Красный террор в годы гражданской войны

Фельштинский Юрий Георгиевич

В этих казнях обращает на себя внимание ненужная, часто садистская жестокость. Расстрелять, уничтожить человека считалось недостаточным. Обычно истязали свою жертву при жизни и глумились над его телом после смерти. Как общее правило, расхищали одежду, запрещали хоронить и бросали в свалочные места. Это делалось не потому, что данные лица в чем-либо особенно провинились. Если были признаки обвинения, они сводились обычно к расплывчатому обвинению в "кадетстве" и "противобольшевизме". Всецело же они были направлены против духовенства именно как против священнослужителей. Считалось необходимым "убрать попа", "убить попа как собаку", "похоронить по-собачьи", требовалось "накрошить мяса из архиерея".

Священника слободы Михайловка -- Иоанна Штурбина, выходившего со святыми дарами из дома умирающего, которого напутствовал о[тец] Штурбин, красноармейцы остановили, поместили около него караул с винтовками и в течение получаса во дворе чинили ему допрос и обыск.

Когда в той же слободе стали готовиться к похоронам убитого священника о[тца] Лебедева, накануне уже поползли слухи, что завтра перебьют всех священников и потребуют, чтобы о[тца] Лебедева хоронили "по-собачьи".

Пасхальная заутреня 1918 года в церкви при станции Раковка была прервана красноармейцами, прибывшими с целью отобрать у народа пасхи, яйца и прочее и "кстати остричь попа".

Замечалось иногда стремление облечь убийство в форму закономерного акта народного гнева. Такая инсценировка имела место при расстреле священника Андрея Казинцева. Немедленно по занятии хутора Владимирова отряд красноармейцев появился у квартиры священника и привел его на площадь. Собирали народ. Когда образовалась кучка человек в 50, командующий отрядом спросил присутствовавших, нужно ли оставить священника или убрать. При этом он пояснил, что суд будет короткий: если хотят оставить -- оставят, если желают убрать -- пуля в лоб. При этом командир обратил внимание присутствовавших, не будет ли в священнике нужды ввиду поста и приближающейся Пасхи. Он предложил вместе с тем решить дело поскорее, так как отряду пора уходить, и здесь же потребовал подводы. Народ стал расходиться, чтобы выполнить это последнее требование. Осталось человек двадцать горланов. Они и проголосовали поднятием рук формулу командующего "убрать попа" и решили участь отца Казинцева.

Красной нитью проходит стремление поколебать и оскорбить религиозное чувство верующего, возможно сильнее осквернить его душу. Поэтому врывались с обысками не только в частные жилища, не щадя при этом высших представителей Церкви, -- вторгались в церкви и производили там бесчинства и разгромы.

На хуторе Шебалине в Осиевской единоверческой церкви был произведен настоящий разгром. Взломали железную кассу; разбивали кружки для сбора пожертвований в пользу больных и раненых воинов и в пользу вдов и сирот; уничтожили библиотеку; вырывали листы из книги записей браков; уничтожали брачные документы; рассыпали Святые Дары, изломали ковчежцы с запасными дарами; изломали напрестольный крест; стреляли в иконы; зачем-то обрезали у подризников рукава, изрезали священническое облачение, у другого облачения обрезали подкладку; изорвали церковную завесу; изрезали покров на престоле, выпоров подкладку.

В Крестной церкви Донского архиерейского дома разлито по полу Святое Миро, частицы мощей были рассыпаны и растоптаны красноармейцами, ходившими по церкви в шапках и с папиросами в зубах.

В Новочеркасском кафедральном соборе в алтаре матросы надевали траурную митру, стараясь прикрепить к ней красноармейскую кокарду, и под площадную брань сбросили на пол плащаницу.

Семинарская церковь в Новочеркасске по всем признакам служила местом попойки, так как на другой день были обнаружены по всему храму валявшиеся окурки, объедки хлеба, банки из-под консервов и бутылки.

Следственным материалом устанавливаются такие и подобные им действия в отношении 1)церкви Донского архиерейского дома, 2)Новочеркасского кафедрального собора, 3)церкви на хуторе Персиановско-Грушевском, 4)Никольской церкви хутора Ильинского, 5)церкви хутора Островского, 6)Осиевской единоверческой церкви на хуторе Шебалина, 7)церкви Новочеркасской мужской гимназии, 8)Тихоновской церкви станицы Кривянской, 9)церкви станицы Хомутовской, 10)церкви в Персиановке, 11)Семинарской церкви в Новочеркасске, 12)церкви села Староселья, 13)церкви при станции Раковка, 14)Преполовенской церкви в станице Гниловской, 15)Николаевской церкви Усть-Койарского хутора, 16)Святоникольской церкви хутора Генералова, 17)церкви хутора Алексикова, 18)Успенской единоверческой церкви хутора Калача, 19)Пантелеймоновской церкви хутора Летовского.

Этот обзор далеко не полон. Причиной является то обстоятельство, что расследование по необходимости касалось незначительной сравнительно части территории Донской области, очищенной от большевиков.

Остальная часть области в настоящее время находится под их владычеством. Население, возмущенное большевистским режимом, в отдельных местностях восстало против советской власти. Летчик, возвратившийся из командировки в район восстания, привез сообщение о том, что большевики, заняв станицу Мигулинскую, устроили в местной церкви "венчание священника с кобылой". К морде лошади, приведенной в церковь, подносили крест, как бы давая прикладываться. Гремел оркестр музыки. Священника и жену его заставили плясать. В конце концов священника расстреляли.

Все вышеизложенное основано на данных, добытых Особой комиссией в порядке, установленном Уставом уголовного судопроизводства.

Составлен 18 мая 1918 года, в г. Екатеринодаре.

Дело No 43--44

ОСОБАЯ КОМИССИЯ ПО РАССЛЕДОВАНИЮ ЗЛОДЕЯНИЙ БОЛЬШЕВИКОВ, СОСТОЯЩАЯ ПРИ ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕМ ВООРУЖЕННЫМИ СИЛАМИ НА ЮГЕ РОССИИ

АКТ РАССЛЕДОВАНИЯ

по делу о злодеяниях большевиков в станицах Лабинского отдела и в гор. Армавире

Лабинский отдел Кубанского края с городом Армавиром, в котором сосредоточено административное и военное управление всего отдела, подчиненное назначенному атаману отдела, состоит из 67 станиц и хуторов, имеющих свой местный административный орган в лице станичного атамана и двух помощников по гражданской и строевой части, избранных казачьим населением; органом, направляющим хозяйственно-административную жизнь станиц, является станичный или хуторской сбор уполномоченных, избираемых от каждых десяти казачьих домохозяев. Местная судебная власть принадлежит назначаемым мировым судьям и избираемым казаками станичным судам.

Неказачье население станиц, хотя бы и оседлое, не имело права участия в направлении административной деятельности местных властей и соборов. Население это носит на Кубани общее название "иногородний", такими иногородцами считаются по преимуществу промышленники, торговцы, ремесленники, фабричные и заводские рабочие, затем собственники усадеб в станицах, ведущие хозяйство на наемных у казаков землях или нанимающиеся рабочими в казачьи земледельческие хозяйства и, наконец, крестьяне, приобретшие землю целыми товариществами. Число иногородних в станицах с населением свыше 3000 жителей обычно значительно превосходит число казаков; в станицах, менее населенных, соотношение между числом казаков и иногородних обратное.

Неполноправие иногородних вызывало в их среде некоторое неудовольствие, но явно враждебное настроение ино-городников к казачеству стало постепенно выявляться только после февральского переворота 1917 года. Этим появившимся антагонизмом между иногородними и казаками воспользовались искусно большевики, захватившие власть в Лабинском отделе в течение января и февраля месяцев 1918 г.

Руководители большевиков первоначально направляли своих агитаторов в наиболее крупные станицы; агитаторы проникали в неказачьи войсковые части и разрушали в них дисциплину, затем направляли свою деятельность на возбуждение иногородних против казаков и, наконец, образовывали в станицах бесчинствующие шайки, с которыми местные власти по малочисленности своей не могли без помощи гарнизона справиться. Уличные бесчинства, грабительские налеты и убийства проходили безнаказанно: авторитет атаманской власти падал, большевистские банды росли. Терроризированное население отовсюду слышало, что сильная власть, способная оберечь его от опасности, только может быть создана Советами и комиссарами.