Крепость
Шрифт:
Конечно, российская казна денег давать не собирается, но в частном порядке разрешили начать сбор на реконструкцию и реставрацию Эйфелевой башни. Однако, попросил Мезинцева взять на заметку тех, кто отправит особенно большие суммы. Вряд ли это будут простые люди. А если кто с большими деньгами и большой властью отправляет деньги на реставрацию той самой башни с которой вещалась антироссийская пропаганда, это как минимум подозрительно. Люди власти вряд ли будут не в курсе этого, скорее всего, к ним могут возникнуть вопросики, что это за интерес у них такой возник к французским объектам. И не лучше ли вкладывать в Россию-матушку деньги, а не отправлять их куда-то за бугор? Поэтому работы комитету государственной безопасности
Безусловно, есть прекраснодушные идиоты, которые искренне переживают за несчастных французов, оставшихся без своего символа, но эти всегда были и будут, с ними ничего не поделаешь. Их стоит только пожалеть, либо порадоваться тому, что и у нас есть такие хорошие люди.
В который раз подивился удачному расчёту Судоплатова. По идее взрыв был не ночью, а вечером, и я удивился, как так вышло, что обошлось без жертв. Хотя, возможно, всё дело в том, что Франция сейчас воюет, и народу не до веселья, мало их праздных гуляк пребывает в парке.
Следом пришла новая весть. На фоне теракта, который, как были уверены французы, совершила точно не Германия, да и после нашего династического объединения с Турцией, Франция и Германия вознамерились в срочном порядке заключить перемирие. Мир — это, конечно, хорошо, но, к сожалению, нам он абсолютно не выгоден. Как доложил Судоплатов, предварительные переговоры должны состояться в Вене и Фраучи, даже не дожидаясь моего указания, дал задачу Судоплатову во чтобы то ни стало сорвать эти переговоры. Хотя что-то мне подсказывает, не одни мы в этом заинтересованы, и не одни мы будем ставить палки в колёса этим переговорам.
Эх, не хотел я использовать подлые беспринципные приёмы, что Европа моего времени частенько использовала против нас. Ведь когда побеждаешь злодея любыми методами, сам рискуешь стать злодеем. Похоже, нет у нас другого выхода. Поэтому французская пресса тоже будет накачиваться пропагандистскими статьями о том, какие ужасы творятся на фронте, как бесчеловечно расправляются немцы с французами, а немцам будем транслировать то, как беспринципно ведёт себя Франция.
Были ещё нюансы. Нынешняя война заставила хоть как-то сплотиться французский народ, и борьба за власть во Франции была приостановлена. Там схлестнулись не на жизнь, а на смерть свои силы: республиканцы и национал-шовинисты. Причём национал-шовинисты, к сожалению, побеждали.
То, что в Германии не зародился фашизм, ещё не значит, что ему на смену не мог прийти национал-шовинизм у французов. Это вполне закономерная ситуация для этого периода истории. По крайней мере, о закономерности я могу говорить потому, что, несмотря на иной ход истории, очень много чего повторяется, и это не может не пугать. Скорее всего, национал-шовинизм во Франции победит и спровоцирует ту самую мировую войну. Моя задача сейчас сделать так, чтобы, во-первых, выбить почву у них из-под ног, а во-вторых, если война и начнётся, сделать так, чтобы Россию она не коснулась.
