Красными нитями
Шрифт:
— Именем Яра прошу прощения, если я показался грубым, — Ригард притворно вздохнул, прошёл в кабинет и сел во второе кресло, изучающе уставившись на Кату.
Девушка подняла взгляд и призвала все силы, чтобы не отвести его. В-Бреймон потер заросшую тёмной щетиной щеку — таким же движением, как делал это Вир — и сказал:
— Я ещё хотел спросить, насколько уютны камеры Чёрного дома, но да ладно, оставим шутки. Ну что, птичка, расскажи, Рейн умер?
Ката медлила с ответом. Этот вопрос мог быть проверкой — возможно, Ригард и Вир уже знали,
— Нет, — девушка покачала головой. — Умер только Кай.
В-Бреймон развёл руками:
— И такое бывает. Опять этот парнишка все портит.
— Пока всё идет неплохо, — Вир пожал плечами. — Да, король не на нашей стороне, что ж, пусть собирает себе армию и идёт против Совета. Не важно, чьими руками, главное, уничтожить шестёрку.
Вир посмотрел на Кату, словно ждал, что та вот-вот сорвётся и начнёт спорить. И слова отчаянно рвались наружу — неплохо, правда неплохо, а как же смерть Кая? — но ей удалось их пересилить.
— Рейн в ярости после гибели брата, — осторожно начала девушка. — У него нет плана, но он готов голыми руками разорвать каждого из Совета, — она выразительно посмотрела на В-Бреймона и повторила: — Каждого.
Ригард рассмеялся:
— Да пусть попробует, главное, чтобы я успел увидеть падение остальных.
Видимо, того, что план брата опасен для главы Инквизиции, В-Бреймон явно не боялся. Сколько же у него набралось поводов для мести Совету? Или от чего было всё начатое?
— Кто настоящий отец Адайн?
Улыбка медленно сползла с лица Ригарда. Вот он, камень преткновения между братьями.
— Я-Эльмон, конечно, — откликнулся Вир.
— Она что, до сих пор думает, что это могу быть я? — в голосе инквизитора почудился страх.
— Адайн больше не верит никому, поэтому хочет узнать правду у матери. Она знает, что та жива, и нашла её.
В-Бреймон побледнел и с силой ухватился за подлокотники кресла.
Ката изобразила растерянность:
— Её ведь звали Эстера А-Даран, верно? Нелан знает её. Она тоже из Детей Аша. Вы не были знакомы? — спросила она у Вира.
Ригард со свирепым лицом повернулся к брату:
— Так ты знал?
— Нет, — Вир покачал головой. — Разве сейчас это важно? Мы…
— Да, черт возьми, для меня это важно! Я из-за неё — из-за неё и отца — начал всё это. Но если Эстера жива…?
— Что тогда? — быстро спросил Вир. — Откажешься от плана?
Ката внимательно следила за братьями, мысленно улыбаясь. Вир остался прежним. Он мог быть самым заботливым другом, отцом, братом, но только пока это не мешало его собственным интересам. Плану, который он лелеял девять лет, и в угоду которому был готов предать всех.
— Что ты ещё знаешь? — прорычал В-Бреймон. — Ну?
— Я не знал о ней!
— Мы… — начала Ката, но Ригард перебил её:
— Помолчи!
Ката потянулась к револьверу, прикрытому плащом. А зачем спрашивать или пытаться поссорить? Она ведь пришла для другого. Вот же, сразу двое. Если прикончить их, это будет победой в нескольких битвах.
Сначала в Ригарда. Он сильнее и опаснее. Затем в Вира. Просто нажать на курок. Ката обхватила рукоятку.
Резко вскочив, В-Бреймон одной рукой сжал Кату за горло, а другой схватил её за предплечье и отвел руку с оружием в сторону.
— Думала, не замечу?
Ката выпучила глаза и нелепо взмахнула руками, не в силах дотронуться, оттолкнуть.
— Отпусти её! — Вир вскочил.
Ригард немного ослабил хватку.
— Зачем? Не наигрался с этой шлюхой? Она пришла убить тебя!
Одной рукой продолжая сжимать горло, второй В-Бреймон выхватил револьвер и бросил перед Виром на стол.
— На, полюбуйся.
— Кем бы она не была, она моя, ясно, и ты не тронешь её.
Ригард просвистел и, брезгливо сморщившись, сделал шаг назад. Ката с трудом отвела от него взгляд и посмотрела на Вира. Он выпрямился во весь рост и с грозным видом уставился на брата. Губы были сжаты в тонкую нить, и Ката читала на них слова, которые он имел в виду: «Моя шлюха».
Глава Инквизиции опустился в кресло и сцепил руки перед собой.
— Хорошо, давайте обсудим, что это было.
Ката задрожала и воскликнула, глядя на Вира:
— Это же ты мне его дал, сказал, что никто больше не дотронется до меня, если я не захочу! — она отодвинулась в сторону и со страхом посмотрела на В-Бреймона, точно он был всего в сантиметре от неё и угрожал.
— Идём, надо поговорить, — Вир взял очки со стола и указал ей на дверь.
Ката, крепко обхватив себя руками, вышла. Уже у выхода она бросила взгляд на стол, где по-прежнему лежал револьвер, такой же как тот, который подарил Вир.
Она в одном доме с двумя лисами, но битву выиграть всё равно надо — и ещё один секрет у неё оставался.
— Не забудь потом со мной поговорить, — бросил В-Бреймон с угрозой.
— Обязательно, — процедил сквозь зубы Вир.
Он провёл Кату по коридору и открыл последнюю дверь, которая вела в маленькую спальню, заваленную книгами. Хотя слово «заваленная» не подходило комнате. Книги стояли на полу, на шкафах, на кровати ровными стопками одинакового размера.
Вир убрал их со стула, предлагая сесть. Девушка осталась стоять — знала, что если уже сядет, снова посмотрит на Вира снизу вверх, и вся решимость тут же пройдет.
— Ката, так зачем ты здесь?
— Я хочу покоя, правда. У Рейна нет плана, и он делает только хуже, а я устала бояться. С тобой всегда было спокойно, что бы не происходило, мне это нужно.
— Но ты потянулась к револьверу.
— Потому что Ригард был так близко! Я его не знаю, я не могу подпускать, это страшно! — «Одна битва». Ката сделала шаг к Виру. — Я слишком хорошо всё помню. Всего одним рукам я могу позволить коснуться.
Она первой дотронулась до Вира — сначала кончиками пальцев до груди, затем положила всю ладонь. Мужчина вздрогнул и впервые показал на лице растерянность.