Кремль 2222. МКАД
Шрифт:
Похоже, наша подруга подрастеряла где-то свои «тени» и очень обрадовалась, что человекообразные пришли прямо в ее логово. Возможно, кто-то ее преследует. Потому она и не усыпила нас Шепотом Призраков, а поспешила побыстрее насытиться и обзавестись новым отрядом «теней».
— Шепотом Призраков усыпляет, визгом парализует, «тенями» дерется, плюс у самой костяные мечи и ядовитые щупальца, — пробормотал Фыф. — И кто ж тебя, моя прелесть, такую выдумал?
— Не хотел бы я встретиться с тем, кто загнал ее сюда, — задумчиво проговорил Данила. — А фенакодусов-то мы снаружи оставили…
— Может, им убежать удалось? — немного жалобно проговорил Тимоха. — Мой Артакс, даже если и ускакал со страху, точно вернется…
— Тихо! — внезапно довольно резко скомандовал Данила. — Смотри!
Никита, голова которого все это время лежала на коленях Насти, пошевелился и открыл глаза. Только это уже не были глаза человека. На Данилу жутко и равнодушно смотрели абсолютно черные глазные яблоки… которые медленно, но неотвратимо увеличивались в размерах. Послышался легкий треск… То ли это в процессе трансформации ломались кости глазниц раненого под ужасающим давлением изнутри, то ли это был треск разрываемого бинта на руке Никиты, из-под которого уже показался кончик щупальца с пока еще небольшим мечевидным коготком на конце.
— Настя! — заорал Фыф, бросаясь к девушке. Но та продолжала спокойно сидеть на месте, поддерживая руками голову раненого…
Уже не дружинник Никита, а нечто другое, страшное, чуждое человеческому пониманию попыталось приподняться с пола… и вдруг его голова слегка дернулась. Один черный глаз лопнул изнутри. Второй же, словно в недоумении, застыл в глазнице, полуразрушенной мутацией. Небольшое щупальце, почти на локоть успевшее вылезти из-под бинта, забилось, царапая когтем плитку пола и разбрызгивая во все стороны капли, слегка зеленоватые в призрачном свете серой плесени.
Дружинники невольно сделали шаг вперед, их руки автоматически легли на рукояти мечей.
Но клинки так и не покинули ножен.
— Он мертв, — сказала Настя, аккуратно кладя на пол голову того, кто всего десять минут назад был Никитой. — Я надеялась, что яд не достанет до мозга. Выходит, надеялась напрасно. Лишь один кио из двадцати выживает после инициации маткой потолочника. По людям у меня статистики нет, но думаю, что шансов у вас еще меньше…
Она поднялась на ноги. Из ее ладони торчал штык, с которого на пол тягуче упала черная капля. Настя достала из кармана комбеза тряпочку и тщательно обтерла узкий клинок, после чего тот сам собой втянулся обратно в руку девушки.
Тимоха ошарашенно смотрел на кио, словно не мог поверить в увиденное только что.
— Как же так? — прошептал он. — Она нашего Никитку… своим штыком в затылок…
— Успокойся, воин, — неожиданно сурово прервал его Данила. — Это был уже не наш Никита. И я очень надеюсь, что если вдруг со мной произойдет нечто подобное, то ты сделаешь для меня то же самое, что сейчас сделала Настя для Никиты.
«А Данила-то вырос, — неожиданно для себя подумал Фыф. — Меньше чем за месяц из довольно несовершенной машины для убийства превратился в настоящего командира, вполне способного управлять такими машинами. Вон Тимоха после его слов мигом собрался, пришел в себя. И ведь реально, случись такое с любым из нас, теперь воткнет меч в затылок не задумываясь…»
— Оряса, достань консервы из костра, поедим на ходу, — скомандовал Данила. — Так, самка потолочника почти возле стены валяется… Хорошо. Быстренько нарезаем со стен серую плесень и заваливаем ее. Только осторожно, руками за ворс не хватайтесь, он может кожу растворить.
— Зачем нам эта гадость? — поинтересовалась Настя.
— Плесень сожрет самку потолочника за сутки, — пояснил Данила. — А Никите могила будет… На века.
Кио слегка пожала плечами, но ничего не сказала. Даже, выпростав из ладоней свои штыки, помогла срезать со стен несколько пластов плесени-паразита, недовольно шевелящей тонкими щупальцами-ворсинками. Правда, недовольство серой субстанции моментально исчезло, едва она коснулась свежей плоти дохлого мутанта. Серый ковер, которым дружинники накрыли самку потолочника, шевелился, и из-под него слышались тихие звуки, напоминающие чавканье.
— Всё, уходим, — скомандовал Данила. И еле слышно добавил: — Если ты есть… упокой душу героя.
Снаружи не оказалось никого. Ни неведомого чудовища, загнавшего самку потолочника в ее логово, ни фенакодусов, оставленных дружинниками возле лаза. Следов борьбы тоже видно не было. Видимо, умные кони-мутанты, заранее почуяв опасность, разбежались от греха подальше.
— Ну что ж, пёхом оно иногда и сподручнее получается, — философски заметил Данила. — Пошли, что ль.
— Мой Артакс точно обратно в Кремль побежал, я знаю, — уверенно заявил Тимоха. — Он у меня умный, прям как человек.
Фыф улыбнулся про себя. Как часто хомо подменяют истинные знания такой вот уверенностью. Им просто легче жить, когда они верят в то, во что хотят верить. Хотя, возможно, в этом их сила. Шамы верили лишь в Великий Атом, в познаваемую вселенную, в то, что можно пощупать руками или ментально. Хомо умели верить в то, что никогда не видели, чего, возможно, не было никогда, — и вполне могли отдать жизнь за эту придуманную веру. Странные существа. Но в то же время сильные, целеустремленные, за которыми можно идти не задумываясь… особенно когда больше некуда идти.
Они шли, тщательно выбирая дорогу в развалинах, густо поросших мхом, лишайниками и вездесущей серой плесенью, что в этих местах росла не только в подземельях, но и на поверхности. Казалось, что природа специально наворотила тут непроходимые лабиринты, чтобы путники потратили побольше времени, сбивая ноги об торчащие из земли куски бетона, обломки кирпичей и ржавые прутья арматуры, порой сплетенные в клубки, словно хищные змеи-аспиды в брачный период.
— Твою мать, — смачно ругнулся Оряса. — Чуть больше километра отмахали, а устал как последняя крысособака.
— Надо бы направление скорректировать, — сказал Данила. — А то будем плутать здесь до зимы.
Он указал на довольно высокий холм, возвышающийся неподалеку, который на фоне бледной рассветной луны выглядел словно горб громадного жука-медведя, решившего заночевать на открытой местности.
— Залезем, посмотрим, что вокруг творится, путь наметим.
Никто из отряда не сказал ничего ни за, ни против. Слишком все устали после ночного боя и последующего перехода по экстремально пересеченной местности. Тащиться на холм? Да пожалуйста. В таком состоянии все равно куда, лишь бы не упасть клювом вниз и не отрубиться. А спать нельзя, ведь неспроста сбежали дрессированные с жеребячьего возраста фенакодусы. Значит, бродит в развалинах нечто, способное напугать одного из самых опасных хищников этого мира. И стоять столбом нелогично. Значит, надо идти. И постараться хоть куда-нибудь дойти до рассвета…