Краткая книга прощаний
Шрифт:
Про любовь
Все кончилось хорошо. Они не поженились ни осенью, ни зимой, и уж, конечно, весной жениться было вовсе глупо. К этому времени она была на восьмом месяце, и ее дико тошнило от одного вида свадебного платья.
Он уехал к родителям в другой город за деньгами. Она родила в его отсутствие.
С высоты третьего больничного этажа ей отчетливо был виден парк, крошечные козявочки скамеек, лихой и придурковатый размах
Про Василия
У моей дальней родственницы были индоутки. И летать они не умели. А Василий выпил, и они у него залетали. Забравшись на крышу, он доставал их по одной из мешка и запускал, как голубей.
Три полетели, остальные разбились.
Вот такая история.
Усталость
Познакомились в купе. Сошли с поезда ночью. Сели на такси. Дома легли спать. Через четыре года он умер от рака легких. Еще через восемь она уехала в Канаду жить.
В Канаде очень много озер, голубых, как глаза ее первого мужа. Она очень устает на работе.
Беготня
На рыбалке Николай заснул. Вдруг проснулся и засобирался домой. По дороге упал с мотоцикла и сломал ногу.
Нога срастается плохо. На ней, как грибы на дереве, стоят аппараты Елизарова, из нее вырастают железные спицы.
Трудно доктору Иванчикову с таким пациентом.
Качели
Моего друга задавила жаба.
Она толстая, от земли метр тридцать, глаза требовательные.
Выходя из дома, он всюду ее берет с собой. Так они и ходят: человек и его жаба.
Интересно, что кто-то из них двоих всегда грустный.
Корабли
Костик женился на Марии пять лет назад.
Племянница у Марии — Тося. Каждое утро делает зарядку во дворе.
Костик заметил, что у нее на трусиках корабли. Однажды Костик взял и пригласил Тосю в кино. Теперь у них любовный треугольник.
На огороде
Чиновница Элеонора Майская приехала на дачу утром во вторник, намереваясь, видимо, пробыть здесь дня два.
Ее муж, Майский, не приехал, и стало скучно.
В саду она наткнулась на лопату и отправилась копать огород.
В огороде стоял Заболот с ружьем и плакал. Его мучила эта жизнь, в которой так мало места для мужества.
Первый раз за долгие месяцы Заболот помылся по-человечески, в ванной.
Природа
Разводить пчел очень выгодно. Полезно пить по утрам теплую воду. Хорошо, когда воздух, бодрящ и свеж, омывает усталые члены.
Используют и купания. При отсутствии в доме гантелей достаточны и упражнения с собственным весом. Боже упаси есть пестициды. От стрессов же человек мрет. Невыносимы страдания больных.
Слезы омолаживают — это доказано.
Интересно, что все это в природе человеческой, — и собаки, и кошки, и самый распоследний цветок.
Октябрь
Коты размножаются ночью. Люди же, практически, всегда.
В этом вся разница.
Одно только и есть, что валериана и водка. Где же и искать счастья, если не в забвении?
Когда?
Николай настроил гитару и запел. Гости вздрогнули и сомкнули ряды. Желтая лампочка на сорок ватт светила им в лица.
После ели картошку с сырным салатом и селедкой.
Когда все закончилось, Николай в халате пошел выносить из квартиры мусор.
На улице дуло, сумерки трещали от разрядов близкой грозы.
— Мамочка родная, — подумал он, — разглядывая яркие окна, — когда же я поумнею.
Подруги
— Ну давай будем просто друзьями? — сказала она ему.
— Действительно, — сказал Заболот, — хрен ли нам не подружить теперь?
По воздуху летели паутинки. Тепло было, страсть. Через полгода, в осенние холода, поехал Заболот на базар в город и в мясных рядах столкнулся с нею.
— Привет, — сказал он, — все питаешься?
— Ох, — сказала она и, жалобно выпучив глаза, зарыдала.
В парке под мелким дождиком они из пластмассовых стаканчиков пили водку «Смирнов» со свежей карамелью.
Свою дачу Майские продали зимой, и за отдельную плату Заболот с остервенением забрасывал в крытую машину заснеженные стулья.
Красота
На Псковской дом восемь умерла старуха. Родственники заплакали, забил в барабан оркестр.
Поминать водили в три смены. Значит так. В первую сели те, кто помогал. Дали суп горячий, колбаску, пирожки, сырок.
Вторыми пошли соседи и подруги покойной. Эти сидели дольше, однако уходили не веселясь.
На вечер усадили родственников.
Брат покойницы, седой старик в роговых очках, встал и сказал слово.
— Сестра моя в молодости была красавица. А я вот ее пережил.
Он постоял, подумал, пожевал губами. Рюмка в его руках накренилась было, но он выровнял ее и, оглядев накрытый стол, неожиданно добавил с тоскою: