Красный флаг: история коммунизма
Шрифт:
Джордж Оруэлл, как многие представители его поколения, хотел помочь Испанской республике. Однако в отличие от многих, он стал ориентироваться на троцкистскую POUM, скорее случайно, чем из идеологических убеждений. Оруэлл находился в Барселоне в те майские дни и в 1938 году опубликовал воспоминания «Памяти Каталонии», ставшие одним из самых сильных и влиятельных произведений, дискредитирующих советский вариант коммунизма той эпохи. Сначала он не понимал враждебного отношения к коммунистам его товарищей по P.O.U.M. По его замечанию, коммунисты «действительно ведут войну, в то время как мы [P.O.U.M.] и анархисты топчемся на месте». Однако, став свидетелем жестокости коммунистов и республиканцев в Барселоне, он изменил свои взгляды. Теперь он обвинял коммунистов в том, что они подавляют народный радикализм: «Лозунг POUM и анархистов: “Война и революция неотделимы”, был, возможно, вовсе не таким уж непрактичным, каким он казался на первый взгляд»{492}. Он утверждал, что социальный консерватизм коммунистов стал причиной отчуждения западного рабочего класса, который мог бы при других обстоятельствах заставить
В поисках ответа на вопрос «Кто все же потерял Испанию?» [420] спорят до сих пор {493} . Одержимость НКВД в ликвидации левых врагов, несомненно, подорвала поддержку Республики. Главной причиной поражения демократии была нехватка зарубежной поддержки и сила союзников Франко — Германии и Италии. Сталин, казалось, будет поддерживать Испанию до конца, однако он должен был сохранить силы для защиты СССР от Германии и от Японии, которая вторглась в Китай в 1937 году {494} .
420
Имеется в виду: что привело к поражению Испанской республики?
Как ни странно, Троцкий был одним из тех, кому поражение испанского Народного фронта оказалось на руку. Линия поведения СССР в Испании, а также показательные процессы ускорили разочарование многих левых в коммунизме. Именно их, коммунистических диссидентов, привлекал своим движением Троцкий. Убийство Нина и других троцкистов дало начало движению мучеников, главным из которых предстояло стать самому Троцкому: он был убит ледорубом в августе 1940 года одним из сталинских агентов. В 1938 году Троцкий основал Четвертый Интернационал, который должен был стать силой, противостоящей Второму (социал-демократическому) и Третьему (коммунистическому) Интернационалам.
Троцкизм представлял собой левое, радикальное ответвление большевизма. Его идеи были характерны для различных левых оппозиций, возникавших в партии с 1917 года [421] . Троцкисты выступали за возрождение «социалистической демократии» и обвиняли сталинизм за авторитарность. Однако они не поддерживали плюралистическую либеральную демократию. Они следовали принципу марксизма-ленинизма, согласно которому должна быть одна правящая партия, при этом считая, что политика и управление экономикой должны осуществляться Методами участия [422] . Троцкий также воздерживался от слишком Резкой критики в адрес самой сталинской системы. Он утверждал, что «каста бюрократов» появилась при Сталине, однако при этом настаивал, что это не был «новый класс». СССР так и не стал системой «государственного капитализма», он оставался «государством рабочих», хотя и в «ухудшенной» форме. На международной арене троцкизм казался более успешным и революционным, чем сталинизм. Троцкий с враждебностью относился к национализму, лежащему в основе политики Народного фронта. Его теории «перманентной революции» и «смешанного неравномерного развития» оправдывали революционную политику в развивающихся странах. В отличие от сталинистов, строго придерживавшихся Маркса и его исторических фаз развития, троцкисты полагали, что развивающиеся аграрные страны могут пропускать фазы и совершить стремительные революционные скачки к социализму [423] . Тем не менее они всегда настаивали на том, что в авангарде революции может стоять только пролетариат, даже если ему придется управлять буржуазией и крестьянами в «перманентной революции» {495} .
421
Как мы видели, часть левых оппозиционеров, например в 1921 году, были принципиальными противниками Троцкого.
422
То есть участия рядовых работников в управлении.
423
Эта идея была уже распространена и у противников троцкистов. В 1940 году даже объявили, что Монголия решила задачи демократической революции и переходит к социализму, минуя капитализм.
Членами Четвертого Интернационала стали немногие (по официальным данным, возможно, преувеличенным, 5395 человек), почти половину составляли члены Социалистической партии рабочих США (СРП). Радикальный марксизм Троцкого и защита демократии рабочих советов, как можно было предположить, стали популярными идеями в свободной культуре Америки, где влияние Второго и Третьего Интернационалов, одержимых строгой дисциплиной, было наиболее слабым. Сторонниками или сочувствующими троцкизму являлись также американские интеллектуалы, особенно группа нью-йоркских писателей: Сол Беллоу, Ирвинг Хоу, Норман Мейлер, Мэри Маккарти и Эдмунд Уилсон{496}.
