Крепости и осадные орудия. Средства ведения войны в Средние века
Шрифт:
Во Франции круглые башни справедливо считались более сильными, чем квадратные, ибо, как мы уже отмечали, вражеские воины, занятые разрушением основания круглой башни, подвергались обстрелу с соседних куртин, откуда они были хорошо видны. Напротив, оказавшись у основания квадратной башни О, враг становился невидимым с тех участков стен, которые прилегали к башне (рис. 71). Не давая защитникам возможности высунуть нос из-за парапетной стенки и разрушив машикули, находящиеся у него над головой, он мог спокойно рыть подкоп, не опасаясь стрел и метательных снарядов осажденных.
Рис. 71. План квадратной башни
В нарушение всех законов фортификации XIII и XIV веков, квадратные башни Авиньона были открыты изнутри (рис. 72) и потому не могли продолжать сопротивление после того, как враг проникал в город. Укрепления Авиньона представляют собой простую стену, какую обычно ставили на внешней линии фортификационных сооружений в тех городах, где имелось две таких линии. Стены Авиньона не имеют фортов, которые, в случае прорыва врага, превращались в отдельные крепости, способные долго обороняться. На всем своем протяжении они не имеют даже машикулей и только с южной стороны снабжены простой парапетной стенкой с бойницами, в которой не было никаких приспособлений для крепления деревянных хорд.
Рис. 72.
Высота этих стен не везде достигала того минимума, который необходим, чтобы уберечься от приставных лестниц. Тем не менее укрепления Авиньона отличаются определенной грандиозностью замысла, единством всех своих частей, а это доказывает, что к тому времени искусство фортификации достигло уже своего расцвета, что эксперименты в области оборонных сооружений уступили место системе сложившихся методов, что строители опирались на опыт и длительную практику. Прежде чем завершить описание укреплений Авиньона, мы хотим привести примеры системы фланговых укреплений, принятых в этом городе. На рис. 73 изображен первый этаж одной из его башен. По лестнице Е, закрывавшейся дверью, можно было подняться на второй этаж, из которого две двери вели на парапеты прилегающих к башне стен G, Н (рис. 74).
Рис. 73. План первого этажа одной из башен Авиньона
Рис. 74. План второго этажа: Е — лестница, ведущая на прилегающие участки куртин; G и Н, К — место, где удобнее всего проделать брешь; L, М — внутренние стены башни
Рис. 75. План верхнего этажа с переходом и парапетной стенкой с зубцами и бойницами
Вторая лестница, опиравшаяся на консоли, вела на парапеты башни (рис. 75), в которых были проделаны отверстия для сбрасывания метательных снарядов на голову врага. Следует отметить, что обороняться на этой башне можно было только стоя на верхних этажах.
Рис. 76. Вид одной из башен Авиньона изнутри
На рис. 76 изображен вид башни изнутри, на котором хорошо видна вся система обороны и лестницы, по которым можно было подняться на верхние этажи. Это – одна из самых сильных башен города, которая тем не менее не была закрыта изнутри. Впрочем, на ее верхних парапетах могло разместиться большое число солдат, и если бы врагу удалось сделать под нее подкоп в точке К (см. рис. 73), то ее защитники могли бы обороняться и дальше, либо соединив обе фланговых стены временной перемычкой, либо бросая на голову врага камни через большой машикуль, проделанный в полу второго этажа.
Рис. 77. Участок стены папского дворца в Авиньоне
Но если крепостные стены Авиньона представляли собой довольно слабые с точки зрения обороны сооружения, то Авиньонский замок, в котором в XIV веке жили папы, являлся мощной цитаделью, которая благодаря удачно выбранному месту, своим размерам и высоте башен была способна выдержать длительную осаду.
Башни этого замка имели квадратную форму, но их стены были столь толстыми и высокими, что никакой подкоп не был им страшен и никакие метательные снаряды того времени не были способны их разрушить. Эти башни были увенчаны парапетами и машикулями, опиравшимися на консоли. Машикули куртин представляли собой серию стрельчатых арок; между этими арками и поверхностью стены было оставлено свободное пространство для сбрасывания камней и других метательных снарядов. Такая конструкция машикулей была очень популярна в южных и западных провинциях Франции, и она была конечно же предпочтительней деревянных хорд или каменных парапетов, установленных на консолях, по той простой причине, что отверстия подобных машикулей были сплошными и не прерывались брусьями или каменными консолями, что позволяло сбрасывать на врага длинные тяжелые бревна (рис. 77), которые вдребезги разбивали коты или щиты (павуа), которыми прикрывались воины врага.
