Край Сфер и АнтиСфер
Шрифт:
Именно они в такой час и момент были ответственны за соблюдения шаткого равновесия, от чего зависит судьба человеческого рода. Старец говорил и о том, что, наверное, сейчас и тут каждый из взрослых думал про себя о том, что некогда, чтобы не быть уничтоженными в бесполезной борьбе со злом, каковым являются орды злобного Искандера (Македонский), предки бежали сюда в горы.
– Но проклятие нашего рода не в том, что мы некогда отказывались отдавать жизнь, бросая бессмысленный вызов великому злу, но в том, что мы вместо этого прижимаем к себе очередное зло и держим ее крепко, радуясь, словно прижимаем к себе любимое дитя. Мы принесли с собой эту тень. Возможно, ни один живущий и мыслящий не в состоянии обходиться без этой тени, но мы, несмотря на свою долгую жизнь, тоже не можем не замечать этой тени, которая есть не просто надуманное зло, а теперь уже и конкретное зло. Мы не можем делать вид, что ничего не знаем о нем. Мы носим его в себе, как мрачную судьбу, – говорил мудрец.
И это было сущая правда. Ак-киши-олуя продолжил:
– Мы замкнулись в своем страхе перед ажыдаром, хотя никто его не видел в глаза. Досужие разговоры, слухи, догадки не в счет. Наша беда в том, что этим страхом перед ажыдаром, мы настолько сузили круг своего общения, своих интересов и устремлений, что в скором времени мы потеряем человеческий облик, став похожими на своих скотов. Разве у нас будет будущее, мы же остались не приспособленными двигаться вперед, к образованию, к миру? Нам должно быть стыдно перед своими детьми, что не в состоянии обеспечить им будущее, не в состоянии дать возможность им получить образование, как у соседей. Вся беда в том, что ажыдара мы пустили в свои души, он пленил наши души….
После этих слов восцарилась тишина. После некоторой паузы один из соплеменников – Кожомурат предложил покончить с ажыдаром, покончить со страхом в своем коллективном сознании.
– «Нужно решиться! В конце концов, мы же поднимались против войска Искандера, мы же воевали в рядах войска Спитамена (преводитель согдийских войск). Вокруг сразу умолкли смех, разговоры. Чувствовалось, что каждый из них давно устал от вечных страхов перед ажыдарами. Прав наш старец Ак-киши-олуя, что страх настолько въелась в ткань сознания сельчан, что предстояло серьезно осмыслить свое отношение к страхам, к носителю этого зла – ажыдару».
– Битва с ажыдаром – это серьезный бой, – сказал Ак-киши-олуя. Нужно основательно подготовиться к встрече с ним. Надо постараться убить ажыдара наверняка, обязательно обездвижить его, заковав ноги и крылья, а затем создать над ним надежный каменный саркофаг.
Однако, в глубине души старца трогали совершенно другие мысли, более содержательные, глубокие и сакральные: ажыдары – это не столько биологические существа, а, сколько исчадие ада, символы абсолютного зла в этом мире, тотем темных сил, к каковым относятся черная магия и колдовство. Он был уверен в том, что они не только существуют, но и бывают изначально злыми. Он имел в виду то, что ажыдары по существу являются проявлением высочайшей черной магии, доступной немногим. Ажыдары тоже насылаются этой злой волей.
– Последние годы влияние магии враждебной силам добра небывало возросло. За всем, что происходит в мире, отчётливо проглядывает рука тьмы… Мне понятно, где скрывается тот, чья воля творит зло на земле! Я знаю такое место, откуда тьма расползается по всему миру, откуда разлетаются по миру ажыдары, неся смерть и разрушение, – думалось ему.
Итак, были изготовлены металлические цепи. На сходе сельчан Омурзак-бава сказал:
– Теперь у нас есть цепи, с помощью которых мы навсегда скрутим ажыдара после того, как мы его найдем и убьем. – Охота… В чем заключается ее прелесть? – спрашивал Омурзак-ава, некогда прославленный охотник в этих краях. – Это подлинное ощущение риска и смерти. Ведь предстоящая охота – один на один, сила на силу, воля на волю. В нем говорил дух старого воина, выступавшего в свое время в рядах войска Спитамена против охранителей крепости Согд. – Знаете, из этой охоты многие вернуться буквально другими людьми.
В тот вечер и в ту ночь еще долго говорилось об охоте на ажыдара. Все находились в приподнятом настроении. Еще бы. Битва с ажыдаром. О таком никто и никогда не помышлял. Разве только в преданиях прапрадедов. На второй день все мужчины села, вооружившись, кто с чем, кто с мечом, а кто с копьем или обычной дубинкой выехали верхом на конях. Три дня они рыскали по горам, ущельям, пещерам в окрестности, так и не встретив ажыдара. На четвертый день они вплотную подошли к еще одной глубокой пещере.
Уже вечерело. В ущелье быстро наступали сумерки. Было решено заночевать поодаль на склоне горы напротив пещеры. Решили не разжигать костер, чтобы не привлечь внимание ажыдара. Коней стреножили и пустили пастись за пригорком. Говорили между собой в полголоса и сами тщательно прислушивались к любому звуку или шороху, доносившегося из пещеры. Потянулось бесконечное время ожидания. Вдруг охотники почувствовали какое-то шевеление в глубине пещеры. Тревога нарастала. Все изготовились, стрелы были вложены в тетиву, мечи и сабли вынуты из ножен. Уже светало. Очертание пещеры все больше приобретал ясность.
– О, Аллах! – в ужасе крикнул один из охотников, увидев, как тень метнулась. – О, Аллах! Какой он огромен.
Силуэт ажыдара продолжал расти, пока не заполнил половину входа в пещеру. Он открыл пасть и заревел. Пламя вырвалось из пасти и казалось, осветило всю пещеру. Вот он ажыдар! У выхода из пещеры вдруг поднялась вытянутая, как у крокодила, голова на покрытой чешуей шее. В лунном свете блеснули острые, как ножи, зазубренный оскал ажыдара. Все остолбенели, боясь пошевелиться.
– О, боже! Что же это за чудовище? Ажыдар был трех-четырех метров в высоту.
Опираясь на толстый хвост, его угольно-черное тело стояло на мускулистых ногах. Животное издало громкое шипение, а в следующее мгновение раскрыло пасть и заревело. Его глаза отсвечивали красным цветом, а в следующее мгновение зверь опустил голову и сгруппировался, чтобы сделать прыжок в их сторону.
Минуту спустя он прыгнул на середину прогалины. Тут же по нему были выпущены несколько стрел и, судя по тому, как он задергал головой и правой лапой, стрелы достигли свою цель. Ажыдар попятился назад в глубь пещеры, громко при этом рыча и извергая пламя. Было неимоверно страшно.
– Как убить его? Разве можно убить такое чудовище? Бежать, бежать отсюда…. Все повскакали из засады и кинулись вверх, лишь бы уйти-убежать из этого страшного места. Назад, назад к своим коням. Прочь, прочь отсюда….
Омурзак-бава остался на месте. Он оцепенел, да так, что не мог даже пошевелить пальцами на ноге и руке. Какой там взять в руки нож или копье. Животный страх овладел им. Ни встать, ни убежать. Обездвиженный, он лишь зачарованно смотрел в страшные желто-красные глаза ажыдара.