Красный корсар
Шрифт:
— Вы видите то же, что и я. Этот большой корабль несет все, что может нести, идя по ветру с раздернутыми булинями. Он идет в нашу сторону.
— Мне тоже так кажется, но…
— Какие могут быть «но», сэр? Без сомнения, он идет курсом северо-восток. Если он так любезен, что хочет избавить нас от труда гнаться за ним, то не будем торопиться. Пусть подойдет ближе. Что вы скажете, генерал, каков вид у этого фрегата?
— Не такой, как у военных кораблей, но пленительный. Один вид этой бом-брам-стеньги заставляет вспомнить золотые прииски.
— А ваше мнение, джентльмены?
— Весьма возможно, — ответил один из младших офицеров. — Говорят, доны часто ходят этим путем, не желая встречаться с нами, джентльменами, имеющими патент пиратов.
— Это большой фрегат!
— Тем вероятнее, что он везет благородный груз. Вы еще новичок в нашем веселом ремесле, мистер Уайлдер, и не знаете, что величина корабля — это качество, которое мы высоко ценим.
— Мне кажется, незнакомец подает сигналы, — быстро проговорил Уайлдер.
— Неужели он нас заметил? Надо хорошо смотреть, чтобы на таком расстоянии увидеть судно, лежащее в дрейфе. Такая бдительность — верный признак того, что у них ценный груз.
Наступило молчание, н все подзорные трубы повернулись в сторону неизвестного фрегата. Мнения разделились: одни уверяли, что видят сигналы, другие сомневались. Сам Корсар хранил молчание, неотрывно наблюдая за незнакомцем.
— Мы так долго напрягали зрение, что все плывет перед глазами, — сказал он наконец. — А если глаза отказываются мне служить, я обращаюсь к свежему человеку. Подойди-ка сюда, парень, — обратился он к матросу, который был чем-то занят на юте, недалеко от того места, где стояли офицеры. — Поди-ка сюда. Что ты скажешь об этом судне там, на юго-западе?
Это оказался Сципион. Его отправили на ют как опытного моряка. Сняв шапку в знак почтения, он положил ее на палубу и стал глядеть в подзорную трубу, закрыв другой глаз рукой. Но не успела труба повернуться в сторону предмета, вызвавшего их любопытство, как он ее опустил и в немом восхищении уставился на Уайлдера.
— Ты видел парус? — спросил Корсар.
— Масса капитан может хорошо видеть его простым глазом.
— Верно. Но что ты скажешь, взглянув в подзорную трубу?
— Это фрегат, сэр.
— Верно. Куда он идет?
— В нашу сторону.
— Правильно. Он подает какие-то сигналы?
— У него три новых бом-брамселя.
— Исправность украшает судно. Ты видишь его флаг?
— На нем нет флага, масса капитан.
— Мне тоже так показалось. Дальше… Нет, постой! Часто хорошую мысль найдешь там, где не ожидаешь. Как ты думаешь, каков его тоннаж?
— Ровно семьсот пятьдесят тонн, масса капитан.
— Вот как! Язык вашего негра точен, как наугольник плотника, мистер Уайлдер. Он с такой уверенностью определяет тоннаж судна, корпус которого скрыт за горизонтом, словно он сам — королевский таможенник и только что произвел все официальные обмеры.
— Будьте снисходительны к невежеству негра; люди его несчастной расы не очень-то умеют отвечать на вопросы.
— Невежество? — переспросил Корсар, по своей привычке быстро переводя взгляд с одного на другого и затем на парус,
Сципион, в свою очередь, перевел большие черные глаза с нового командира на давнего хозяина, и на лице его появилась растерянность. Но это длилось всего лишь мгновение. Ему достаточно было одного взгляда на нахмуренное чело Уайлдера, чтобы и ум и уверенность, с какой он говорил о тоннаже судна, сменились выражением такой безнадежной тупости, что даже ценой отчаянных усилий не удалось бы добиться от него проблеска мысли.
— Я спрашиваю, разве фрегат не может быть тонн на десяток тяжелее или легче, чем ты сказал? — повторил Корсар, убедившись, что не дождется ответа на первый вопрос.
— Он такой, как будет угодно массе капитану, — ответил Сципион.
— Мне угодно, чтобы он был в тысячу тонн: богаче будет добыча.
— Я думаю, в нем точно тысяча, масса капитан.
— А может, это уютное суденышко тонн в триста; если оно гружено золотом, то этого достаточно.
— На вид в нем ровно триста тонн.
— По-моему, это бриг.
— Мне тоже так кажется, масса капитан.
— А не шхуна 103 ли это с высокими и легкими парусами?
— На шхунах часто есть бом-брам-стеньги, — согласился негр, видно твердо решив поддакивать своему собеседнику.
— Может быть, это вообще не парус? Эй, вы там! В таком важном деле стоит спросить мнения и других. Эй, кто там? Пришлите ко мне марсового, по имени Фид. Ваши друзья, мистер Уайлдер, столь умны и преданны вам, что вас не должно удивлять, если я хочу выслушать их мнение.
103
Шхуна — купеческое судно с двумя и более мачтами, вооруженными косыми парусами
Уайлдер стиснул зубы, а остальные офицеры не могли скрыть изумление, но они слишком хорошо знали капризный нрав своего капитана, а первый помощник счел благоразумным промолчать, чтобы не раздражать готового вспыхнуть капитана.
Марсовый не заставил себя ждать, и Корсар возобновил свои расспросы.
— Значит, ты вообще сомневаешься, парус ли это? — спросил он.
— Это наверняка только мерещится, — повторил упрямый негр.
— Слышите, мистер Фид, что говорит ваш дружок негр; он считает, что предмет, который так быстро приближается с подветренной стороны, вовсе не парус.
Марсовый не видел причин скрывать свое удивление по поводу столь нелепой ошибки, и выразил его со всей пылкостью, на какую был способен. Затем он скользнул взглядом в сторону паруса, дабы увериться, что ошибки быть не может, и с глубоким возмущением оборотился к Сципиону, желая ценой презрения к невежеству товарища поднять свой престиж в глазах присутствующих.
— За что, черт возьми, ты его принял, Гвинея? За церковь, что ли?
— Пожалуй, это и есть церковь, — покорно согласился негр.