы: сердце бьется, но очень медленно, хотя вроде бы ровно. Аку это спасло однажды. Надеюсь, до утра он так протянет.
К жезлу кровь не приставала, и он продолжал светиться ярким белым светом.
Джерри посмотрел на нее и неожиданно обнял ее одной рукой.
– Спасибо, Ариадна. Ты одна здесь не потеряла голову. Боже! Зря я так парня…
Ей было хорошо в его объятиях. Так ее не обнимали уже давным-давно; в этом объятии не было и намека на секс, только человеческое тепло.
– Ты никак не можешь выключить звуковые эффекты? – спросила она уже спокойнее. – Там прямо митинг какой-то.
– Можно назвать и так, – пробормотал он. – Нет, выключить не получится.
Мне кажется, это у них сейчас шумовая стадия. Так называемое чириканье.
Они поняли, что им никого не обмануть, и теперь пытаются свести нас с ума.
Она вздрогнула и крепче прижалась к нему. Его рука сжала ее сильнее.
– Он связан, – доложил Грэм, стоя у них за спиной. – Я не могу вставить кляп – у него слишком разбит рот. Он захлебнется.
Джерри встал и махнул пистолетом.
– Отлично. Ступайте туда же, Гиллис. Вы следующий.
– Черт, я же слушаюсь! – возмутился Гиллис. – Я вам верю теперь, Говард.
– Живо!
Некоторое время она сидела одна, зажав уши руками. Невозможно было заглушить этот смех: хрюканье и взвизги, хихиканье и гогот со всех сторон.
«Свести нас с ума»… Это не займет у них много времени. Если Лейси и продолжала еще визжать, а Мейзи – молиться, она их больше не слышала.
Потом тени снова заплясали – это вернулся с лампой Джерри. Он поставил лампу на пианино и вернулся на диван. Они сидели рядышком, глядя на неподвижное тело Киллера – тот лежал на полу, как готовый к погребению покойник, сжимая жезл обеими руками.
– Я все запорол, – пробормотал Джерри. Она еле слышала его сквозь щебет на дворе. Теперь это и в самом деле напоминало больше щебет, чем человеческий смех, словно их дом сунули в огромный обезьянник. – Прости, Ариадна. Ты достойна того, чтобы попасть в Меру. Вот только шансов у нас не так много.