Кража
Шрифт:
– Так ты знала об этом? – спросил он.
– Не брани Хлою. Она не смогла бы меня остановить, даже если бы привязала к кровати, – поспешила вступиться за сестру Ноэль. – Папа, я приняла решение. И вина моя.
– Не думаю, что стоит говорить о вине, – снова зазвучал умиротворяющий голос Бриджит. – Как я уже сказала, по-видимому, Ноэль не могла противостоять желанию видеть его. Она никогда не лгала нам прежде. И как мне кажется, никогда так тщательно не продумывала свои действия – обычно она просто бросается в очередное приключение. Поэтому я предлагаю покончить с обвинениями, упреками и извинениями и перейти к делу, а именно
На глазах Ноэль выступили слезы благодарности. Она молча кивнула.
– И?
– Выглядел он примерно так, как я и представляла, но его манеры…
– Я думал, ты только взглянула на него и ушла, – перебил Эрик.
– Я и собиралась это сделать. – Ноэль с трудом перевела дух. – Но потом он послал за мной.
– Он послал за тобой? – эхом повторила Бриджит, не веря своим ушам.
– Да, он попросил меня к себе в кабинет, и мы поговорили. Вернее, говорил он.
Ничего не опуская, Ноэль пересказала все неожиданные заявления Франко Бариччи.
– Значит, он попытался подъехать к тебе и предъявить на тебя отцовские права, – изумленно качая головой,. заметила Бриджит.
– Я отмела все его объяснения и уехала. Лорд Тремлетт отвез меня на вокзал Ватерлоо. Эрик снова вскинул голову:
– Кто? Ты ведь сказала, что была там одна, если не считать Грейс.
Ноэль смущенно переминалась с ноги на ногу.
– Конечно, мы и были одни с Грейс. Лорд Тремлетт просто сел на поезд в Саутгемптоне и оказался в нашем купе. И мне так повезло, что он тоже направлялся в галерею Франко. Поэтому, когда я обыграла его в пикет, он предложил расплатиться со мной за свой проигрыш, доставив меня в галерею.
– Лорд Тремлетт… – размышляла вслух Бриджит, не удивляясь и нисколько не осуждая Ноэль. – Это, случайно,.не сын герцога Маркхема?
– Да, и он был необычайно добр ко мне.
– Это хорошо, что ты была не одна, что у тебя был спутник, – сказала Бриджит.
– А меня это вовсе не успокаивает, – возразил Эрик. – Тремлетту за тридцать, и всем известно, какой он ловелас.
– Не думаю, что проводить двух дам в картинную галерею может означать нечто большее, чем обычная учтивость. – Уголки губ Бриджит приподнялись в легкой улыбке.
– Верно, – с жаром подтвердила Ноэль. – Эшфорд – настоящий джентльмен. Мы играли в карты…
– Эшфорд? – Эрик с силой стиснул зубы. – Я вижу, вы стали близкими друзьями.
Тайком скрестив пальцы, Ноэль ринулась в атаку:
– Совершенно верно. По правде, говоря, он попросил разрешения навещать меня. – Она умолкла, выжидая, что скажет отец.
Ждать ей пришлось недолго.
– Это совершенно исключено, – решительно заявил Эрик. – Я и слышать не хочу об этом. Через несколько месяцев мы начнем вывозить тебя в свет в Лондон. А там уже выстроилась целая очередь джентльменов, желающих быть представленными тебе, джентльменов, чьи светские обязательства гораздо менее обширны, чем у Тремлетта, должен я добавить. И все же, если он захочет быть представленным нашей семье в это самое время, милости просим. Но я должен сам определить, насколько он подходящая компания дня тебя.
– Папа, я хочу, чтобы он бывал у нас. Я была очень… – Она умолкла, подыскивая слова. Мозг ее лихорадочно работал – как убедить отца?
– …заинтригована им. Он занимается расследованием спорных случаев, когда речь идет
– Меня ничуть не впечатляет, даже если он сражался в твою честь с драконами на вокзале Ватерлоо. Все равно мой ответ будет таким же, – Эрик рассек воздух ладонью, отметая возможный протест Ноэль. – Я не бери на себя труда спорить со мной. Твоя мать и я тщательно подготовили все для твоего дебюта в лондонском обществе. И я хочу, чтобы ты встречалась со многими достойными джентльменами! Когда ты с ними познакомишься, ты сможешь лучше судить, какие именно черты ты ценишь в мужчинах. Эта поездка в Лондон едва ли предоставила тебе такую возможность.
– Я думаю, это было лучшей возможностью узнать человека, чем краткая беседа ни о чем во время танца.
– Разумеется, если этот «человек» тот, кого ты непременно хочешь узнать. Но в этом случае ты лишена выбора, ты не сможешь видеть разные типы мужчин;
Видя разочарование дочери, Эрик смягчился. Он подошел к Ноэль и взъерошил ее волосы, как делал это в детстве.
– Это не наказание, Ноэль. И это не значит, что я отвергаю лорда Тремлетта, с которым ты, несомненно, еще много раз встретишься за время этого сезона. Я искренне восхищаюсь его родителями. Если окажется, что он обладает хотя бы одним из их качеств – а я уверен, что он порядочный человек, несмотря на рой женщин, который его постоянно окружает, – я позволю ему видеться с тобой.
Ноэль воинственно вскинула подбородок и отважно встретила взгляд отца.
– Ты хочешь, чтобы я имела возможность выбирать, так почему не Эшфорда?
Он сверкнул глазами:
– Ты прекрасно знаешь, что мы говорим о разных вещах. В двенадцать лет ты тоже утверждала, что прекрасно разбираешься в жизни.
– Но Эшфорд уже объявил о своем намерении навестить меня, – попыталась она урезонить отца. – Нам придется принять его, ведь у меня нет возможности связаться с ним и сказать, что его визит отменяется.
– Ловко, ничего не скажешь. – Губы Эрика тронула улыбка. – Но я могу легко узнать лондонский адрес Тремлетта, и ты напишешь ему записку.
С самого рассвета Эшфорд Торнтон был на ногах, но из-за возбуждения не чувствовал ни усталости, ни потребности в отдыхе. Почти всю ночь он не сомкнул глаз, но причиной бессонницы было не сложное расследование, которым он был занят, и называлась эта причина леди Ноэль Бромли.
Сказать, что он был мгновенно и окончательно очарован ею, это еще не сказать ничего. Он был пленен – впервые за многие годы, что стало для него полной неожиданностью. Многие женщины были его светскими приятельницами, многие – любовницами. И все же их было гораздо меньше, чем ему приписывала молва. Тщеславия ради он поддерживал репутацию ловеласа и совратителя невинных девиц, хотя в действительности для него девственницы, как и замужние женщины, находились под нравственным табу, которого рн„ никогда не нарушал: он уважал невинность и узы брака.