Кремлевская пуля
Шрифт:
Конечно, Ревякин заявил, что он не берется судить о том, как Россихин ведет свой бизнес. Пересекались, да, причем неоднократно, но никаких отношений между ними нет.
Важно, что Ревякин сказал «нет», а не «не было». Очень часто в разговоре убийцы срываются и вот так ошибаются. Но он ни словом не упомянул о конфликте, о том, как Россихин его подставил на торгах. Объемов сделок Россихина Ревякин не знает. Ничего о том, кто как к Россихину относится.
«Кажется, ему неприятно говорить об этом человеке, – подумал Гуров. – Ладно, сейчас перейдем к другим
Гуров перешел к другим фирмам. Теперь он задавал более откровенные вопросы.
Однажды Ревякин вдруг нахмурился и поинтересовался, а не директора ли той фирмы, о которой они говорили в тот момент, убили? Гурову пришлось отвечать на это отрицательно и ссылаться на Интернет, где второй день раскручивался скандал вокруг этой фирмы. Правда, связан он был с коррупцией.
Второй важный вопрос, который Гуров попытался выяснить, состоял в том, где в ночь гибели Литвиненко, а потом и Россихина находился сам Ревякин. Про последнее убийство сыщику удалось спросить вполне удачно, не раскрывая смысла своего интереса.
Полковник знал, что как раз тогда в модном ночном клубе была любопытная программа с приездом известной молодежной группы. Он спросил Ревякина, был ли тот в ту ночь в клубе. Генеральный директор ответил, что не поехал, хотя его и уговаривали. Оказывается, они с женой ездили в Питер на юбилей общего знакомого.
Гуров мысленно отметил себе в плане необходимость проверить достоверность этого факта, а заодно и алиби по первому убийству. Ревякин-то хирург! Он по схеме самого полковника вполне вписывался в ряд возможных преступников.
Гуров перебрал пять фирм и завершил беседу. Он вовремя понял, что Ревякин скоро перестанет отвечать. Бизнесмена заметно тяготила эта тема.
Полковник попросил оставить в тайне цель их визита и тему разговора. Потом Гуров с Кулаковым откланялись и вышли из офиса. Прощались с генеральным директором они торопливо, делая вид, что их поджимает время. Льву Ивановичу почему-то очень не хотелось пожимать Ревякину руку.
– Каково твое мнение, Сергей? – спросил сыщик.
– Конечно же, он не убивал, – сразу ответил оперативник. – Я имею в виду, лично. По всем его реакциям так выходит. Но я согласен с вами в том, что убийца – не наемный киллер. Значит, Ревякин, скорее всего, отношения к смерти Россихина не имеет.
– Хорошее это словосочетание – «скорее всего», – сказал Гуров. – Вроде бы ты и уверен в чем-то, но в то же время оставляешь за собой право на ошибку. Не обязательное какое-то словосочетание, хитрое и не серьезное.
– Извините. – Кулаков насупился.
– Нет, Сережа. Это я не тебя журю, а русский язык. Сложный он у нас, много там всяких оборотов. Это же в тебе привычка говорит, как и в каждом из нас. Вот и получается, что родной язык заставляет нас осторожничать, отучает конкретно говорить «да» или «нет». Давай-ка, по крайней мере, между собой будем называть все своими именами.
– Ревякина придется оставить в списке подозреваемых, –
– Молодец. Теперь ты излагаешь и мыслишь правильно. Надо самому себе говорить правду, тогда научишься и людям не врать тоже. Я вот лет сорок тренируюсь. Знаешь, кое-чего достиг.
Кулаков посмотрел на Льва Ивановича и улыбнулся. Странный был этот полковник Гуров. Его образ никак не укладывался в голове молодого офицера. Иногда замкнется, зубы разжать лишний раз не хочет, а потом шутит, иронизирует.
Вообще-то, если приглядеться, то ясно, что недовольство у Гурова вызывают вещи вполне объяснимые: чужое разгильдяйство, чей-то непрофессионализм или сложная задача, нечто непонятое в расследовании. А как только дело сдвинется с места, он становится довольным, гордится собой, даже не скрываясь. Да на похвалы не скуп – сразу говорит, если человек заслужил.
– Ну и где твой «жигуль», Сергей? Пора нам с тобой ехать к женщинам.
– В смысле?.. – опешил Кулаков.
– В том смысле, что пора нам навестить любовницу Россихина. Сейчас позвоним и узнаем, как там с распечатками звонков с его телефона и локализацией на карте города Видное. Пока мы с тобой, Сережа, только сети расставляем.
Глава 8
Они остановились на дороге, напротив прохода между домами, где виднелось то самое подвальное окно. Там Россихина и подкараулил убийца, а потом, видимо, оглушил ударом по голове.
– Кстати, машину Россихина патруль ДПС нашел. – Гуров посмотрел по сторонам. – Вон там, прямо возле платной стоянки он ее оставил. А вот тут стоял временный самодельный плакат, предупреждающий, что проезд временно закрыт из-за ремонта теплотрассы.
– Его мы, видимо, уже не найдем, – сказал Кулаков.
– Да, это была бы хорошая улика. Для любого судьи прямое подтверждение того факта, что преступление готовилось заранее. Значит, речь идет об умышленном убийстве, а не о действии, совершенном в состоянии аффекта.
Зазвонил телефон Гурова. Он тут же с готовностью схватил его. Кулаков посмотрел на шефа с пониманием. Сейчас любой звонок мог предвещать что-то важное. В это время десятки оперативников перелопачивали массу информации, отрабатывали великое множество линий и версий. Любой звонок должен означать нечто такое, что полковник Гуров обязан был узнать первым.
– Да? – как-то странно сказал Гуров кому-то. – Что ж, может, оно и правильно. Не нам судить граждан страны за то, что полиции они уже не верят. Хорошо.
– Что случилось? – сразу поинтересовался Кулаков, когда Гуров опустил руку с телефоном.
– Нормальное явление для ненормальных. Наверное, я никогда к такому не привыкну. Сергушенко звонил. Он должен был предупредить даму о нашем визите и подойти сам. А она, естественно, не поверила в то, что ей звонят из полиции, и отказалась кого бы то ни было пускать в квартиру. Сошлись на варианте ее визита прямо сейчас в участковый опорный пункт.