Край Основания (Кризис Основания)
Шрифт:
Тревиз стоял, пропуская толпу мимо себя. Кампер, спустившись на две ступеньки ниже, остановился — между ними натянулась невидимая нить.
— Ты не идешь?
— Торопиться некуда. Совет не начнется, пока мэр Бранно не рассмотрит ситуацию, по своему обыкновению, обстоятельно — выдавливая по одному слогу в минуту. Я не спешу выслушивать еще один нудный доклад. Взгляни на город!
— Пожалуйста, но я видел его и вчера.
— Да, но ты можешь представить его пятьсот лет назад, в момент его основания?
— Четыреста девяносто восемь, — машинально поправил Кампер. — Через два года будет торжество пятисотлетия, и мэр Бранно будет в
— Мы надеемся, — сухо сказал Тревиз. — Но на что был похож город пятьсот лет назад, когда его основали? Несколько строений, да кучка людей, готовивших Энциклопедию, которая так и не была закончена!
— Ты имеешь в виду Галактическую Энциклопедию? Но это совсем не то, над чем они работали. Наша в компьютере, и ее каждый день переделывают. Ты когда-нибудь заглядывал в незаконченный оригинал?
— Ты имеешь в виду Хардин-Музей?
— Сальвор-Хардин-Музей Подлинников. Давай уж называть полностью, раз ты так заботишься о точности. Так ты заглядывал туда?
— Нет. А зачем?
— Тебе кажется, большой ценности это не представляет. Но так или иначе, все началось с группы энциклопедистов, составлявшей ядро городка — маленького городка на планете, практически не имеющей металлов, кружащейся вокруг Солнца на задворках Галактики. А теперь, пятьсот лет спустя, весь Терминус — один громадный парк, и у нас есть любой металл, который мы пожелаем. Теперь мы в городе, который является центром всего!
— Не совсем, — возразил Кампер. — Наше солнце по-прежнему удалено от основной части Галактики, и мы по-прежнему на задворках.
— Ну нет, ты сказал не подумав. В этом стержень селдоновского кризиса. Мы не просто единственная планета Терминус. Мы — Основание, которое протягивает свои щупальца и правит этой Галактикой из своего медвежьего угла. Мы можем так поступать, потому что не изолированы, разве, что в смысле местоположения, а это не считается.
— Правильно, согласен. — Кампера явно не интересовал разговор на эту тему и он спустился еще на одну ступеньку. Невидимая нить между ними натянулась сильнее.
Тревиз поднял руку, как бы подтягивая спутника снова наверх.
— Ты что, не понимаешь значения этого, Кампер? Это огромная перемена, но мы ее не принимаем. В глубине души мы все мечтаем о старом маленьком Основании, об управлении одним крохотным мирком, как в старые времена — времена железных героев и благородных святых, ныне навеки исчезнувших.
— Пошли!
— Я говорю серьезно. Посмотри на Селдон-Холл. Вначале, при первых кризисах времен Сальвора Хардина, это была действительно капсула времени, маленькая аудитория, в которой появлялось голографическое изображение Селдона. И только! А теперь это колоссальный мавзолей, но есть ли здесь перила силового поля? Движущиеся платформы? Гравитационный лифт? Нет, здесь те же ступени, и мы спускаемся и поднимаемся, как в свое время Хардин. В удивительные и непредсказуемые времена мы в испуге цепляемся за прошлое. — Он порывисто взмахнул рукой. — Есть ли здесь какой-нибудь структурный компонент из металла? Ни одного! И не должно быть, потому что во времена Сальвора Хардина на планете не было природного металла и вряд ли он импортировался. Мы даже использовали старинный пластик, дырявый от времени, когда строили это громадное здание, чтобы посетители из других миров останавливались и восклицали: «Галактика! Как прекрасен древний пластик!». Скажу тебе, Кампер, это позор!
— Во что же ты, все-таки, не веришь? В Селдон-Холл?
— Во все, что он содержит, — сказал Тревиз злобным шепотом. — Я не верю, что есть какой-то смысл скрываться здесь, на краю Вселенной, как скрывались наши предки. Я считаю, что мы должны быть не здесь, а в центре всего.
— Но Селдон сказал бы, что ты не прав. В его плане все учтено. — Знаю, знаю. Каждому ребенку на Терминусе внушают, что Хари Селдон составил план, что он предвидел все на тысячу лет вперед, мол, он создал Основание и даже обрисовал некоторые кризисы, во время которых его голографическое изображение появится и сообщит нам минимум того, что мы должны знать, идя к следующему кризису, дескать, таким образом, он проведет нас через тысячу лет истории, пока мы, наконец, не сможем спокойно построить Вторую Галактическую Империю на развалинах старого треснувшего сооружения, покачнувшегося пять столетий назад и полностью рассыпавшегося два столетия назад.
— Зачем ты говоришь мне все это, Голан?
— Потому что я уже сказал тебе — это позор. Все это — стыд и позор. Если это и было реально вначале, то теперь это — позор! Мы не хозяева сами себе. Не мы следуем плану.
Кампер испытующе взглянул на него.
— Мы и раньше говорили об этом, Голан, но я всегда считал, что ты разыгрываешь меня. Теперь же я начинаю думать, что ты говоришь это всерьез.
— Конечно — всерьез!
— Если это не розыгрыш, значит, ты не в своем уме.
— Ни то и ни другое, — сказал Тревиз. Теперь он успокоился и снова засунул пальцы за пояс, словно больше не нуждался в жестикуляции. — Я размышлял на эту тему и раньше, но признаться, не очень сосредоточенно. Сегодняшний же фарс ясно показал мне все, и я намерен, в свою очередь, объяснить все это Совету.
— Ты, все-таки, спятил! — воскликнул Кампер.
— Ладно. Пойдем, услышишь сам.
Они пошли вниз. На лестнице было пустынно — все остальные уже спустились. И пока Тревиз шел чуть впереди, губы Кампера почти беззвучно двигались посылая в спину друга одно слово:
— Глупец!
Мэр Харла Бранно призвала заседание Исполнительного Совета к порядку.
Она смотрела на собравшихся без видимого интереса, однако без сомнения, отметила всех присутствующих и всех тех, кто не явился.
Ее седые волосы были тщательно уложены в стиле, который не был ни явно женским, ни имитацией мужского. Просто манера причесываться, не более того.
Ее лицо не было красивым, но как-то сложилось, что красоты в нем никогда и не искали.
Она была самым способным администратором на планете. Никто не стал бы сравнить ее с блистательными Сальвором Хардином и Хобером Мэллоу, которые придали жизнеспособность Основанию в первые два столетия. Однако, никто не связывал ее имя и с наследственным безумием Индбуров, правивших Основанием до Мула.
Ее выступления не задевали людского воображения, она не обладала даром драматической жестикуляции, но умела принимать спокойные решения и проталкивать их, пока сохраняла уверенность в их правильности. Без какого-либо явно выраженного нажима она умела убеждать голосующих, и те принимали спокойные решения, которые были необходимы.
Согласно доктрине Селдона, потоку событий весьма трудно отклониться от главной исторической линии (даже под влиянием непредсказуемого, о чем большинство сэлдинистов забывает, несмотря на печальный инцидент с Мулом).