Край, куда не дойдёшь, не доедешь
Шрифт:
— Я хотел бы дать знать Элен. Чтобы она приехала сюда без ведома господина Драпера.
— Баша история меня просто очаровала! — воскликнул г-н Резидор. — Как же вы меня порадовали, молодой человек, я давно не слышал ничего столь захватывающего. Похищение! Ромео и Джульетта!
— Не в этом дело, — сказал Гаспар и покраснел.
— Ладно, ладно, не в этом, но какой, однако, сюжет!
Гаспар не знал, радоваться ли бесцеремонности хозяина. Может быть, и вправду благодаря ему Элен сумеет отыскать свою семью, как ни противится ее желанию г-н Драпер, коль скоро Эммануэль Резидор рвется участвовать
— Я — продюсер, — объяснил г-н Резидор. — Финансирую фильмы. Создаю рекламу будущим звездам. Даю советы режиссерам. Иногда даже сам снимаюсь. Клянусь, я отдал бы целое состояние, лишь бы увидеть вашу Элен, если она хоть вполовину так красива и так талантлива. Молодой человек, надеюсь, вы познакомите меня с этим сокровищем?
Гаспар уже не сомневался в том, что Эммануэль Резидор не в своем уме, но с тех пор, как мальчик покинул Ломенваль, он убедился, что в этом мире правят чудаки и что главное — не перечить людям, с которыми сталкиваешься, ибо они желают тебе добра.
— Нас, видите ли, всегда влечет в мир фантазии, — продолжал Эммануэль Резидор. — Жизнь — не что иное, как кино, я не устаю повторять это всем.
— Нет, — покачал головой Гаспар. — Элен вправе искать свою семью и свой край.
— Посмотрите только на этого юношу — он разглагольствует о правах и обязанностях, — провозгласил г-н Резидор, словно обращаясь к невидимой аудитории. — Посмотрите только — он берет на себя смелость утверждать, что жизнь будто бы лучше, чем кино.
Наконец, после многословных и, в сущности, пустых речей, г-н Резидор заявил, что рад будет принять Элен и сделает это с особенным удовольствием, если она приедет без ведома своего опекуна.
— Хотите, я пошлю ей приглашение по всем правилам этикета? — спросил он.
— Я хотел бы сначала сам ей все рассказать, — замотал головой Гаспар. — Я ведь не знаю, что она решит и что вообще может сделать.
— Как вам будет угодно, молодой человек. Подготовьте сами нашу встречу. Не желаете ли взглянуть на мою коллекцию кошачьих усов?
Гаспар согласился. Последовав за хозяином, он смог составить полное представление о размерах и планировке замка. Они шли через комнаты, обставленные роскошной мебелью, но попадались и нежилые, затянутые паутиной и заваленные всевозможным хламом, непонятно как здесь оказавшимся. Странно было видеть собранными в одном месте раковины и обломки скал, стенные часы, цепы для молотьбы и печи, множество печей, странных и более новых, самого разного происхождения — русские, немецкие, фламандские.
— Здесь я черпаю вдохновение для моих фильмов, — объяснял г-н Резидор. — Мне нужны свидетели жизни всех эпох и всех уголков земли.
Они шли дальше по коридорам, украшенным картинами, скульптурами и конскими хвостами. Гаспар увидел головные уборы со всего света и даже щиты с дорожными знаками и указателями. Лестницы выводили их то на сверкающие мрамором площадки, то на совершенно обвалившиеся чердаки.
Наконец в каком-то дальнем уголке замка г-н Резидор распахнул низкую дверцу, за которой оказалась комната, вся обитая шелком. На стенах висели большие и маленькие рамки, и Гаспар смог увидеть кошачьи усы во всем их многообразии, приколотые булавками к подушечкам. Имелись здесь и усы других хищников семейства кошачьих; под рамками можно было прочесть их научные названия, написанные золотыми буквами.
— Смотрите, мой юный друг, смотрите, — повторял Эммануэль Резидор. — Вообразите себе этих котов, этих пантер и ягуаров. Взгляните: вот этот был, должно быть, задумчивым, а этот — очень злым. Длинные усы — признак горделивого нрава, а коротенькие говорят о надменности.
Хозяин продолжал разглагольствовать; лишь спустя час он счел, что с Гаспара довольно. После этого, проследовав через новый лабиринт коридоров и комнат, г-н Резидор вывел гостя на крыльцо замка. Гаспар снова во все глаза уставился на озеро среди леса, березы и пальмы. Огромный, длинный, похожий на гигантское веретено автомобиль бесшумно подкатил к ступенькам крыльца.
— Я распорядился, чтобы вас отвезли домой, почтенный Гаспар Фонтарель, — сказал Эммануэль Резидор. — Разрешите представить вам Синипуза.
Синипуз оказался круглым как шарик человечком в костюме в черную и серую клетку. Он сидел за рулем машины и вышел, чтобы поклониться Гаспару.
— Синипуз — моя правая рука, — объяснил г-н Резидор. — Он не раз выигрывал автомобильные гонки, соревнования по бобслею, привел к победному финишу мою яхту. Этот человек способен один вырубить за полдня целую рощу.
Всякого успел насмотреться Гаспар, но никогда еще он не был так ошеломлен. Да что же это за люди такие, и по каким законам они живут? Г-н Резидор любезно попрощался с Гаспаром и обратился к Синипузу:
— Отвези молодого человека в Ломенваль.
— Но мне не надо в Ломенваль! — запротестовал Гаспар. Мне надо в Бельгию, в деревню под названием Трент.
— Господин Синипуз, — кивнул Эммануэль Резидор, —вы отвезете господина Фонтареля, куда он пожелает, хоть во Владивосток, если ему будет угодно.
Совершенно ошалевший, Гаспар сел в машину, не зная, что и думать. Или Эммануэль Резидор начисто забыл о теме их утреннего разговора, или вообще все смешалось у него в голове — недаром ведь он был артистом. Гаспар вдруг встревожился: ему показалось, что Синипуз поехал не в ту сторону. И действительно, выжимая сто километров в час, он долго петлял по лесным просекам, но наконец каким-то замысловатым путем выехал в долину Мааса, и Гаспар вздохнул с облегчением. Границу пересекли без всяких сложностей: таможенники и Синипуз обменялись на ходу несколькими любезными фразами. В рекордное время автомобиль подкатил к Тренту. Гаспар попросил Синипуза остановиться на краю деревни и побежал к тому месту, где Никлас накануне разбил свой маленький лагерь.
Никлас сидел на бричке, свесив ноги. Жером и Людовик, очевидно, только что вернулись: они наперебой рассказывали о ночной вылазке, одновременно с жадностью поглощая хлеб с маслом. Завидев Гаспара, братья кинулись ему навстречу.
— Откуда ты взялся? Мы хотели дождаться тебя, но вышел слуга, и пришлось уносить ноги. Хорошо еще, нам посчастливилось найти дорогу.
— Ну и дела! — воскликнул Гаспар.
Он рассказал обо всем, что с ним произошло, упомянул и о том, как увидел нацарапанное на ставне имя Женни. Труднее всего ему было объяснить друзьям странное поведение Эммануэля Резидора.