Кредо негодяев
Шрифт:
— Кажется, там все в порядке, — сказал через пять минут Цапля, сидевший лицом к дому.
— Ты думал, ФБР там засаду устроит, — съязвил Клычков, — нужно ему звонить.
— Сначала нужно узнать, как зовут инспектора этого района, — напомнил Дронго и, встав со своего места, прошел к стоявшему за стойкой хозяину ресторанчика, хотя скорее по-русски это можно было назвать закусочной. — Скажите, мистер, — улыбнулся Дронго, — как зовут офицера вашего района, мы хотели бы с ним встретиться.
— У вас
— Нет, конечно. Просто нас просили передать в полицейский участок некоторые данные по нашей недвижимости. Мы хотели бы навести справки, перед тем как здесь что-либо приобрести.
— Конечно, — сразу ответил вежливый японец, — его зовут Брайан Тейлор. Если хотите, я дам вам его телефон.
— Вы мне очень поможете, — с чувством произнес Дронго. Затем, взяв телефон, подошел к сидевшим за столиком и ожидавшим его «компаньонам». — Теперь я знаю имя и телефон офицера этого участка. Нам нужны будут машины. Вы можете взять по своим кредитным карточкам? — обратился он к Цапле и Клыку.
— Конечно, — ответил Клычков, — здесь с этим никаких проблем не бывает.
— Встречаемся через полтора часа, — решил Дронго, — у нас очень мало времени.
— Что буду делать я? — спросил Нестор.
— Наблюдать, — быстро ответил Дронго, — с твоим опытом тебе нельзя отсюда уходить. Обращай внимание на все мелочи. Может, ФБР имеет своих людей, чтобы охранять своего информатора. А я сам постараюсь за это время снять показания моей машинки. Там, правда, будет сложнее, место очень шумное, рядом бензоколонка, с другой стороны здания.
— Здесь японский район, — напомнил Цапля.
— Ну и что?
— Они не обратят на тебя внимания, даже если ты будешь трахать на улице женщину. Лишь бы та не сопротивлялась, такая у них этика, — убежденно сказал Цапля.
— Психолог, — покачал головой Дронго, — тогда тем более нет проблем. Быстрее за машинами.
Через полтора часа они встретились в том же ресторанчике. Цапля и Клык подъехали на автомобилях.
— Надеюсь, вы брали машины не в одном агентстве? — спросил Дронго.
— Не держи нас за идиотов, — проворчал Клычков, — конечно, мы их брали в разных агентствах.
— Из дома никто не выходил, — сообщил Нестор, — но Савченко там, в доме, это точно. Два раза я видел его фигуру вон в том окне. Кажется, там его кабинет.
— Хорошо устроился, сука, — с ожесточением сказал Клык, — за счет иудиных денег всегда можно неплохо жить. Это я своей Кате говорил об этом стервеце.
— Катя — это твоя подруга, с которой вы приехали из России? — спросил Дронго.
— Да, а почему ты спрашиваешь? — сразу насторожился Клык. — Ты ее раньше знал?
— Конечно, нет. Просто я слышал, что ты приехал не один, — успокоил его Дронго, — нельзя быть
— Я не ревнивый, — вдруг улыбнулся Клычков, — она мне все равно никогда не изменит. Проверена в деле. Такие, как она, в Сибирь идут за своим мужчиной и молчат. Это я хорошо знаю.
— Поздравляю, — сказал Дронго. — У меня есть небольшой приборчик. Я его за это время тоже достал. Сначала послушаем, что здесь, а потом позвоним Савченко.
— Что это за модель? — спросил Нестор, указывая на аппарат. — Я таких раньше не видел.
— Новая модель ДХ-3000, — пояснил Дронго, — с подключенной батарейкой может записывать все ваши разговоры в течение недели. Очень полезная штука, советую обратить на нее серьезное внимание. Может помочь в решении многих вопросов, от семейной драмы до такого случая с убийством.
Он подключил прибор к магнитофону и включил его на громкость. Здесь тоже были ничего не значащие звонки и какие-то знакомые Савченко, надоедавшие ему просьбами о ссуде. Один звонок привлек их внимание.
«Это говорит Кевин, — раздался в трубке уверенный голос, — ты не знаешь, чем занимается Уваров в посольстве России?»
«Впервые слышу такую фамилию, — ответил своим визгливым голосом Савченко, — а что случилось?»
«У него какие-то непонятные связи с приехавшими из России вашими русскими. Мы ничего не можем понять».
«Они все-таки записали наш разговор, — понял Дронго. — Господи, почему в посольстве держат таких дураков? Хотя, с другой стороны, если бы Уваров был умнее, был бы послом или консулом. Значит, он ни на что не годится, если его держат на такой должности в таком возрасте».
— Кто такой этот Уваров? — не понял Клычков. — Вы что-нибудь поняли? — спросил он у остальных.
— Я знаю этого Уварова, — ответил Дронго, — пустое место. Они просто ошибаются.
Еще два ничего не значащих разговора они пропустили. И вдруг Дронго услышал знакомую интонацию. Ошибиться было невозможно. Это был голос Капустина.
«Как живешь, Петро?» — спрашивал Капустин.
«Спасибо», — осторожно отвечал, очевидно не ожидавший от этого звонка ничего хорошего Сокол.
«Слышал про убийство Генерала? — спросил Капустин. — Как думаешь, кто его мог совершить?»
«Не знаю», — нервно ответил Савченко, он, конечно, помнил, что его телефон прослушивается.
«А ты не виляй, Петро, — посоветовал Капустин, — скоро крупная драчка будет. Нужно определяться. То, что ты с дядей Сэмом шашни водишь, это пусть на твоей совести будет. А вот все остальное… Сам знаешь. Подумай, Петро, крепко. Нам толковые люди нужны будут. Может, это Рябой всю воду мутит, как думаешь?»
«Я не знаю, — плачущим голосом сказал Савченко, — я ничего не знаю».
На этом разговор завершился.