Кремлевское письмо
Шрифт:
ВЕЩ.ДОК.: 23
ДАТА: 3 ОКТЯБРЯ
ПРЕДМЕТ: РАЗБОЙНИК
КОМУ: ДЯДЕ МОРРИСУ
ОТ КОГО: ОТ МИЛОЙ ЭЛИС
БИБЛИОТЕКАРЬ С УДОВОЛЬСТВИЕМ ПРИДЕТ НА ЧАЙ. ГОТОВЛЮСЬ К ВСТРЕЧЕ С АДВОКАТОМ.
ВЕЩ.ДОК.: 24
ДАТА: 4 ОКТЯБРЯ
ПРЕДМЕТ: РАЗБОЙНИК
КОМУ: ДЯДЕ МОРРИСУ
ОТ КОГО: ОТ МИЛОЙ ЭЛИС
АДВОКАТ СООБЩАЕТ, КЛИЕНТ ОТКАЗЫВАЕТСЯ ЕСТЬ В КАФЕ-АВТОМАТАХ ИЛИ БАРАХ. НАСТАИВАЕТ НА ДОМАШНЕМ ПИТАНИИ. ТАКЖЕ НАСТАИВАЕТ,
Роун внимательно перечитал сообщение. «Разбойник» требовал самостоятельности. Он отказывался работать через «кафе-автомат» или «бар». Скорее всего, это американская и английская спецслужбы. Делать «покупки», то есть подбирать агентов, он хотел сам, но платить им должны были «Милая Элис» и «Дядя Моррис».
ВЕЩ.ДОК.: 25
ДАТА: 4 ОКТЯБРЯ
ПРЕДМЕТ: РАЗБОЙНИК
КОМУ: МИЛОЙ ЭЛИС
ОТ КОГО: ОТ ДЯДИ МОРРИСА
ДОГОВОРИТЕСЬ ОБ АРЕНДЕ ДОМА.
ВЕЩ.ДОК.: 26
ДАТА: 4 ОКТЯБРЯ
ПРЕДМЕТ: РАЗБОЙНИК
КОМУ: ДЯДЕ МОРРИСУ
ОТ КОГО: ОТ МИЛОЙ ЭЛИС
НА ДЕСЕРТ АДВОКАТ ЗАКАЗАЛ ВСЕ, ПОДЧЕРКИВАЮ — ВСЕ, ДЕТСКИЕ ФОТОГРАФИИ КЛИЕНТА.
Роун пришел к выводу, что это окончательное требование «Разбойника». Сути его он до конца не понял, но решил, что «детские фотографии» означают прошлое. «Разбойник» затребовал свое секретное досье. Если это так, в архивах спецслужб не останется никаких упоминаний о нем. Для мира разведки, который живет накоплением и сохранением информации, это — неслыханно дерзкое требование, почти оскорбление. Впервые Роуну показалось, что «Разбойник» зашел слишком далеко. Он перевернул страницу.
ВЕЩ.ДОК.: 27
ДАТА: 5 ОКТЯБРЯ
ПРЕДМЕТ: РАЗБОЙНИК
КОМУ: МИЛОЙ ЭЛИС
ОТ КОГО: ОТ ДЯДИ МОРРИСА
ЖАРКОЕ НЕ ДОЛЖНО ОСТЫТЬ. ОТДАЙТЕ ИХ ЕМУ.
В папке оставалась всего одна страница; но Роун не стал ее читать. Он положил папку на пол, разделся, выключил верхний свет, закурил и прилег на одеяло.
— Дочитали? — услышал он.
— Да, кроме последней страницы. Могу сказать, что там.
— Давайте.
— «Разбойник» получил все, что требовал, — начал Роун. — У него деньги, полная автономия, секретность. Он выкупил свое прошлое. Упоминаний о нем не останется ни в одном архиве. Для спецслужб он больше не существует. Хотел бы я испытать это ощущение!
— Что вы имеете в виду под «автономией»?
