Кремль 2222. Одинцово
Шрифт:
Вообще, био в этих краях – большая редкость. Появлялись они всегда поодиночке, и из Власихи тут же выдвигался отряд охотников, состоящий из бойцов и технарей. Три био в одно время и в одном и том же месте – явление небывалое, исключительное. Никогда на памяти Шестипала здесь такого не случалось. Поэтому дали они маху: он и его люди. Поэтому повисли их жизни на тонком волоске.
– «Маунтин»! – заорал Шестипал, бросаясь к оставленному на броне «Коллектора» ПТРД. – Берегись!
Он пихнул плечом Серого, упал на живот, чуть проехался по паучьему брюху, схватил ружье. Прижал приклад к плечу
Из этого положения «Маунтин» был как на ладони. А он сам был как на ладони для «Маунтина». Вопрос лишь в том, кто окажется быстрее и удачливее.
Куда стрелять? У самого мощного робота Последней Войны серьезная броня, продырявить ее не так просто, как обшивку «Коллектора». Не имело смысла даже пытаться пробить грудную пластину. Куда в таком случае? В люк «топки» биореактора? В навешенное на плечи оружие?
Пронзительный, полный боли женский крик ударил по нервам Шестипала.
– Плечо! Плечо!
Ясное дело, что она не пыталась подсказывать, куда целиться. Плечо у нее, что ли, сломано? Главное, чтоб на ногах держалась, может, тогда ей и удастся уйти вместе с ребятами.
– Быстрее! Держись за меня! – это был Слава, и Шестипал представил, как технарь, выпучив глаза, пытается вытащить девицу из короба. Ему помогают Припой и Кузя. А она орет от боли и мало что соображает. Она – балласт, но ребята делают все, что в их силах, потому что всегда поступают по совести, потому что их отряд – один из лучших в общине… хоть они в этот раз и дали маху.
«Маунтин» развернулся к ним левым боком. В контейнере на его плече загудело, завибрировало, потом взвыло, точно «болгарка» технарей.
Метательный диск, фыркнув, рассек воздух. Шестипал почувствовал, как по его макушке прошелся ветерок. Диск влетел в короб и заметался внутри, с лязгом рикошетя от боковых стенок. Короб превратился в мясорубку, и если в нем кто-то остался, то мало ему не показалось. Шестипал надеялся, что его люди успели унести ноги.
Он выстрелил в ответ. Заряд угодил биороботу чуть выше левого колена. «Маунтин» даже не качнулся, хотя попадание было обозначено ярким снопом искр. Снова высунулся «серв» и укоризненно поглядел на Шестипала, дескать, подбросил, сука, работы.
«Маунтин» повторно изменил положение корпуса, теперь его правый манипулятор с прикрепленной к предплечью аркебузой смотрел широким дулом Шестипалу в лицо, и порох на полке уже полыхал.
Шестипал подумал, мол, вот тут-то его песенке и пушной зверек, но у «Маунтина» что-то пошло не по плану: аркебуза взорвалась, осыпав биоробота дымящимися кусками металла. «Маунтин» удивленно охнул – почти как человек. Био поднес предплечье к объективам камер и внимательно оглядел, оценивая повреждение. Когда он снова переключил внимание на подбитый «Коллектор», Шестипала на паучьем брюхе уже не было. И остальных там не было тоже. Отряд мчал через кладбище к лесу, уводя, а точнее – унося, с собой и пленницу «Коллектора».
Девушка едва-едва могла стоять на ногах, техникам приходилось поддерживать ее с двух сторон. Она постоянно норовила потерять сознание; боль то приводила ее в чувство, то наоборот – отправляла во тьму беспамятства. В конце концов, Слава взвалил девку себе на спину и, невзирая на крики и зубовный скрежет, припустил, что было сил, к сулящей укрытие «зеленке». Девица, к слову, весила изрядно, невзирая на кажущуюся худобу. Под нехитрой одеждой барышни прощупывались развитые мышцы, которые намекали, что до полученных травм девка была в хорошей физической форме.
…Перезарядить ружье возможности не было, Шестипал бежал, и так отстав от остальных. От автомата Серого проку тоже никакого, ведь для робота серии «А» «калаш» – не опаснее щекотки. Правда, Серый сделал несколько коротких очередей, но в воздух: во Власихе должны были их услышать и объявить тревогу.
«Маунтин» припустил за беглецами. Сначала – медленно, затем – все быстрее и быстрее, точно внутри него переключалась коробка передач. Штурмовой био хромал на простреленную Шестипалом ногу, возможно, лишь это помешало ему догнать людей сразу. А следом за гигантом семенил, лавируя между обвалившимися могилами, «серв». Шестипал заметил, что маленький робот-ремонтник тоже покрыт свежей камуфляжной раскраской.
Да откуда они такие взялись?..
Хищные деревья, разросшиеся вдоль кромки леса, зашелестели листвой, почуяв человеческое тепло. Бежавший впереди отряда Кузя заорал полоумно, замахнулся ломиком, который он не бросил на пузе «Коллектора», ударил по одной жаждущей крови ветви, по второй… Капли ярко-красного сока брызнули во все стороны и повисли на листьях, точно спелые ягоды. В переплетении ветвей появился проход, в него-то и устремились Слава с девицей на спине, Припой, Кузя и Серый. Шестипалу удалось вырваться практически из-под носа «Маунтина», из-за чего штурмовой робот снова позволил себе проявление эмоций: он оглушительно взвыл всеми сервомеханизмами, а потом с корнем выдернул первого попавшегося в манипуляторы дендромутанта.
За полосой хищной растительности находился старый лес. Деревья, ставшие свидетелями Последней Войны и ядерной зимы, давно умерли и окаменели. Каждое из них было густо оплетено вьющимися, похожими на кишки, паразитами, из-за чего казалось, будто над этими буками, соснами, ясенями, дубами, кленами потрудился маньяк, украсив внутренностями своих жертв.
Старый лес подарил отряду возможность перевести дух. Слава и Припой опустили девушку на землю, и она снова глухо вскрикнула. Шестипал заметил, что у нее продолжает идти носом кровь. Быть может, помимо сломанного плеча, у девицы – травма головы?
– Палыч, это я облажался! – с чувством проговорил Серый, он сжал покрытые шерстью пальцы на цевье автомата, будто хотел его раздавить. – Я… я утратил бдительность! Отвлекся на девчонку!
– Серега, прекрати! – отмахнулся Шестипал. – «Маунтин» появился в моем секторе, ты не смог бы его увидеть из-за туши «Коллектора»! Если кто-то облажался, то это точно не ты!..
Хуже и придумать нельзя, чем в критический момент затеять разбор полетов. Шестипал окинул взглядом отряд: все, вроде, в норме, за исключением девицы, и еще Кузю трясло так сильно, что на него было страшно смотреть. «Маунтин» шумно возился в подлеске, от его поступи дрожала земля. Трещали ветки, с натугой гудели сервоприводы.