И все же многие троцкисты в США считали отношение самого Троцкого к сталинизму слишком снисходительным. В 1939—1940-х годах Социалистическую партию рабочих потрясли ожесточенные дебаты по вопросу истинной природы СССР. В партии произошел раскол. Макс Шахтман создал новую «партию рабочих», более враждебную по отношению к сталинизму, чем ортодоксальные троцкисты.
Троцкисты были первыми, кто сравнил сталинский коммунизм с нацизмом и назвал оба режима «тоталитарными». Это сравнение оказалось пророческим: 23 августа 1939 года Берлин и Москва подписали пакт о ненападении. На самом деле этот договор не был результатом крепкой дружбы: Сталин просто понимал, что у него нет выбора {497} . Британию мало интересовал вопрос создания формальной антигитлеровской военной коалиции, в то время как Сталин не мог рисковать и допустить войну с Германией. У Сталина при этом не было сомнений относительно союзников. Он, как и в прошлом, надеялся, что социализм только выиграет в случае войны внутри самого империалистического лагеря. В разговоре с Димитровым проявлялось его ликование: Гитлер «бросил капиталистическую систему в бездну хаоса»; «пакт о ненападении в какой-то степени на руку Германии. В какой-то момент мы спровоцируем противоположное» {498} . В то нее время Коминтерн объявил конец Народного фронта [424] . Сталин не планировал быстрых революций, однако он все же был убежден в том, что в будущем война могла спровоцировать революции, поэтому линия Коминтерна приобрела ярко выраженный антибуржуазный характер {499} . Красная армия тем временем насаждала социализм в Прибалтике, Польше [425] и других территориях, захваченных Советами в результате подписания пакта [426] . Коминтерн объявил политическую линию Народного фронта ересью, английских и французских империалистов — врагами. Антифашистская пропаганда была запрещена.
424
Несмотря на то что политика Народного фронта в этот период потеряла смысл, официально от нее не отказались, приберегая эту идею на будущее.
425
Имеются в виду Западная Украина и Западная Белоруссия, до 1939 года входившие в состав Польского государства. От захвата собственно польских территорий Сталин отказался.
426
Секретные протоколы к советско-германскому пакту 23 августа 1939 года были не только единственной, но и главной причиной территориального расширения СССР. Дел в том, что они прямо не предусматривали присоединения территорий к СССР, речь шла о «сферах интересов». Что под этим понимать — зависело от хода войны Германии против коалиции Великобритании, Франции и Польши (нельзя было исключать, что Франция поможет Польше, атаковав Германию, и тогда поляки будут спасены). Возможности для захвата новых территорий у СССР появились в результате поражения сначала Польши, а затем Франции в войне с Германией. Зато Финляндия отстояла свою независимость в войне с СССР, уступив ему только часть территории. Попытки СССР добиться у Германии согласия на новое вторжение в Финляндию не удались, несмотря на ссылки на соглашения 1939 года. Новые границы СССР отличались от тех сфер влияния, которые предусматривали протоколы 23 августа, так как определялись не ими.
Неудивительно, что пакт привел к кризису коммунистических партий. Гарри Поллитт отказался следовать новой линии Коминтерна, после чего вместо него лидером Коммунистической партии Великобритании стал Раджани Палм Датт{500}. Во Франции треть коммунистов, занимавших места в парламенте, вышла в отставку. Поль Низан был одним из тех, кто покинул партию с чувством отвращения к ней. И все же, несмотря на обособленность и некоторую изоляцию, коммунистические партии зависели от принципов советской внешней политики.
Примирение между Москвой и Берлином было обречено на недолговечность, несмотря на уверенность Сталина в том, что не ему удастся избегать войны, пока конфликт империалистических сил не приведет к их ослаблению. После неожиданного нападения Гитлера на СССР 22 июня 1941 года в политике Коминтерна произошла еще одна резкая перемена. Антифашизм вернулся на свои позиции, а СССР стал теперь союзником Великобритании, а затем США. И снова, несмотря на провал немецко-советского пакта, многие левые Запада видели в СССР оплот коммунизма и единственного спасителя мира от агрессивных, авторитарных правых. Второй мировой войне предстояло стать звездным часом Народного фронта.
VI
Царь Николай II не выдержал испытания великой войной. В 1941 году народу, которым он некогда правил, был брошен еще более трудный вызов — «комплексная проверка» «наших материальных и духовных сил», как выразился Сталин. Впоследствии Сталин, по крайней мере, больше не сомневался в том, что он и система, которую он создал, выдержали эту проверку с достоинством: «Уроки войны показали, что советская структура — не только лучшая форма организации… в годы мирного развития, но и лучшая форма мобилизации всех народных сил, способных раздавить врага в военное время»{501}. И это не все: СССР спас всю человеческую цивилизацию, в том числе Запад, от нацистского господства.