Рис. 78. План замка Венсен: А — донжон; В — шемиза; С – рвы, окружающие донжон; D — мост, ведущий в донжон; Е — ворота замка; F — часовня; G — ризница; Н, I — казармы и конюшни; К — ров, окружавший замок
Искусство фортификации бурно развивалось в начале XIII века, но потом в течение целого столетия в нем наблюдался застой, прекратившийся только с началом Столетней войны 1337–1453 годов. Восстановив порядок во Франции после тяжелых поражений начала войны и отвоевав в 1370-х годах у англичан почти все ими завоеванное на континенте, Карл V (1337, король с 1364, факт, в 1356–1380) велел отремонтировать или перестроить почти все укрепления отвоеванных городов и замков. Судя по ним, они строились в соответствии с установившимися методами и правилами, а это свидетельствовало о том, что искусство фортификации достигло уже определенных высот и имело свои законы. Примером этого является замок Венсен (рис. 78) [61] .
61
Хотя мы и называем Вснссн замком, правильнее было бы считать его большим плацдармом или укрепленным поселением, а не замком в старинном значении этого слова. Буквой Е обозначены два единственных прохода за линию его стен; эти проходы защищены передовыми укреплениями и двумя высокими прямоугольными башнями. Буквой А обозначен донжон, окруженный еще одной линией стен с парапетом и т. н. шемизой В. Донжон защищен также очень широким рвом С, откосы которого облицованы камнем. Буквой К обозначены внешние рвы крепости, контрэскарп которых с самого начала был тоже обложен камнем. Буквой F обозначена часовня, G — ризница, D — мост, по которому можно было попасть в донжон, H и I – казармы и конюшни (см. книгу «Королевские дворцы и города» И. Сильвестра). Мы взяли с плана Сильвестра только здания, построенные до XVI в. В течение XIV и XV вв. в замке, вероятно, существовало много других зданий, но мы не знаем ни их внешнего вида, ни расположения.
Место, на котором расположен замок Венсен, не отличается никакими особенностями, что хорошо видно на плане. Поэтому все его укрепления имеют правильную геометрическую форму, включая донжон и крепостные стены. Все башни – прямоугольные или квадратные, но при этом очень мощные и высокие и оборудованы в верхней своей части выступающими башенками на всех четырех углах. Донжон тоже имеет по углам четыре башни, расстояние между которыми одинаково. Эти башни закрыты и способны обороняться самостоятельно [62] . Строительство замка Венсен началось при Филиппе VI, первом короле династии Валуа (1293, король 1328–1350), и закончилось при Карле V. Только сооружение часовни завершилось при Франциске I (1494, король 1515–1547) и Генрихе II (1519, король 1547–1559).
62
Длина меньшей стороны параллелограмма, который образуют крепостные стены, вместе с башнями составляет 212 м.
Феодальная система была лучше всего приспособлена именно для обороны и штурма крепостей. Для обороны потому, что феодалы и их приближенные жили в этих крепостях, защищавших их жизнь и имущество, и, естественно, занимались их постоянным укреплением, чтобы иметь возможность нанести поражение соседям или диктовать условия своему сюзерену. Для осады и штурма потому, что в те времена от феодала требовалось постоянное участие в местных конфликтах, благодаря чему его войска приобретали необходимый опыт, в частности в ходе осад, ведь при штурме неприятельского замка зачастую важна не столько численность осаждающих и не хитроумные планы, сколько храбрость и решительность воинов. Искусство обороны и штурма хорошо укрепленных замков, в отличие от искусства вести бой на открытой местности, достигло во Франции высокого развития. Франция имела прекрасных рыцарей, с детства приученных владеть оружием, храбрых до безрассудства, но дисциплинированной армии у нее не было. Ее пехоту составляли генуэзские, брабантские и немецкие наемники, а также полки ополчения из добрых городов, плохо вооруженные, недисциплинированные, не имевшие никакого понятия о маневре, которые в бою обычно больше мешали, чем помогали. При серьезном натиске врага они, бывало, обращались в бегство, смешивались с солдатами полков, стоявших в засаде, и приводили в расстройство изготовившихся к бою рыцарей [63] .
