Кредо содержанки

Чалова Елена

И вот теперь… Что теперь? Замужество? Кого бы она ни выбрала – Кирилла или Ивана Александровича – все ее поддержат и одобрят. Свекор и свекровь будут рады. Дуська изойдет на сентиментальные слезы. Вот и Кира смотрит выжидающе.

Рина поднялась.

– Мне надо подумать, – заявила она, направляясь к выходу.

– Эй, подруга, а ты не забыла, что выпила почти бутылку вина? Давай я тебе такси вызову, на улице уже вечер.

– Может, лучше пройтись? Погода хорошая, и голову проветрю, – протянула Рина.

Она подошла к окну. Погода и правда радовала: светлое небо и неяркое предзакатное солнышко обещали вполне комфортную прогулку.

Машин

немного, напротив дома припаркован серебристый джип, как у Антона. Рина нахмурилась. Дался ей этот Антон. Обыкновенный дурак. «Вот выйду замуж за его отца и испорчу ему жизнь».

– Слушай, ты так и не сказала, кого выберешь! – воскликнула Кира. – Нельзя же так мучить беременную подругу. Я теперь ночь спать не буду.

– Ну, не знаю. Давай будем действовать поэтапно, – решилась Рина. – Я точно не хочу замуж за Кирилла. Но сказать ему об этом по телефону было бы слишком жестоко. Пожалуй, совместим неприятное с полезным. Я позвоню ему, попрошу встретить и проводить меня, а дома и поговорим.

Не прошло и часа, как она увидела подъезжающую машину Кирилла, бордовый кроссовер «ниссан». Рина чмокнула Киру в щечку и поспешила на улицу.

Кирилл ждал у подъезда. Он взял ее за руку, потянул было к себе, но тут неизвестно откуда рядом возникли двое мужчин, одетых в тренировочные костюмы. Один оттолкнул Кирилла, и тот впечатался лопатками в стену дома. Второй схватил Рину за руку.

– Вы с ума сошли? – Она повернулась… и осеклась, увидев перед собой Антона. Он вышел из серебристого джипа и теперь стоял у тротуара, глядя на женщину. Лицо его было белым от ярости. Зрачки светлых глаз – как булавочные головки.

– Я всегда знал, что ты б… – сказал он. – Но отец не хочет ничему верить.

– Защищаешь свое наследство? – фыркнула Рина. – Успокойся, я не собираюсь за Ивана Александровича замуж.

– Да уж, я так и поверил. Ты, значит, предпочитаешь главе края этого нищего? – Он мотнул головой в сторону Кирилла. – А как же твоя любовь к драгоценностям? Думаешь, я не знаю? Я все про тебя выяснил… умненькая и расчетливая стерва. Но я сделаю так, что ты уже не будешь годиться для представительских функций. Мой папаша на старости лет стал тяготеть к совершенству… Ну так мы его попортим… – Он повернулся к громилам: – Бейте так, чтобы на лицо пришлось швы накладывать. – С этими словами он отвернулся и пошел к машине.

Рина дернулась. Но один бандит держал ее за руки, а второй не спеша встал перед ней и завел руку для удара. Рина с ужасом смотрела в его лицо. Она знала, что красива, что похожа сейчас на беззащитную русалку, и умоляюще прошептала сквозь сжавший горло спазм:

– Не надо, пожалуйста, не надо…

Но на лице стоявшего перед ней детины не отразилось ничего, кроме сосредоточенности. Он получил задание от хозяина и собирался выполнить его добросовестно, отрабатывая пайку и теплую подстилку.

Рина хотела закрыть глаза, чтобы не видеть того, что через несколько секунд навсегда сломает ее жизнь. Но тело сковало оцепенением ужаса, и потому она видела, как метнулась к громиле тень от стены дома, как большое тело детины в тренировочном костюме врезалось в стоящий у обочины автомобиль, и дико завопила сигнализация дорогого БМВ. Тип, стальными тисками державший ее руки, недоуменно протянул:

– Это чёй-то?

