Край
Шрифт:
Юноша спросил:
— А это ещё зачем?
— Чтобы Существо не сбежало.
— Хм-м, очень наивно. Перекрыли дверь, которую им открыло само Существо. А, может быть, на «Объекте» тысячи таких замаскированных дверей-проёмов.
— Может быть, — кивнула Мэрианна. — Но также может быть, что это единственный проход.
— Ну да, конечно. А ты забыла что ли о тех отверстиях, через которые заглатывались и выпускались миры?
— Не забыла… тебя всё равно не переспоришь… Сетка привносит хоть какую-то уверенность некоторым. Вот её и натянули.
Оказывается, к ним уже пристыковался дозорный аэроцикл. Вошли двое хмурых законников, они быстро просмотрели документы, также осмотрели груз, после чего удалились.
Грузовой аэроцикл подлетел вплотную к решётке, и тогда составляющую решётку прутья разъехались именно на такое расстояние, чтобы между ними мог пролететь этот аэроцикл. Сразу же после того как аэроцикл пролетел, прутья сошлись, перегородили проход.
Теперь они летели по тянущемуся на километры туннелю. В стенах туннеля, а также в его потолке и в пол были вмонтированы клетки с замороженными экспонатами. Впрочем, «верх» и «низ» — понятия внутри «Объекта» весьма условные, ведь там — невесомость.
Всё это Эван хорошо знал по его прошлому визиту в «Объект». Но всё же он с большим интересом вглядывался в клетки, возле которых пролетал аэроцикл. Иногда даже успевал разглядеть вмороженных в них обитателей далёких миров. Были там и человекообразные особи и создания удивительные, прекрасные, ужасные или ничем особо не выделяющиеся на общем фоне.
Эван спросил:
— Так никого из них и не разморозили?
— Что ты! Конечно, разморозили. И уже не менее тысячи. Их изучают на базе…
— А роботы-пауки? Они с тех пор так и не начали двигаться?
— Роботы-пауки были извлечены из «Объекта» и уничтожены, посредством бомбы. Считалось, что они в любую минуту могли обрести прежние функции, и поэтому очень опасны. Только одного робота-паука осторожно разобрали на части и теперь изучают всё на той же базе.
— А ты, Мэрианна?..
— А я работаю, как на базе, так и на самом «Объекте», занимаюсь отбором пригодных для размораживания особей, даже немного и в их дальнейшем изучении участвую. Не волнуйся — я буду навещать тебя, во время твоей работы в двигательной системе. Как выпадет свободная минутка — так я сразу к тебе.
Вот они, наконец, добрались до двигательной части «Объекта». Через многогранный проём, многие ненужные выступы на котором были срезаны, они влетели в коридоры, залитые рыжеватым, кое-где мерцающим освещением. Тянулись и очень сложно переплетались бессчётные трубы, жирными животами выпирали баки. И по наростам, и по тёмному цвету чувствовалось, что и трубы и баки — очень древние, но тут и там свежим серебристым цветом сияли привезённые с Нокта уже приваренные заплатки.
Ещё много коридоров, широких и узких они миновали. Эван видел коридоры, где трубы и баки были ещё совершенно не заделаны, зияли многочисленными прорехами.
Наконец, они влетели в залу, стены которой также были обведены трубами и баками, отсюда же отходили многочисленные проходы. В центре залы висела платформа, по частям привезённая с Нокта и смонтированная здесь же. На платформе стояли сотни сварочных аэроциклов, также там находился склад с металлическими заплатками, несколько служебных помещений, и ещё — дом, в котором отдыхали, спали и ели Ноктские специалисты и рабочие.
На пороге этого дома Эван и распрощался с Мэрианной.
Глава 4
"Двигатели"
Уже четвёртые сутки Эван работал в двигательной системе «Объекта». Можно сказать, что работа у него была несложной и довольно-таки однообразной.
На складе он получил запас заплаток, и программу, которая отображалась на дисплее «Свар-6» — указывались точные места в коридорах, к которым надо было подлететь, и приварить к ним пронумерованные заплатки. Работал Эван много — по десять часов, которые разбивались часов на весьма вкусный обед (уж на продукты для таких важных работников Ноктское правительство не скупилось). Спал Эван мало — терзался бессонницей. В предназначенное для сна время он вспоминал своё прошлое, и всё чаще задумывался: а многим ли его нынешнее положение отличается от того времени, когда он, как перебежчик из другого мира, работал на Ноктской шахте?..
Конечно, он понимал, что и заплатки, которые он приваривает, да и все эти сотни аэроциклов — всё выплавлено из Ноктской руды. А значит, там, на шахтах, на опасном производстве работали, из последних сил выбивались, умирали раньше срока многочисленные заключенные.
Быть может, это были участники Сопротивления; быть может, граждане (в том числе и невиновные), осуждённые по другим причинам. Главное, что Ноктскому правительству требовалось как можно больше рук, способных выполнять задарма опасную работу.
Такие мысли всё чаще навещали Эвана и все больше его изводили. А вот Мэрианна Нэж ни разу за все это время не навестила его. Неужели она нужна была только затем, чтобы доставить его в двигатели «Объекта»? Неужели не понимала, как нужна ему именно теперь?..
Итак, тянулись четвёртые сутки работы Эвана в двигателях. На складе он получил очередную партию заплаток, и программу, указывающую, где их нужно приварить. Оказалось — это было в той дальней части двигателей, куда ему ни разу не доводилось залетать.
И если во время прежней работы он постоянно видел пролетавшие туда и сюда сварочные аэроциклы, то здесь сделал уже несколько заворотов, а ни одного аэроцикла так и не повстречал. Здесь трубы и баки тоже были изъедены временем, но отличались от виденных прежде внушительными размерами.
Эван подлетел к трубе, которую ему назначено было латать, и выключил двигатель аэроцикла. От внешнего мира он был защищён колпаком из непробиваемого стекла. Если бы ни это стекло, то он легко мог остаться без глаз при интенсивной сварке.