Красно-золотая прядь
Шрифт:
– А вот и наш новый друг, Робби, – сказала миссис Брейн. – Подойди и пожми ей руку.
Я взяла его липкую ручонку и поцеловала желтоватое личико. Ребенок поднял голову. Такого безмолвного, внезапного ужаса я никогда не видела в глазах ребенка. Надеюсь, и никогда больше не увижу. Я отступила назад, наполовину испуганная и обиженная, потому что я люблю детей, и дети любят меня, и это маленькое, болезненное существо я страстно желала прижать к своему сердцу.
– Робби! – Воскликнула миссис Брейн. – Робби, дорогой! Он очень робок, мисс Гейл, вы должны его извинить.
Она не видела этого взгляда,
Несколько мгновений его мать пребывала в полном смятении, потом снова засмеялась, виновато посмотрела на меня и, укачивая бедного испуганного ребенка на руках, сказала, – о, мисс Гейл, мы не привыкли к такому великолепию в нашем старом доме. Ну же, Робби, дорогой, не все женщины такие маленькие, черные и унылые, как твоя бедная мама. Я позволю ему забиться в угол, мисс Гейл, пока мы будем пить чай, а потом он привыкнет к вашей красоте и этим чудесным волосам на расстоянии.
Когда я подошла, ребенок убежал от меня и забился в дальний угол комнаты, из которого испуганно выглядывало его маленькое белое личико.
Миссис Брейн разливала чай и без умолку болтала. Было очевидно, что она очень страдала от одиночества. По ее глазам было видно, что она слишком долго жила воспоминаниями. Меня охватило горячее желание подбодрить и защитить ее. Она была такой маленькой и беспомощной.
– С тех пор как умер мой муж, – сказала она, – у меня действительно не хватило смелости уехать. Трудно вырвать корни, и, кроме того, есть старые слуги, которые полностью зависят от меня. Если я уйду, это просто уничтожит все их существование. И я не могу позволить себе платить им пенсию. – Тут она сделала паузу и рассеянно добавила, – по крайней мере, пока.
Интересно, ожидала ли она богатства? Ее фраза говорила сама за себя.
– Кстати, – продолжала она, – вы должны познакомиться с Делией, Джейн и Энни. Отныне это ваше дело. Делия – кухарка, а Энни и Джейн делают всю остальную работу. Я расскажу вам о них, чтобы вы могли понять их причуды. Они действительно старые друзья и верны, как сама верность. Иногда, – она засмеялась глухим смехом, который звучал так, словно давно не употреблялся, – я удивляюсь, как, черт возьми, я могла бы избавиться от них.
Она с юмором рассказала мне о трех старухах, которые работали в Пайн. Едва она закончила, как вошла Джейн. Это была женщина толстенькая, маленькая, морщинистая, с седыми кудрями, с поджатым лицом и маленькими, блестящими, тревожными глазками. И снова меня поразил вороватый, испуганный вид, который носили все в Пайн, кроме Джорджа, цветного кучера, с его бравадой.
Джейн была представлена мне и довольно мрачно поздоровалась. Тем не менее, я подумала, что она тоже, по-своему, рада меня видеть.
– Вы ведь не держите цветных слуг в доме, миссис Брейн? – спросила я, когда Джейн убрала чайные принадлежности,
– О, мерси, нет! Из всех несчастных, суеверных, робких существ негритянки – самые несчастные. Я не хотела бы, чтобы кто-то был со мной в доме в течение даже одной ночи. Это ваша комната, мисс Гейл. Она находится в старой части дома, в том, что мы называем северным крылом. Напротив вас, вдоль коридора, находится детская Робби, которую мой муж раньше использовал как кабинет. В этом конце дома есть глубокие окна. Вы больше нигде не увидите этих подоконников в Пайн. В этом конце дома двойная стена. Я думаю, что старая северная стена сгорела, или была снесена, и прежний владелец просто построил еще одну стену. Возможно, он думал, что это сделает этот конец дома теплее и более защищенным от непогоды. Какова бы ни была причина, я думаю, что это делает эти конечные комнаты очень красивыми. Нет ничего лучше глубокого окна, не так ли? Надеюсь, вам понравится ваша комната.
Я была уверена, что так и будет. Она была действительно очень свежей и красивой, казалось, что ее недавно переделали, потому что обои, циновки, слой белой краски на деревянной обшивке, муслиновые занавески – все было в полном порядке. Когда миссис Брейн ушла, я подошла к окну и выглянула наружу. Из окна открывался очаровательный вид на старый сад, все еще усыпанный поздними осенними цветами и розами, которые цвели здесь, вероятно, всю зиму. Великолепная магнолия почти касалась ветвями окна. Чуть ниже стояла красивая беседка, увитая розами и жимолостью. Я глубоко вдохнула мягкий ароматный воздух. В ту ночь я была очень счастлива, очень благодарна за ту жизнь, к которой меня призывали Небеса.
Что-то в доме
Внизу маленькая комната, выходившая из гостиной, была отведена мне миссис Брейн под мой кабинет. Сюда каждое утро Джейн, Энни и Делия приходили ко мне за приказаниями.
Прошло две недели после моего приезда, все шло гладко и без происшествий, когда раньше обычного раздались шаги и стук в дверь этой комнаты. Мое “Войдите” служило для того, чтобы впустить всех трех старух, наступавших друг другу на пятки. Их вид был таким странным и нелепым, что я с трудом удержалась от смеха.
– Ну, – сказала я, – в чем дело?
Маленькое, круглое, сморщенное личико Джейн сморщилось и заморгало; флегматичная, квадратная фигура Энни была просто символом упрямого страха; Делия, длинная, худая и сутулая, с узловатой рукой, ощупывающей ее отвисший рот, подошла ко мне шаркающей походкой.
– Мы уходим мэм, – заныла она. От изумления я снова опустилась на стул.
– Делия!
Делия физически дрожала, ее белесо-голубые глаза слезились, но дух страха овладел ею полностью.
– Ничего не могу поделать, мэм, я сама была в этом доме прошлой ночью.
– Но это невозможно! Оставить миссис Брейн вот так, без предупреждения, без времени, чтобы найти кого-нибудь еще? Ведь только на днях она говорила: "Не понимаю, как бы я могла от них избавиться, даже если бы захотела".
Я хотела задеть их чувства, и мне это удалось. Все три странных старых лица вспыхнули.
– Ну, она нашла дорогу, вот и все, – пробормотала Делия.
– Что случилось? – Потребовала я ответа. – Это из-за меня?