Красный человек

В лесу царила приятная тенистая прохлада. Так всегда – в открытом поле может припекать солнышко, а в лесу – погреб с температурой на несколько градусов ниже. Середина августа, лето торопливой рысцой бежало к своему закату. Хорошее время. Разноцветие осени пока лишь подбиралось к свободным одеждам природы, но земля начинала щедро отдавать накопленные за тёплые месяцы силы. Плоды в садах наливались прозрачным золотом, поля желтели созревающим урожаем, а здесь, среди тяжёлых зеленью своих прихотливых причёсок деревьев – берёзок, дубов, ясеней, лиственниц, прячась в низинах, влезая на холмики, прикрываясь опавшими листьями и облачаясь в травяные парики, лезли из рыхлой почвы грибы. Съедобные – статные, круглые, сытые соками грибницы, красивые с виду; и поганки – тонконогие, какие-то мутные, непонятные, опасные. Настоящие любители тихой охоты сразу отличали удовольствие для желудка от отравления и никакие справочники им для этого не требовались. Грибной год! Это когда представителей третьего царства много, и они есть везде – от привычных грибных мест, до городских парков и даже скверов.

От дачного посёлка до леса было рукой подать. Вышел за границу людского благоустройства, сделал пару десятков шагов и вот он – стоит курчавой стеной. На опушке грибов мало, и не потому, что плохо растут, а потому что дачники хорошо собирают, не утруждая себя дальними походами. Взрослые, за редким исключением, привержены отдыху, после огородных утех, за обеденным столом в обществе тарелок и бутылок. А вот дети – другое дело.

– Не бери ты свинушки, – мальчик лет одиннадцати надул губы и полез в карман шорт за перочинным ножиком.

– Почему? – Девочка со светлыми волосами, голубыми круглыми глазами, младше мальчика года на три, держала в одной руке пакет, наполовину наполненный грибами, а в другой – крепенькую свинушку.

– По кочану. Смотри сколько благородных грибов вокруг, – он нагнулся, раздвинул траву и показал девочке коричневую шляпку молодого подберезовика.

– Фу. Они сопливые.

– Не "фу", а вкусно. Не хочешь подберезовики собирать, бери моховики, маслята.

– Олег, а мама их пожарит?

– Нет, суп сварит.

– Не хочу суп!

– А будешь. Всё до капельки съешь. А то мама тебе запретит твои мультики смотреть. Ксенюська – капризуська.

Девочка надулась: старший брат над ней по-доброму подтрунивал, но ей не нравилось и нравилось одновременно. То, что нравилось, когда он её называл капризюськой или как-то ещё ласково дразнил, она обычно ему не показывала.

– Я не Ксенюська.

– Ладно. – По-настоящему огорчать сестру он не хотел. – Пошли дальше.

– Куда?

– За моховиковую полянку, через овраг.

– Далеко. Мы там не были. – Ксеня немного боялась.

– Значит, должны побывать. Там дубы растут, может, белых найдём. – Олег очень хотел найти белый. Хотя грибов вообще было предостаточно, но царь грибов им не попадался с конца июля.

– Хорошо, пошли. – Она решилась. Старший брат для неё был авторитетом и с ним Ксеня ничего не боялась. Ну, почти нечего.

Перебрались через овражек. Ксеня опять запачкалась. Там, на дне осталась от весеннего ручья лужа с тухлой жижей, прикрытая листьями, и она, конечно же, туда вляпалась. Сандалик хлюпнул, белый носочек посерел и намок. Пришлось Олежке возвращаться, вызволять её из ловушки.

– Грязнуля. Давай руку. – Олежка помог сестре выбраться. – Хорошо, что не упала.

– Я же не нарочно.

– Снимай.

– Чего?

– Туфельку снимай и носок.

Сестра подчинилась. Олежка вычистил сандалик, выжал носок, и дети продолжили путь дальше. За оврагом пошёл сухой лес. Собственно дубов в этих места росло мало. Молодые дубки не окрепли до степени настоящих лесных царей и делили территорию с более многочисленными клёнами и ясенями. Увы, грибов здесь не росло – даже поганых. Дети забрались довольно далеко от дома, настолько далеко, что их родители о таком их своеволии и не подозревали. Мама и папа отпускали их собирать грибы на опушку, не дальше, но неслух Олежка любил приключения и с каждым разом заходил всё дальше.

Вышли на полянку. Старый дуб, широкий, с узлами корней, буравящих землю, стоял, сторожил свои непонятные людям тайны. Вот где он спрятался. Рядом с ним просто обязаны расти белые. Ксеня побежала к дереву-старожилу первой. Подпрыгивая, размахивая пакетом, в жёлтом коротком платьице в мелкий сиреневый цветочек, она неслась вперёд, совсем не смотря себе под ноги. Где-то на полпути к дубу, Ксеня споткнулась, а потом поскользнулась, левая нога поехала вперёд. Олежка испугался, хотел крикнуть – "Осторожно!" – и не успел. Ксенька хлопнулась на попку и сидела, смешно хлопая ресницами. Она приземлилась прямо рядышком с краем ямы. Ничего такой себе ямы. Олежка увидел её уже, когда сестра была от неё в трёх шагах, поэтому так сильно и испугался, а Ксеня яму вообще не заметила, пока не упала.

Олежка поспешил к сестре, помог ей встать на ноги, отряхнул от налипшего на одежду мусора. И только после того, как он убедился, что с Ксеней всё хорошо, посмотрел в яму. Яма оказалась примерно двухметровой глубины и двухметровой же ширины. Неровные, влажноватые края, скользкие глиняные стенки. Попади в такую ребёнок, обратно без чужой помощи выбраться будет трудновато. Но не это настораживало. Яму на треть заполняла розовым холодцом прозрачная субстанция. Присоединившаяся к брату, Ксеня с любопытством заглядывала в яму.

– Ой, а что это такое?

– Не знаю.

– Розовенькое. Может оно сладкое?

– Ксеня, помолчи.

Старший брат подгрёб кроссовкой листья, веточки, кусочки мха к краю ямы и щёчкой кроссовки наподдал, отправив вниз. Лесной мусор осел на поверхности. Даже земляные крошки не думали тонуть. Все отходы природы легко удерживались розовой плёнкой – медленно их начало относить-оттягивать к стенкам. Сухой лист, огрызок веточки, кусочек мха, доходя до нёба ямы, вминались в её глинистую плоть, словно клеем прикрепляясь к стенкам. Через минуту розовое нечто, освободившись от мусора, снова выглядело чистым, непорочно блюдя розовую прозрачность загадочного студня. Пока Олежка стоял и раздумывал, Ксеня достала из пакета средний маслёнок и бросила его в яму. Брат отреагировал сразу: всё что касалось грибов, его волновало в первую очередь. Он схватил сестру за кисть и спросил:

– Ты чего его бросила? – Олежке стало жалко маслёнка.

– Ну, Олежка, я просто…

– Ладно, – он отпустил руку сестры, его заинтересовало то, что происходило с грибом в яме.

Гриб, упав на студень, секунд десять держался на плаву, а потом, будто приобретя свинцовую тяжесть, занырнул вглубь. Красная масса проглотила маслёнок одним махом. Дети увидели как гриб, не достигая дна, начинает таять, истончается и, не оставив следа, полностью растворяется.

– Ничего себе. – Ксеня качает головой.