— Самостоятельность, — объяснил Роун. — Он работает независимо от спецслужб. Они снабжают его всем необходимым по первому требованию, не задают вопросов. Он сам себе хозяин. Он создаст свою организацию и будет работать по-своему. Я бы сказал, «Разбойник» неплохо потрудился для себя.
— А что означает «секретность»?
— Он получил свое досье, и никто ничего не будет знать о нем.
— Вы уверены?
— Совершенно, — отозвался Роун. — Материалы, которые я прочитал, отлично подтверждают это. В одной папке оригиналы сообщений с двух сторон. Этого не бывает. Ведь каждая сторона хранит оригиналы у себя, а в дело подшивают копии отправляемых сообщений. Однако в нашем случае все оригиналы в одной папке и еще два совершенно секретных послания из Белого дома. По-моему, это часть досье, которое требует «Разбойник», а мы как раз везем его по назначению.
— Что-нибудь еще?
— Да.
— Что же?
— Вы — «Милая Элис».
— Прочтите последнюю страницу, а потом — спать.
Роун поднял папку и открыл последнюю страницу.
ВЕЩ.ДОК.: 28
ДАТА: 9 ОКТЯБРЯ
ПРЕДМЕТ: РАЗБОЙНИК
КОМУ: ДЯДЕ МОРРИСУ
ОТ КОГО: ОТ МИЛОЙ ЭЛИС
САМОКАТ СЛОМАЛСЯ. ПОСЫЛАЮ НОВИЧКА.
— А кто «Новичок»? — спросил Роун.
— Вы.
3
Стердевант
Роун проснулся ровно в половине седьмого утра. Его спутник еще спал. На полу стояли два черных чемодана. Роун умылся, побрился, надел чистые носки, белье и рубашку. Он уже почти оделся, когда в дверь постучали. Это был официант с завтраком. Спутник Роуна пошевелился. Официант поставил поднос с завтраком на столик. На подносе были яйца, булочки и бекон. Спутник Роуна натянул слаксы цвета ржавчины и свежую рубашку с короткими рукавами.
— Ешьте быстрее, вам скоро выходить, — обратился он к Роуну.
— Мне?
— Да, — ответил мужчина, оглядывая поднос. — В этих поездах никогда не подают сливки. Коров они, что ли, не любят?
— У вас просто дар писательский, — отозвался Роун, поднимая салфетку, которой были накрыты сливки.
— Вы так думаете?
— Кто «Дядя Моррис»?
— Моя сестра, — последовал ответ.
— Почему вы посылали телеграммы, а не пользовались телефоном?
— Мы много ездим. Я никогда не знаю, где окажется «Дядя», а он — где я. А телеграф есть везде. Телеграмма может подождать два-три часа. Не сидеть же весь день у телефона! И потом, лучше, если ваши слова сохранятся… на всякий случай.
— А почему я «Новичок»?
— Потому что так оно и есть. Вас только что посвятили.
— Я уже двенадцать лет в разведке.
— Для того, что вас ждет, считайте, двенадцать лет назад вы родились.
— Тогда почему выбрали меня?
— Не знаю. Спросите «Разбойника».
Они молча окончили завтрак. Спутник Роуна почти не отрывал глаз от тарелки. Наконец он налил последнюю чашку кофе, закурил, посмотрел на часы и повернулся к окну.
— По-моему, вы недолюбливаете «Разбойника», — заметил Роун, избегая спрашивать, куда он, собственно, едет.
— Да нет, мы незнакомы.
— А по телеграммам можно подумать, вы его хорошо знаете.
Мужчина повернулся к столу и задумчиво помешал ложечкой кофе. Он внимательно посмотрел на Роуна, как посмотрел бы отец на сына, собираясь посвятить его в некоторые тайны жизни.
— Я знал Стердеванта. Этого достаточно. Надеюсь, вы слышали о нем?
— Нет, — ответил Роун. — А кто он?
— Точнее, был. Он мертв, и слава Богу.
Роун уловил сомнение в голосе спутника.
— Какое отношение он имеет к «Разбойнику»?