Красное бикини и черные чулки
Шрифт:
— Сюда, сюда сворачивай! — вмешалась в мои размышления Жанка. — А то с той стороны машину поставить негде.
Я послушно свернула в переулок и заглушила двигатель. До «Ландыша» оставалось пройти каких-нибудь двадцать метров. Но по совершенно обледенелому тротуару.
Жанка первой выпрыгнула из машины и торжественно водрузила на плечо свой безразмерный картофельный мешок:
— Ну, с богом!
Надо же сколько патетики!
— Значит, так, — инструктировала я ее, медленно, чтобы не грохнуться на льду, перебирая ногами, — сначала просто спрашиваем, есть ли
— Как скажешь, так и будет, — заверила меня Жанка, и мы дружно вошли под светлые своды одного из самых дорогих магазинов нашего города. Некоторые даже называют его на новомодный лад бутиком, но лично я в этих вопросах консерватор.
— Чем я могу вам помочь? — сразу же возникла хорошенькая вымуштрованная блондиночка лет двадцати. Чуть ли не грудью на амбразуру бросилась.
— Помочь, помочь, — радостно затарахтела Жанка.
Я слегка отпихнула ее локтем. Чтобы не лезла поперед батьки в пекло.
— А что вы ищете? — Вышколенная блондинка выудила из своего скудного универсального словарика фразу номер два.
— Мы ищем хорошее белье, — предельно сухо и конкретно ответствовала я.
— Вы попали по нужному адресу, — фраза номер три последовала незамедлительно.
После чего мы были приглашены в соответствующий отдел, где нами занялась приблизительно того же возраста шатенка. Улыбнувшись с дежурной приветливостью, она открыла рот и спросила… Ага, угадайте с трех раз. Что, с первого догадались? Ух, какие вы прозорливые, с вами неинтересно.
Итак, она спросила:
— Чем я могу вам помочь?
И в самом деле, а что еще она могла спросить?
— Мне нужно хорошее белье, — грустно и устало сказала я, — красного цвета, из гипюра. Трусики и бюстгальтер.
— Вы попали по нужному адресу! — бойко отрапортовала продавщица и вдруг осеклась. — Ой! А я вас знаю. Вы Марина Соловьева, с телевидения, да?
Ох, что-то не радует меня такая популярность!
— Ну точно, я вас узнала! — восторгалась эта дуреха. — Ой, кстати, насчет красного белья! У нас все после вашей передачи размели. Вплоть до шестьдесят второго размера, представляете? Лежало, никто не покупал, а тут расхватали со свистом. Мы уже новую партию заказали. Так что на следующей неделе приходите. — И шепотом: — Вам какой размер? Сорок четвертый? Или сорок шестой? Я оставлю.
Ну вот, оказывается, мы рекламу сделали и ни копейки за это не получили. Обидно, честное слово. Надо же, ну кто бы мог предположить такой оборот.
— А в соседнем отделе — черные чулки нарасхват! — щебетала продавщица. — Колготки никому и не предлагай.
Интересно, а как там с ореховыми гробами? Не удивлюсь, если они тоже пользуются повышенным спросом у населения.
— Ты что-нибудь понимаешь? — тихо поинтересовалась я у Жанки.
— Я же тебе говорила, что у нас не будет перебоя с придурками, — прокомментировала она ситуацию.
Как бы там ни было, а гостеприимный «Ландыш» мы покинули с постными физиономиями, так и не узнав ничего полезного. На «Мимозу» и «Магнолию», если честно, я возлагала еще меньше
Так оно, собственно, и оказалось. Ситуация там наблюдалась ровно та же, что и в «Ландыше». Красные трусы и лифчики раскуплены подчистую. Черные чулки остались только шерстяные и лечебные. Но опять-таки обещали новый завоз. На днях.
Правда, в «Мимозе» мы стали невольными свидетелями перепалки между продавщицей и покупательницей. Последняя хотела сдать неподошедшее ей белье (между прочим, красное!), продавщица, ясное дело, возражала.
— Но оно мне велико! — горячилась пигалица росточком чуть повыше прилавка. — Понимаете, велико! — В порыве негодования она даже ножкой топнула, миниатюрной, как козье копытце, и костлявыми плечиками повела. Но вряд ли ее рассерженный вид мог кого-либо устрашить, скорее уж позабавить.
— Ну и что, — равнодушно пожимала плечами продавщица, — значит, нужно было лучше выбирать. Потому что белье мы назад не принимаем. И не меняем.
— Безобразие! — Пигалица была взвинчена сверх всякой меры. — Позовите заведующего!
— Да ради бога, — фыркнула галантерейная девица и крикнула куда-то в подсобку: — Свет, выйди!
Из подсобки выплыла дородная, не уступающая статями Жанке Света. Судя по методичной работе Светиных челюстей, необоснованные жалобы смешной клиентки оторвали ее от обеда.
— Претензии по белью не принимаются, — отчеканила она самым безапелляционным тоном и вернулась к своим бутербродам.
Однако пигалица и после этого не угомонилась, упорно продолжала качать права и лезть в бутылку. Дошло даже до того, что она обозвала продавщицу «крашеной стервой». Та разозлилась и пригрозила позвать охранника, здорового рыжего жлоба, отиравшегося у входа, а Жанка дернула меня за рукав.
— Знаешь, кто это?
— Кто? — пожала я плечами, уныло и безнадежно изучая витрину с утягивающими трусами.
— Секретарша нашего Вице!
— Какого еще Вице? — тупо переспросила я.
— Ну вице-мэра же! Ветлугина!
ГЛАВА 11
— Это она, она, я ее знаю… — горячо дышала мне в ухо Жанка. — Мы с ней раньше в одном доме жили…
— Да? — Я присмотрелась к скандалистке повнимательнее. А та, почувствовав мой взгляд, сразу как-то скукожилась, собрала с прилавка свои тряпки и, бросив отрывистое: «Я буду жаловаться», — спешно ретировалась из магазина.
— Нет, вы видели нахалку! — Продавщица щедро поделилась с нами своим негодованием. — Говорит: деньги возвращайте.
Я прикинулась дурочкой:
— А что, разве она не у вас белье покупала? Некто у нее есть?
— У нас, не у нас, какая разница, — фыркнула продавщица, — я даже смотреть не стала, хотя белье такое у нас было. Просто мы ничего не меняем и не принимаем обратно. А то так каждый захочет ношеное возвращать, а у нас не секонд-хенд, у нас бутик.
И хотя идиотское словечко «бутик» и резануло мой тонкий патриотический слух, в глубине души я была благодарна разговорчивой продавщице, ибо, как принято выражаться в популярном криминальном чтиве, она подарила нам зацепку.