Кремль 2222. Петербург
Шрифт:
Я чувствовал, как моё «я», моя личность медленно растворяется под гнетом неодолимой чужой воли, как гаснет, теряет свое значение, всё, что было для меня дорого. Но где-то на краю угасающего сознания крохотной жилкой билось что-то важное…
… Да, уже что-то было в моей жизни похожее… Железные пальцы всё сильнее сжимались на моей шее, смятая трахея не давала воздуху прорваться к лёгким, а внизу, на уровне груди, пылали огнём красные угли глаз, и свистящее змеиное шипение толчками стучало в уши.
«Ты не человек! Не человек!!!» [5]
И что же я сделал тогда?
Внезапно в тяжелый пресс чужой воли словно ударила волна
Я вспомнил!!!
И, как тогда, прохрипел, вкладывая в удар всего себя:
– Ты ошибся, мутант… На, получи от человека!
Клинок «Бритвы» сверкнул короткой молнией, и фасеточная голова Оператора покатилась по земле, брызжа вокруг темной жидкостью, – в красном Поле смерти невозможно точно определить цвет, здесь всё так или иначе имеет оттенок крови.
5
Также события романа «Закон проклятого».
И почти сразу мою кожу начало жечь. Сначала несильно – наверное, мутант как-то ментально воздействовал на губительное излучение Поля. И сейчас, когда мысленный посыл Оператора исчез, аномалия стремительно набирала силу. Еще немного, и мое тело покроется волдырями, как у тех нео, что добровольно прокачивали себя в смертоносном излучении…
Короче, хоть меня и пошатывало от слабости, я все-таки нагнулся, подхватил окровавленную голову за ухо и, собрав оставшиеся силы, одним прыжком выскочил за границы Поля, понимая, что сейчас я точно ничего не смогу противопоставить кошмарной армии обезглавленного урода.
Но воевать ни с кем не пришлось.
Жуткие порождения злой воли Оператора стояли неподвижно, тупо пялясь себе под ноги бессмысленными глазами. Лишившись управления, любая машина становится просто медленно ржавеющим куском железа. Или плоти, если она сделана из мяса. При этом распад биомашин начался уже сейчас – у ближайшего ко мне чудовища из ногтевого ложа выпал стальной коготь и воткнулся в рыхлую землю. У второго отвалилась и повисла на лоскуте кожи плохо пришитая щека. Видимо, ментальная энергия Оператора как-то влияла на обменные процессы созданных им тел, и сейчас, лишившись ее, они стремительно разлагались. Пройдет совсем немного времени, и от монстров, созданных гениальным чудовищем, не останется и следа. А потом и вовсе лес поглотит страшное место, лишь Поле смерти будет мерцать кровавыми отблесками в непролазной чаще старого кладбища…
Такие вот книжно-лирические мысли бродили у меня в голове, пока я шел обратно по просеке к разрушенному супермаркету, где остался мой мотоцикл. Так или иначе, но задание Черного Шака я выполнил, теперь дело за малым – освободить Анью и доставить ее в центр разрушенного города. И еще одно. Надо постараться по возможности меньше думать об отвлеченном. Точнее, о том, что разбудил в моей голове Оператор. Или вложил в голову, что при его способностях тоже нельзя исключать.
Я чувствовал: начни я сейчас плотно думать об этом, и мои – а может, и чужие воспоминания хлынут потоком, сметая на своем пути повседневное. Мой образ жизни, мои цели, которые я поставил себе до того, как перешел границу красного Поля. И будет это уже не моя жизнь, а чья-то. Возможно, того парня, воспоминания которого мне когда-то заблокировали. Но сейчас я уже привык к другому, не исключаю, что чужому прошлому. И на кой, спрашивается, мне что-то менять? Да, я часто живу и поступаю не так, как поступили бы многие. Но это мои решения и моя жизнь. И не пошли бы лесом всякие уроды, пытающиеся в ней что-то изменить на свой лад…
До развалин я дошел без приключений, за что судьбе отдельное спасибо. Измотали
Сумки у меня не было, поэтому вопрос транспортировки головы мутанта встал остро – тем более что она у него была довольно большой. Почесав свою и немного помучившись морально, я пришел к выводу, что если этому муту при жизни было не в падлу глумиться над целым кладбищем трупов, то мне и подавно нечего морочиться. Тем более, что мне оно нужно не ради того, чтоб над мертвым поиздеваться, а исключительно по делу.
Торчащих арматурин вокруг было навалом, поэтому я быстро нашел подходящую, с заостренным концом. После чего аккуратно положил на землю отрезанную голову, вставив арматурину в ухо, и резко нажал книзу.
К моему удивлению, железо довольно легко прошло сквозь массивный череп, даже неприятного хруста почти не было. Сняв пронзенную башку с железки, я поискал глазами вокруг, нашел неядовитый плющ, обвивший кусок бетона, срезал его, продел через уши трофейной головы, после чего привязал ее на руль мотоцикла спереди, пойдя по неверному пути головорезов Черного Шака. Какой мир, такие и традиции, как говорится, с волками жить, по-волчьи выть.
Положа руку на печень, способ этот был придуман не мной. Когда-то где-то в одной из двух своих возможных прошлых жизней я читал в каком-то историческом романе, что дикие племена по всему земному шару использовали такой изуверский способ именно в целях удобства транспортировки голов убитых противников. Так что тем бойцам, кто игнорирует художественную литературу, категорически рекомендую заняться чтением – многие полезные вещи, о которых знают дотошные писатели, вы не найдете в воинских наставлениях, даже секретных, даже специально написанных для диверсионно-разведывательных групп. Например, можно начать с моих книг – я в курсе, что если и умру, то точно не от скромности.
Улыбнувшись собственным мыслям, я завел мотоцикл и погнал по шоссе обратно. Утренний ветер приятно обдувал лицо, выхлестывая из глаз невольные слезы, а из организма – усталость прошедшей ночи. Завзятые байкеры меня поймут – нет лучшего способа восстановить силы, как после сложной ночи промчаться на хорошем мотоцикле по хорошей дороге. По словам Шака, мотоцикл у меня был дерьмовый, дорога под колесами лежала самая что ни на есть постапокалиптическая, в рытвинах, кочках и трещинах. Но, тем не менее, я чувствовал, как мое тело вновь наполняется силой, – потому, что очередная битва осталась позади, мои враги умерли, я жив, и все это более чем отличная причина не унывать и надеяться на лучшее.
Понятное дело, что Шак, увидев достигнутый мной результат, постарается не выполнить свое обещание и использовать меня снова и снова, шантажируя Аньей. Но тут уж извини, собакомордый, но придется тебе напомнить о данном слове и, возможно, вызвать на поединок. Конечно, шансы мои невелики. Но тот, кто сумел уничтожить Оператора вместе с его армией, просто не может не справиться с предводителем банды собакоголовых байкеров, в противном случае я буду очень обижен на фортуну. Хотя мертвым уже не до обид…