И в ту же секунду Рина упала на колени, потому что он не держал ее больше, а ноги стали как ватные. Она в немом изумлении видела, как Кирилл повернулся навстречу второму громиле, а за его спиной

оседал на землю первый, с удивленно-обиженным выражением на лице. Антон, который дошел уже до своей машины, обернулся и сделал было шаг назад, но из окна третьего этажа высунулся здоровый бритоголовый тип и крыл всех собравшихся отборным матом за свой потревоженный БМВ, и где-то на горизонте уже завывали сирены ментов (вызванных, как потом выяснилось, Кирой). А Кирилл поднырнул под выброшенный громилой кулак и в следующий момент рубанул его по шее, а потом уже, крутнувшись как в кино, добавил ногой в живот. Громила рухнул навзничь, и затихшая было иномарка опять взвыла дурным мявом на пару с хозяином.

Бросив взгляд в конец улицы, где появились мигалки милиции, Кирилл подхватил Рину на руки и нырнул в подъезд, дверь ему распахнула консьержка. На лестнице он поставил женщину на ноги, но поддерживал, пока они поднимались по ступеням и в лифте.

А потом Рина лежала на диване, и он заставлял ее выпить тот самый, уже помянутый сегодня Кирой коньяк. Потом Рину тошнило, и она отсиживалась в ванной. Кирилл устроился в кресле, а Кира торчала у окна и рассказывала, что Антон уехал сразу же, как появилась милиция, что менты погрузили в уазик громил, надавав им по дороге тумаков, и тоже отбыли, а один мент все пытался расспросить консьержку о чем-то, но та лишь мотала головой и пожимала плечами, всем своим видом демонстрируя полную неосведомленность.

Вот казалось бы, думала Кира, ведь и Рина, и Кирилл были жертвами нападения, которые вправе рассчитывать на защиту закона. Но ни она, ни он не пожелали связываться с милицией, справедливо полагая, что Антон своих громил отмажет, а от ментов ничего хорошего ждать все равно не приходится. Когда улица опустела, Кира занялась неожиданным гостем. Поила его чаем и допрашивала. Кирилл признался, что с детства занимается карате, правда, сейчас перешел на кунг-фу и даже больше на оздоровительную гимнастику, но боевые навыки все же остались.

Рина осталась ночевать у Киры, отказавшись выйти из дома даже под охраной Кирилла. Она позвонила Ивану Александровичу и рассказала ему о случившемся, не выдержала и разревелась так, что разговор пришлось заканчивать Кире.

Он приехал к ней домой на следующее утро, выслушал сбивчивый рассказ, за которым опять последовали слезы. Рина первый раз видела его в гневе и поняла вдруг, что они с сыном очень похожи. У Ивана Александровича так же побелело лицо и глаза стали бесцветными от ярости.

– Упеку поганца в такую глушь, что кроме коров и бодаться не с кем будет… – прошипел он. – Мало я с ним неприятностей имел. И долги его оплачивал, и с бизнесом разбирался…

Иван Александрович опомнился, совладал с лицом и попытался уговорить Рину не разрывать отношения, но та стояла на своем.

– Вы же понимаете, что я всегда буду бояться за себя, за свою жизнь, – говорила она. – Не хочу стать жертвой несчастного случая или еще чего-нибудь.

Когда он ушел, Рина без сил опустилась на кровать. Укоризненно взглянула на Будду, но тот улыбался невозмутимо, и Рине стало неловко. Собственно, если не считать шока, то она весьма легко отделалась. Весь день она дремала, к вечеру ее одолело беспокойство и стало понятно, что спать она будет плохо. Сперва Рина читала, потом работала, потом писала письма – бодрые и веселые, ни словом не упомянув вчерашнюю историю – Машке и Дуське. Потом все же забылась сном на несколько часов и проснулась как от толчка или словно ее кто-то позвал по имени.