Кроме всего прочего, как докладывал Фраучи, в Алжире началась борьба за отделение от Франции, а это только подливало масла в огонь. Алжир, страна, которая в два раза больше Франции, хотела сепарироваться от «старшего брата». И несмотря ни на какие блага цивилизации, которые были у них от французов, они не хотели протектората страны, которая в три раза меньше их. А тем временем алжирцы вполне понимали, что являются источником богатейшего сырья, барыши с которых сейчас оседают в карманах французского режима. Франция богатеет, а Алжир по-прежнему беден, ещё и богатства, дарованные природой, у них забирают. Вот, собственно, если вспоминать методики Англии, почему бы нам не поддержать алжирское сопротивление? Конечно же, не напрямую, ведь у меня теперь появился очень хороший тесть. Я думаю, Омар Фарук сможет быть хорошим посредником этих переговоров. Возможно,
Среди немцев тоже росло недовольство, в частности распаляемое нами. Они не хотели мира с Францией. К тому же, если немцы лидировали на поле брани, то в войне за колонию они явно проигрывали. Тем более, что Франция сама напала на Германию, и так просто сдавать позиции им не хотелось. Неплохо бы и лишить Францию каких-то земель в отместку. И благодаря этому в Германии хоть как-то ослаблялась антироссийская пропаганда. Хотя, то и дело, были шепотки, что ноги у этой войны растут именно из России. Хотя, с чего бы это вдруг, у нас ведь там не было никаких интересов. Да уж, дела-дела…
Кроме государственных интриг, было немало и внутренних. Слухи о том, что Анна Титова моя любовница, были не только успешно посажены, но и уже дали плоды. Анна как раз накануне доложила о том, что на неё вышла некая мадам Толстова — жена графа Толстова. Не путайте с родом Толстых, из которого вышло столько писателей!
Графиня показала себя удивительно хитрой интриганкой и сначала уделяла очень много внимания тому, чтобы наладить тёплые отношения с Титовой. Всячески втиралась в доверие, приглашала её на званые обеды, одаривала вниманием, дорогими подарками, а также знакомила с влиятельными людьми. Потом стала потихоньку выяснять разную информацию и одновременно нагнетать обстановку. Мол, насколько верны слухи о том, что сам император интересуется юной красавицей. Знает ли молодая супруга о том, что император не довольствуется только ей одной, и как императрица отнесётся к такому факту, если прознает об их связи. Ведь, как якобы слышала графиня Толстова, турецкие девушки, а в частности императрица, очень ревнивы и темпераментны и, вполне могут дойти даже до убийства. Анна, оправдывая моё доверие, отлично сыграла свою роль, изображая припёртую к стенке жертву. Она просила сдержать секрет в тайне и ни при каких обстоятельствах не распространяться о том, что Анна является фавориткой императора. Даже сказала что пойдёт на всё, лишь бы скрыть эту тайну от императрицы.
И вот Толстова, которая возомнила себя акулой, сама оказалась наживкой. Проявляя добрые намерения, Толстова предложила устранить императрицу, чтобы снизить риск для несчастной Анны, а также лишние препятствия на пути к её счастью. Нужно всего-то избавиться от этой императрицы, и император будет снова только для её. Как удобно, не правда ли? И вот мы с Анной принялись размышлять, как бы нам использовать эту ситуацию и как бы завернуть интригу, чтобы узнать как можно больше информации и вывести на чистую воду не только Толстову, но и всех связанных с ней. Даже Софию привлекли, а та проявила очень большой энтузиазм и так и сыпала идеями. Она даже предложила инсценировать собственную смерть, но эту идею мы всё-таки отбросили. Нечего народ и зарубежную прессу будоражить.
Мезинцев уже вёл разработку. Как оказалось, граф Толстов, работавший в министерстве юстиции, никакого отношения к интриге не имел. Напротив, исправно нёс службу и был на хорошем счету, да и его руководство прочило ему огромное будущее, очень уж талантлив был граф. Зато его жена пристрастилась к азартным играм, вот и проигралась на огромную сумму. А мужу, естественно, не сказала, потому что тот был строг и держал жену в ежовых рукавицах. Ну, как оказалось, недоглядел, да уж, «повезло» графу с женой. И как в такой ситуации поступить, просто отправить графиню в ссылку теперь не получится без объяснения причин. И надо ведь проблему решить, и не настроить графа против себя. Было принято решение и графа привлечь к этой интриге и рассказать ему всё. И раз уж так вышло, дать ему право выбора — уйти со службы, либо самому решить судьбу своей супруги. Такие вот получаются дела.