Кремлевская пуля
Шрифт:
– Не знаю. – Паршин пожал плечами. – У нее никогда ничего не поймешь. Если она что-то задумала, то лишнего слова не скажет, а вот из другого все выпытает, что только захочет.
– Это надо понимать так, что ты ей о Курышеве и его сестре рассказывал? – уточнил Лев Иванович.
– Да, я проболтался, что он в Чечне боевиком был, но амнистирован и сейчас живет в Москве на законном основании. Тут она в меня вцепилась и выспрашивать стала. Интересно ей было, что собой боевики представляют, как они жили, что ели и все остальное.
– Ты дал ей телефон Курышева, да?
– Сначала позвонил ему и сказал, что Наташе очень интересно послушать про боевиков, а он ответил, что скрывать ему нечего, все в прошлом, так что чего же не рассказать?
– Они встретились?
– Не знаю, встречались они тогда или нет. Я же говорил, что если она сама не захочет что-то сказать, то и не узнаешь, да и Костя ничего не говорил. А вот когда нас взяли, точно встречались. Это же она деньги дала, чтобы всем заплатить.
– Как ты думаешь, почему вас взяли? – спросил Лев. – Анонимных звонков в полицию просто так не бывает, а тут еще и адрес твой точный назвали, хотя квартира съемная была.
Паршин сидел, опустив голову, и молчал.
– Для Завьялова месть слишком уж мелкая, – продолжал сыщик. – Ему стоило только моргнуть, и от тебя следа не осталось бы. Не зря же Трофим тогда сказал, что в следующий раз Завьялов тебя просто убьет. Кто у нас остается? – Ответа Гуров не дождался и поэтому уверенно заявил: – Вижу, что ты об этом сам думал и все понял. Это Наталья вас сдала? Знаю, она. Но зачем?
Леонид просто пожал плечами, а потом сказал:
– Значит, ей это было для чего-то нужно. Просто так она ничего не делает.
– Вас всех арестовали. Началось следствие. Вскоре Завьялова убили в Питере из снайперской винтовки. Можно предположить следующее, – начал вслух рассуждать Гуров. – То, что ты и Курышев угоном машин промышляете, Наталья знала, что он в группировке кавказцев – тоже, а вот о том, что вы свои делишки у Салмана за спиной обделывали, – нет. Вероятно, она сочла, что анонимный звонок припишут Завьялову, который якобы решил посадить любовника своей жены. Если его убьют после ареста всей твоей банды, это спишут на месть кавказцев. Но Завьялова убили в Питере, следствие велось там же. Эта версия, видимо, даже не возникла. А почему в твоем уголовном деле Курышев, через которого машины на юг уходили, даже не упомянут?
– А мне следак на первом же допросе цифирку на бумажке показал, – Паршин криво усмехнулся. – А под ней подписал, что тогда мы все пройдем по минимуму. Я через адвоката с Костей связался, он – с Натальей, а дальше и так понятно.
– Мне тоже понятно, – сквозь зубы процедил Гуров и вернулся к прежней теме: – А деньги Наталья дала, чтобы на нее ни в коем случае не подумали. Курышев мог застрелить Завьялова?
– Нет, – уверенно ответил Леонид. – У него после той контузии со зрением проблемы,
– А его сестра? – тут же спросил сыщик, но Паршин только пожал плечами, мол, не знаю. – Скажи, зачем Наталье была нужна смерть мужа? Может, Завьялов с ней развестись собирался, а она его опередила?
– Не знаю. Может, он и поменял бы ее со временем на молодую. Она же у него не первая такая. Правда, все предыдущие получили хорошие отступные. Он и с ней не поскупился бы. Наталья говорила, что у него есть постоянная баба. У них общие дети. Ей вряд ли после его смерти много обломилось, но на безбедную жизнь точно хватит. Может, просто надоел, как и я? Он же ее на тридцать пять лет старше.
– Проверим, что она унаследовала, – сказал Гуров и посмотрел на Степана, который с готовностью кивнул. – Скажи, хоть кого-то Наталья любит? Родителей? Брата? Только себя, значит. Но зачем ей вообще все надо? Поиграть с людьми, точнее, в людей, менять любовников или даже мужей – это все понятно. Но конечная цель-то какая? Для чего ей столько лет дурой прикидываться? Чего она в жизни добивается?
– Я уже говорил, что у нее невозможно что-то узнать, если она этого не хочет, – повторил Паршин.
– А если подумать?
Леонид помолчал, уставившись в стену, а потом пожал плечами и сказал:
– Если только из-за брата? Она его, правда, в грош не ставит, за глаза как только не называет, а уж как в лицо – не знаю, не видел и не слышал. Наталья вбила себе в голову, что со временем он обязательно будет президентом России. Деньги ему дает на всякие акции. Только кто ж за этого придурка проголосует?
Гуров понял, что больше ему из Паршина ничего не выжать, и заявил:
– Возвращайся к себе.
Тот ушел. Потом сыщик и Степан вышли в коридор, где их ждал Сазан.
– Спасибо тебе большое, – сказал ему Гуров. – Ты нам очень помог. У меня к тебе еще одна просьба будет. Присмотри за Паршиным, чтобы он с собой чего-нибудь не сделал. Ему сейчас действительно жизнь не в радость, сплошной облом со всех сторон, а он мне живой нужен. Да и пусть помучается, гнида! В самом скором будущем его ждет переезд в СИЗО и новое уголовное дело. Уж я постараюсь, чтобы получил он за все свои грехи по максимуму, а отбывал в местах очень отдаленных!
– Присмотрим, дело нехитрое, – пообещал Сазан и обратился к Савельеву: – Я тут тебе, Степка, адрес колонии написал, где Шурган умер. Край неблизкий, но при случае съезди к нему на могилку. Там тебе всякий покажет, где зэков хоронят. Любил он тебя как сына.
– А я там уже давно побывал, – неожиданно для Льва сказал Степан. – И памятник поставил, и березу посадил. Любил их дядя Вася.
Сазан растрогался чуть не до слез. Старые воры часто бывают сентиментальны.
– Это ты правильно, молодец! Нужда будет, обращайся, я тебе всегда помогу.