Шрифт:
Мясо по-собачьи
Тимуру Власову нравилось качаться на курсе. Ягодицы начинали твердеть в первую очередь. Потом начинало пухнуть всё остальное. Взрывоопасная смесь для роста мышц и атрофии ненужных ветвей сомнений на дереве мысли. Употреблять он начал ещё в школе, когда ему исполнилось семнадцать лет. Впечатляющие результаты в силовом троеборье сразу после (и особенно во время) первого курса сделали из него убеждённого адепта химии.
Его любимым упражнением был присед. Ноги лучше всего реагировали на занятия со штангой, набирали силу, мышцы увеличивались в размерах, начинали выпирать, рвали брюки, джинсы и в срочном порядке приходилось менять гардероб, покупать вещи на три размера
Сам, будучи любителем железа, он ненавидел качков. Пустые, самовлюблённые эгоисты, любящие только самих себя. Вот он – другое дело – качался для того, чтобы быть, а не казаться. Развивал силу, а генетика помогала ему выглядеть как самому настоящему профессиональному бодибилдеру. Тимур – невысокий коренастый блондин с бычьей шеей, с вытянутым лицом и с двумя вертикальными хмурыми складками между бровей; его раздавленный, как от удара, боксёрский нос обращал на себя внимание и сообщал об опыте хозяина в делах мордобоя; депрессивные тонкие губы, вечно недовольный рот с опущенными вниз уголкам придавали Тимуру вид человека серьёзного, делового, не растрачивающего себя по пустякам. Ну и, конечно, главное физическое богатство Власова – красивое, накаченное тело, покрытое круглый год матовой плёнкой бронзового загара.
Окончив Плехановский институт и получив диплом инженера технолога пищевых производств, Тимур не работал по специальности ни одного дня. Ещё на втором курсе он нашёл для себя стабильный источник дохода – препараты, способствующие росту мышц, точнее – их продажу. На фоне растущего интереса к здоровому образу жизни в стране повысился спрос на фармакологические препараты, как раз таки и помогающие это самое здоровье угробить. Всем хотелось получить быстрый результат, но никто не умел курсить правильно, а такие пушеры искусственных половых гормонов, как он, умело расхваливали плюсы своего нелегального товара, скромно умалчивая о минусах (возможных и невозможных побочках) и спрос с каждым днём на стероиды только рос.
В месяц на перепродаже специальных препаратов Тимур зарабатывал от ста до ста пятидесяти тысяч рублей в месяц. Даже при его отнюдь не юном возрасте, а ему нынешней зимой исполнилось тридцать семь лет, немалые деньги. Учитывая холостой статус Тимура и подавно. Но не деньги его манили в первую очередь, они были приятным дополнением, бонусом к жизни того, кто знал её тайну. Химия изменила его сознание, помогла преодолеть внутренние моральные барьеры и начать воплощать свои детские мечты в жизнь.
Тимур не любил сильных и уверенных, но в душе всегда сам хотел на таких героев походить. В детстве замкнутый, нелюдимый, с пылающим в его маленьком сердце гневом, он часто дрался: во-первых, доказывая самому себе свою состоятельность, а уж во-вторых, наказывая за агрессивную тупость нападавших. Не имея тяги к подростковым компаниям, он предпочитал оставаться одиночкой и поэтому конфликт следовал за конфликтом. Неформальные лидеры школы чувствовали исходящую от него угрозу их власти. Они пытались сломать его. Но его врагам не везло, для них он почти всегда оказывался не по зубам. Зверёныш и сам мог похвастаться острыми, длинными клыками. Ни спасовав ни разу в драке, неизменно остававшееся после таких стычек раздражение, мутным осадком оседавшее на дно стакана его души, он вымещал на младших и слабых.
