Креолка. На острове любви
Шрифт:
Жервез де Моргон вернулся такой довольный, что улыбнулся жене.
— Он здесь. Он усмехнулся, когда я сказал, что наконец-то мы добрались до него, но ответил, что еще не все кончено. Пусть он гниет там, пока мы будем обедать. Это собьет с него спесь.
Со шлюпа выгрузили запасы медикаментов и сложили на палубе. Гервей приказал группе матросов уложить груз в трюме, а шлюп отправили на место стоянки. Когда с этим было покончено, Гервей сказал:
— Сержант, отведите месье, мадам де Моргон и слуг вниз и заприте их вместе с пленником.
— Что? — в один голос воскликнули
— Он обманул нас, — пояснил Гервей Уилберфорсу. — Я хочу взять их под стражу.
— Немедленно объясните, что случилось! — закричал Моргон.
— Сэр, вы вероломный лжец, и вас следует расстрелять, — ответил лейтенант Браун.
— Благодарю, лейтенант. Я сам решу, как поступить, — бросил Гервей.
— Вы же не оставите даму в заключении. Поступайте с этим дьяволом, как хотите, но с ней нельзя так обращаться.
Гервей о чем-то размышлял, не спуская глаз с Айши. Когда она услышала обвинение, предъявленное мужу, в лице ее ничего не дрогнуло. Вряд ли она испытывала угрызение совести. Она не выказала ни малейших признаков страха. Столь неожиданная перемена ситуации заставила ее лишь чуть поморщиться. Уилберфорс прав: тесный, вонючий нижний трюм — совсем неподходящее для нее место, особенно если она не замешана в проделках мужа. Но Гервей не хотел оставлять пленников на палубе, велев матросам охранять их.
— Отведите пленников в каюту врача, пусть доктор перенесет свои вещи в каюту старшины-рулевого, — наконец распорядился Гервей. — А человек из трюма пусть побудет вместе с ними. Я хочу, чтобы все находились под двойной охраной и не совершали никаких передвижений без моего разрешения.
Моргон снова начал возражать, лейтенант Браун потерял самообладание. Он подошел к Моргону так близко, будто собирался ударить его.
— Вы не можете ничего требовать. Вы — убийца. Вы и ваша красавица-супруга омерзительны. Мы скоро увидим, чего вы стоите, когда вас поставят на колени, а ее лишат всех драгоценностей.
Уилберфорс схватил молодого человека за руку. Гервей повторил свой приказ. Как только пленников повели в каюту врача, он посмотрел на лейтенанта Брауна леденящим взглядом.
— Сэр, идет война. Мы не ограбим аристократку. Надеюсь, вы будете соблюдать дисциплину и подчиняться моим приказам. А теперь отправляйтесь к себе в каюту и принесите мне извинения в письменном виде. Вот и все, лейтенант.
Бледный лейтенант отдал честь и спустился вниз.
Гервей повернулся к Уилберфорсу.
— Теперь мы можем спокойно отобедать. — По пути к капитанской каюте Гервей сказал: — Мне следовало бы проявить к молодому человеку большую строгость, но у него взвинчены нервы. Его младший брат служил на «Перегрине». Вчера он погиб — его разорвало снарядом на глазах Брауна.
— Боже милостивый!
Когда они уединились в каюте, Гервей рассказал обо всем Уилберфорсу. «Перегрин» легко перехватил торговое судно с грузом сахара, но неожиданно встретил сопротивление. Пушки из замаскированных амбразур вдоль средней палубы торговца открыли огонь, как только «Перегрин» оказался в пределах досягаемости, и первый залп чуть не вывел корвет из строя. Корвет не мог отступить
Капитан Хок ужаснулся такому невезению: он потерял офицеров и матросов, его корабль оказался поврежден, а в награду за это он получил лодку, набитую французами. К счастью, удалось захватить человека, из-за которого заключалась эта сделка. Когда его посадили в трюм, остальных вернули в лодку, предоставив им возможность добираться до побережья Испании.
— Он уверен, что все это задумал Моргон, — мрачно заключил Гервей. — Он жаждет его крови, поэтому мне пришлось арестовать Моргона, иначе ему и его супруге на «Перегрине» не поздоровилось бы.
— Полагаете, это была ловушка? — спросил Уилберфорс.
— Мне все равно, я и так потерял зря много времени. Самое главное теперь догнать флот. О Моргоне я переговорю с Бингом, пусть он решает, как поступить. Судя по вашим словам, этот человек вызвался стать двойным агентом. Однако не знаю, понадобится ли он нам. Совершенно ясно одно: я не оставлю его здесь, иначе он тайком переберется к французам.
— Его жену вы тоже оставите на борту корабля?
— Разумеется.
Уилберфорс не успел ответить, как появился запыхавшийся связной с донесением для капитана: «Грасьез» спешно поднял паруса и покидает гавань. Когда капитан и его гость поднялись на палубу, прозвучал голос впередсмотрящего: с юга к порту приближаются новые корабли.
Гервея охватило волнение: вот чего он ждал — боевых действий. Ему не удается догнать «Грасьез», но его радовало то, что этот корабль решил спасаться бегством. Он взял Уилберфорса за руку.
— Мой друг, мне все же придется отменить приглашение на завтрашнюю трапезу. Я собирался отчалить завтра, однако, видимо, мы выйдем в море сегодня. К сожалению, вам придется сойти на берег.
— Вы уверены, что наконец-то прибыл флот?
— Да. Дай Бог, чтобы мы скоро освободили Менорку.
— Аминь!
Охваченные возбуждением, они чуть не обнялись, но так поступили бы французы, а Гервей и Уилберфорс ограничились твердым рукопожатием.
Уже собираясь спуститься в лодку, Уилберфорс спросил:
— Прислать вам вещи Моргонов из гостиницы?
— На это уже нет времени. Пусть их заберет капитан Хок, если ему удастся уговорить вице-короля. Вещи станут его единственной компенсацией за путешествие в ад.
Когда Поля-Армана ле Бо де Моргона втолкнули в каюту, остальные, следуя своим привычкам, расположились на маленьком пространстве. Флорус опустился на пол, прислонился спиной к фальшборту и начал кидать кости. Он положил руку на колено Ясмин, которая сидела рядом с ним. Жервез завладел единственным шатким стулом за складным столом у стены, но вскакивал каждую минуту и с тревогой выглядывал в крохотный иллюминатор. Айша сидела на койке, думая о том, как непривычно для Жервеза заточение, тогда как для троих эта ситуация вполне знакома. Жервез совершенно растерялся, другие же знали, что им остается только ждать.