Край Основания (Кризис Основания)
Шрифт:
— И я это сделаю. Когда вы вернетесь, успешно начав процесс, который положит конец кризису, настанет время для моего ухода. Тогда мой преемник сразу же займется проведением той политики, которая потребуется для возвращения истории в русло плана Селдона. У вас есть что сказать по этому поводу, Джиндибел?
Тот спокойно ответил:
— Когда вы сделаете Спикера Деларме своим преемником, Первый Спикер, я надеюсь, что вы найдете нужным посоветовать...
Первый Спикер резко прервал его:
— Я говорил об Спикере Деларме, но не назвал ее своей
— Простите, Первый Спикер. Я предположил, что вы сделаете Спикера Деларме своим приемником после моего возвращения, и подумал, что вы найдете нужным посоветовать ей...
— Я не сделаю ее своей преемницей ни при каких обстоятельствах. Теперь, что вы скажете? — Первый Спикер сделал это заявление не без удовлетворения. Это был удар по Деларме. Более унизительной формы просто нельзя было найти. — Ну, Спикер Джиндибел, — повторил он, — что вы скажете?
— Что я сбит с толку...
Первый Спикер снова встал и сказал:
— Спикер Деларме доминирует и ведет, но для Первого Спикера необходимы и другие качества. Спикер Джиндибел увидел то, чего не видели мы. Он смело восстал против объединенной враждебности Совета, вынудил Совет заново обдумать дело и добился согласия Совета. У меня есть основания подозревать о мотивах Спикеров, Деларме, в частности, взвалившей розыск Голана Тревиза на плечи Спикера Джиндибела, но сейчас речь не об этом. Я знаю, что ему это удастся — я доверяю своей интуиции — и когда Спикер Джиндибел вернется, он станет двадцать шестым Первым Спикером.
Он резко сел, и каждый Спикер начал отчетливо выражать свое мнение в бедламе звука, тона, мысли и впечатления. Первый Спикер не обращал внимания на какофонию и безразлично смотрел перед собой. Теперь, когда дело было сделано, он осознал, с некоторым удивлением, какое это великое облегчение — снять с себя бремя ответственности. Он давно должен был сделать это, но не мог.
Этого нельзя было сделать, пока он не нашел истинного преемника.
А затем его мысли почему-то перешли на Деларме, и он взглянул на нее.
Черт побери, она была спокойна и даже улыбалась. Она не показала своего разочарования — она не уступала. Он подумал, не сыграл ли ей на руку. Что еще она предпримет?
Делора Деларме открыто показала бы свое отчаяние и разочарование, если бы это могло принести какую-то пользу.
Ей доставило бы большое удовольствие наброситься с кулаками на этого дряхлого дурака, правящего Советом, и на молодого идиота, с которым фортуна была в заговоре — но она хотела не удовлетворения, а чего-то большего.
Она хотела стать Первым Спикером. И у нее еще оставалась карта, и она сыграла ею.
Деларме мило улыбнулась и подняла руку, как бы прося разрешения говорить и выдержала достаточно долгую паузу. Когда она заговорила, стояла не просто обычная тишина, а абсолютная.
— Первый Спикер, — сказала она, — как недавно сказал Спикер Джиндибел, я не испытываю неодобрения. Это ваша привилегия — выбрать себе преемника. Если я говорю сейчас, то только потому, что я надеюсь способствовать успеху миссии Спикера Джиндибела. Могу я пояснить свою мысль, Первый Спикер?
— Давайте, — коротко ответил Первый Спикер. Ему показалось, что она слишком уж мягка, слишком уступчива.
Деларме серьезно наклонила голову. Она больше не улыбалась.
— У нас есть корабли, — сказала она. — Не такие совершенные, как корабли Первого Основания, но они могут везти Спикера Джиндибела. Я уверена, что он сумеет пилотировать корабль, как и все мы. У нас есть представители на всех главных планетах Галактики, и он везде будет хорошо принят. Кроме того, он может защитить себя даже от Анти-Мулов, поскольку он теперь знает об опасности. Даже когда мы ничего не знали, я подозреваю, что они предпочитали работать с низшими классами, даже с фермерами-хэмиш. Конечно, мы тщательно проверим мозг всех членов Второго Основания, но я уверена, что они остались нетронутыми насилием. Здесь Анти-Мулы не посмеют вмешиваться.
Тем не менее, нет никаких причин, почему Спикер Джиндибел должен рисковать больше, чем необходимо. Ему потребуется проявить безрассудную храбрость, и будет лучше, если его миссия будет замаскирована — в случае, если он ненароком натолкнется на них. Ему полезно было бы выступить в роли торговца по примеру Прима Палвера.
Первый Спикер заметил:
— У Прима Палвера была особая цель, у Спикера Джиндибела таковой нет. Если будет необходимость в какой-либо маскировке, я уверен, что он достаточно изобретателен, и придумает ее.
— Простите, Первый Спикер, я хотела указать на мелкую маскировку. Прим Палвер, как вы понимаете, взял с собой жену. Ничто так точно не указывало на его деревенскую природу, как факт, что он путешествует с женой. Это отметало всякие подозрения.
— У меня нет жены, — вмешался Джиндибел. — Подруги у меня были, но никто из них не согласится сейчас принять на себя роль супруги.
— Это известно, Спикер Джиндибел, — сказала Деларме, — но люди поверят в эту роль, лишь бы с вами была какая-нибудь женщина. Добровольцев, конечно, можно найти. А если понадобится представить документальные доказательства, в этом тоже не будет проблем. Я думаю, с вами обязательно должна быть женщина.
Джиндибел чуть не задохнулся. Не имеет ли она в виду... Может, это хитрость, чтобы разделить успех? Может, она обыгрывает возможность объединенного или поочередного пребывания на месте Первого Спикера?
Он угрюмо сказал:
— Я польщен, Спикер Деларме, что вы считаете...
И Деларме открыто рассмеялась, глядя на Джиндибела с почти настоящим чувством. Он попал в ловушку, и выглядит из-за этого глупо. Совет не забудет этого.
— Спикер Джиндибел, — сказала она, — у меня не хватило бы нахальства участвовать в этом деле. Это ваше, и только ваше дело, так же пост Первого Спикера будет ваш и только ваш. Не думаю, что вы хотели бы взять с собой меня. Да и сказать по правде, Спикер, в моем возрасте я уже не считаю себя чаровницей.