Потом, когда он понял, что некоторые особо сильные свои порывы необходимо сдерживать и скрывать от окружающих, Тимур нашёл выход – спорт. Немного бокса, но в основном железо. Теперь он в школьных драках и уличных разборках не проигрывал никогда и мог спокойно отметелить в одиночку нескольких матёрых хулиганов. Секрет непобедимости качка Тимура был скрыт в его силе и жестокости, но больше в жестокости. Несовершеннолетние сверстники его зауважали ещё сильнее (стали бояться, как дети боятся темноты, обходить стороной) и отстали, а он затаил злобу на весь мир. Все победы Тимура обращались в ненависть, желание разрушения. Он шёл на провокации конфликтов, чтобы иметь возможность выкачать из возможного противостояния кровавую дозу требуемого ему стимулятора – насилия. Его потуги не давали желаемого результата, зная буйный нрав Власова с ним предпочитали не связываться, избегали, смотрели косо, обходили стороной, как ядовитого гада.
И Тимур смерился с ролью изгоя-победителя, чтобы с головой погрузиться, на время отказавшись от своих фантазий, в тренировочный процесс, строящий сильное тело и воспитывающий несгибаемый характер.
В нашем мире на тех, кто внушительно выглядит, нападают реже, поэтому большинство качков чувствовали себя по жизни в полной безопасности, уверенно. Тимур об этом знал, помнил. Разбуженная искусственными гормонами агрессивность дала его замыслам новый толчок. Тимуру было мало изнурять тело тяжёлыми тренировками, его тёмная душа требовала иной пищи. Он взрослел, подростковые прыщи души превращались в глубокие прободные нарывы: отложенные когда-то в сторону замыслы стали вновь актуальны.
Ко всему в жизни Тимур подходил основательно, тщательно планируя любое своё действие. Вот и нелегальный бизнес выстроил таким образом, чтобы максимально себя обезопасить. Имел дело лишь с проверенными, знакомыми ему лично клиентами, продавал химию малыми партиями, с оптовиками дела не имел, поставщиков не менял (многих из которых знал лично), товар покупал на месте (в Молдове, Украине, Белоруссии) и сам же пересылал на своё имя в Россию. Через пятнадцать лет его жизни в качестве пушера, он пришёл к выводу, что всё, чем он занимался, было лишь прикрытием – прелюдией к настоящему делу.
Первое, что он сделал, следуя вновь разработанному им плану, – это купил собаку – щенка кавказской овчарки. Воспитание пса сводилось к простой формуле – сначала бил, потом кормил. На заднем дворе он соорудил огороженную железной сеткой площадку для тренировок Курда (так он назвал пса). Горки, эстакады, висели покрышки, канаты, обручи, словом, сделано было всё как для обучения настоящего служебного пса, чтобы из щенка вырос настоящий волкодав. Там же на заднем дворе Курд и жил – в утеплённой, обшитой листами гудрона и обтянутой брезентом, грубо сколоченной деревянной будке. Власов, открыв заднюю дверь загородного дома, мог в любое время суток, попасть в вольер к своему питомцу. Курда он приобрёл в возрасте двух месяцев – пушистый, задорно потявкивающий, мягкий комочек, – и с первого дня Тимур принялся за его воспитание. Сначала берёзовые прутья, потом плётка и наконец, после того как псу исполнился год, палка. Хозяин прививал побоями псу характер разрушителя, подчинявшегося только ему. Ради достижения этой цели он перебрался жить с квартиры на дачу. Проводил в доме за хлопотами воспитания подрастающего зверя Тимур минимум три дня в неделю. Оборудовал в подвале качалку и полный вперёд!
Начинался день пушера Тимура рано – в пять утра. Ранняя весна, конец марта. В пять ещё темно. На даче, в тридцати километрах от Москвы, царила тишина давно забытого в городе умиротворения. Его дом стоял на окраине посёлка, придвинувшись боком вплотную к сосновому лесу. Воздух, пьянейшей чистым небесным кислородом со свежим привкусом хвои, свобода, здоровье. Живи и радуйся. Чего ещё надо человеку? Но у Власова было своё мнение на этот счёт. Подкрепившись плотным завтраком – омлет из четырёх яиц, пачка творога, тарелка овсяной каши, три говяжьи сардельки, стакан апельсинового сока и литр белкового коктейля, он принял дозу и, взяв палку (дубину), стоявшую рядом с задней дверью, вышел на крыльцо. Спустившись по лестнице, он свистнул и крикнул: