Красный уголок капитализма
Шрифт:
Попутно я хочу сказать спасибо за пристальное внимание к торговле. Растут новые магазины, расширяются торговые залы и загашники для дефицита. Так, на строительстве универсама № 6 уже сдана в эксплуатацию третья очередь. За колбасой. И четвертая – за конфетами. К концу года предполагается довести торговые площади до ста квадратных метров на один килограмм шоколадного масла.
Приятно, что в торговле начинают появляться семейные династии. Как в литературе, искусстве, на производстве. Ведь были же когда-то Дюма-отец, Дюма-сын, если не ошибаюсь – Дюма-теща. И сейчас перед нами выступят представители трудовых династий. Например, Соколов-младший – юрист по образованию.
Перед конкурсной комиссией выступит также Дора Наумова. Она выпускница Ленинградской консерватории и дочь бывшего директора универмага. Ее папа по уважительной причине еще пять лет не сможет работать в торговле, поэтому дочь подхватила эстафету. Наумовадочь с закрытыми глазами определяет хрустальные вазы среди прочих. Ведь у нее абсолютный слух.
Петров-сын, врач по образованию, работает грузчиком локомотивного депо Свердловск-Сортировочный. Петров-сын поднимет правое заднее колесо локомотива с полуосью и подшипником. Под собственную музыку. В момент подъема тяжести он будет кряхтеть поэму Рождественского. Вперемежку со своими собственными выражениями. Конечно, это сильный грузчик, но сможет ли он работать в торговле? Не лучше ли ему остаться в депо?
Достойна внимания кандидат наук Кузькина-дочь с мешком сахарной крупы. Она вручную несет его домой. Эта фамилия знакома комиссии. Ее мать также переносит тяжести из ресторана «Светлый путь», где она трудится буфетчицей. Вполне может образоваться еще одна династия: Кузькина-дочь и Кузькина-мать.
Словом, достойных много. Но нужно отобрать только двоих. И они уже есть. Я не буду называть их фамилий. Давайте сначала посмотрим всех остальных. Тех, кто не пройдет по конкурсу.
Очереди
Я люблю очереди и вне их себя не мыслю. Я – в очереди, значит, я существую. Другими словами – живу. А в очередях я всегда. Иногда обнаруживаю себя в них внезапно, неожиданно.
Был в филармонии, слушал музыку. Да так заслушался, так задумался, что очнулся в очереди.
– Это за чем стоят?
– За дубленками.
– А на нас хватит?
– Хватит, здесь по номеркам выдают, вы в гардероб стоите.
Я под впечатлением концерта киваю машинально и наблюдаю автоматически, как передние товарищи получают дубленки и отходят. Во мне обычный азарт проснулся – хватит или не хватит на меня? Подходит моя очередь – выдают плащ. Возмущаюсь, как обычно в очередях:
– Почему плащ? Там еще три дубленки остались.
– Это не для вас дубленки, проходите.
Я прошел. Все ясно, дубленки остались своим, а мне достался плащ.
Иду по улице, в голове музыка. Обнаруживаю себя на остановке троллейбуса. Очереди нет, но народу много. Троллейбусы останавливаются между остановками. Чтобы не создавать паники.
Попадаю домой. Здесь хорошо. Пусть нет очередей, зато есть жена. Она чувствует, что я пришел с хорошим аппетитом. Жена сразу накрывает стол одеялом и начинает на этом одеяле гладить свое платье. Приходится напомнить о себе:
– Когда будет ужин?
– Дойдет очередь – поужинаешь. Из всех моих мужей ты самый нетерпеливый.
Я у нее третий, но у меня такое ощущение, что за мной уже заняли.
На работе хорошо тоже. Здесь много очередей. На квартиру, на машину, на прием. В приемной секретарша спрашивает меня:
– Вы по какому вопросу, товарищ?
– По личному.
– Зайдите завтра.
На завтра.
– Вы по какому вопросу, товарищ?
– По личному.
– Зайдите через месяц.
Через месяц.
– Вы по какому вопросу, товарищ?
– По личному.
– Зайдите через год.
– Нет, вы уж извините, я сейчас зайду, я хочу, извините, плюнуть на личный вопрос.
– Плюнуть, извините, можно, но в порядке общей очереди, по записи. Записываем на следующий год.
Нет, хорошо. Везде хорошо, где есть очереди. В пустыне верблюды идут караваном по очереди. В небе птицы летят клином по очереди. К врачу люди идут караваном по очереди. Он им диагноз ОРЗ ставит по очереди. А мне поставили другой диагноз: мания очередей. Где я с такой болезнью лечиться буду?
Конечно, можно подлечиться и без врачей. Например, уехать в отпуск, отдохнуть от этих очередей. И устать от тех. Особенно если завтра на работу, а ты еще там, и ехать – четверо суток на трех видах транспорта. Здесь спасает только удостоверение. Особенно если ты участник. И женщина. Тогда подходишь к кассе и читаешь объявление: «Чтобы не нервировать все очереди, для внеочередников работает касса № 9». Кассу находишь по длинному хвосту внеочередников.
А если ты не женщина, а мужчина? А к женщине пристает хулиган на глазах у всей очереди? Причем эта очередь не к хулигану, а от него. К хулигану – свободно. Ни одного человека. Сможешь ли ты вот так, подойти к хулигану вне очереди? Или ты неуютно себя чувствуешь, когда нет очередей? Привык к очередям? Если привык, то создай очередь к хулигану. Пусть все на ладошках номера запишут, ночью на перекличку придут, но чтобы хулигану от каждого досталось.
Уж если очереди, то пусть везде будут очереди. И туда, куда хочется, и туда, куда не хочется, но надо. Может быть, тогда исчезнут все очереди.
Плодово-ягодный роман
Палило солнце. А где-то хлестал дождь.
Ох и плодородна Кубань! Уж если здесь родятся помидоры, то – колдуны, если огурцы, то – дьяволы, а если колорадские жуки, то – подлецы.
Первой на Кубани поспевает черешня, потом вишня и только потом гусеницы. Огромные поспевшие яблоки и груши так сыплются по ночам, что земля гудит. Сливы, абрикосы и алыча осыпаются молча. А когда поспевает виноград – гудят кубанские станицы. Спешат жители на свои виноградники, а если нет своих – спешат на совхозные. И как не спешить? Перезреет ягода – будет уксус.