63
«Ни один человек, не видевший этого своими глазами, не сможет представить или правдиво описать тот разгром, которому подверглись французы из-за бездарного руководства войсками и беспорядка в их рядах, а ведь по численности армия французов превосходила англичан. То, что мне известно и о чем я хочу рассказать в этой книге, я узнал, главным образом, от англичан, которые все это видели своими собственными глазами и которые находились в свите сира Геннегау, не отходившего от короля Франции. Англичане, разбитые на три полка и сидевшие на земле, при виде противника бесстрашно поднялись на ноги и построились. Первыми это сделали воины принца (Эдуард Черный принц, при Креси командовал правым флангом), его лучники выстроились по диагонали, а тяжеловооруженные всадники заняли позицию позади них. Графы Нортгемптон и Арундел, командовавшие вторым полком, расположили свои ряды на фланге, чтобы иметь возможность, если потребуется, спасти принца. Вы должны знать, что короли, графы, бароны и другие феодалы Франции никогда не наступают правильным порядком, но идут один за другим или так, как им заблагорассудится. Как только французский король увидел англичан, его кровь закипела и он крикнул своим маршалам: «Велите генуэзцам идти вперед и начать битву во имя Бога и Святого Дени!» В его войске было примерно пятнадцать тысяч генуэзских арбалетчиков, но они очень устали, прошагав в тот день шесть лье в полном боевом облачении и с арбалетами в руках. Они заявили констеблю, что в сегодняшней битве не способны ни на какие подвиги. Граф Алансон, услыхав эти слова, пришел в ярость и крикнул: «Вот что значит нанимать негодяев, которые предадут тебя в самый ответственный момент!» <…> Кое-как построившись, генуэзцы приблизились к англичанам и громко закричали, чтобы напугать их, но англичане не дрогнули и, казалось, вообще не обратили на этот вопль никакого внимания. Тогда генуэзцы заорали во второй раз и продвинулись немного вперед, но англичане даже не пошевелились. Наемники завопили в третий раз, громко и четко, затем, продолжая кричать, продвинулись вперед, натянули тетиву своих арбалетов и открыли огонь. Тогда английские лучники сделали шаг вперед и выпустили свои стрелы, которые тучей полетели на генуэзцев и стали падать на них, как снег. Генуэзцы, которым еще ни разу не приходилось сталкиваться с такими искусными лучниками, увидев, что стрелы англичан пробивают им головы, руки и доспехи на груди, пришли в ужасное замешательство, некоторые из них перерезали тетиву своих арбалетов, а другие бросили оружие на землю (тетивы арбалетов генуэзцев отсырели от дождя. – Примеч. ред.). Многие из них пали в бою.
У французов был большой отряд тяжеловооруженных всадников, богато экипированных, которые должны были поддержать генуэзцев. Наемники хотели бежать, но не смогли, поскольку король Франции, увидев, что они отступают, рассердился и гневно вскричал: «Убейте же этих негодяев, ибо они закрывают нам дорогу!» Видели бы вы, как рыцари набросились на этих беглецов, из которых многие упали, чтобы никогда больше не подняться. А англичане продолжали стрелять, метя туда, где скопилось побольше французов, и ни один из выстрелов не пропал даром, ибо стрелы пронзали тела людей и лошадей, которые спотыкались и падали, и никто не мог подняться, не приложив огромных усилий и не получив помощи от многих людей. Так началась битва, происходившая между Бройе и Креси в графстве Понтье, в ту самую субботу, в час вечерней молитвы».
Большой отрывок из хроники Фруассара, который мы привели в примечании, ясно показывает, какой была французская армия в первой половине XIV века и с каким пренебрежением французские рыцари относились к отрядам бригандов [64] и генуэзским арбалетчикам, словом, ко всем пехотинцам.
Англичане в тот период успешно использовали на поле боя пехоту, многочисленную, дисциплинированную, отлично стрелявшую из лука и вооруженную уже и огнестрельным оружием [65] . Господство конного рыцарского войска, которое до этого времени было неоспоримым (не всегда, вспомним тяжелое поражение французских рыцарей при Куртре в 1302 г., победу швейцарцев над Габсбургами в 1315 г. у горы Моргартен и др. – Примеч. ред.), сходило на нет, и французское войско терпело поражение за поражением, пока Дюгеклен не организовал отряды закаленных в боях, дисциплинированных пехотинцев и не возглавил их, направив французскую храбрость в иное русло. Эти изменения в структуре армии и появление пушек (бомбард и др.) породили перемены и в искусстве фортификации, которые, правда, происходили очень медленно, поскольку феодализм с трудом приспосабливался к любому нововведению в области военного искусства. Потребовался длительный опыт жестоких поражений, пока феодалы не поняли, что для взятия городов и одержания побед в сражениях недостаточно одной доблести и что высокие и мощные башни замков не являются неприступными для того, кто действует методично, бережет живую силу и тщательно готовится к штурму. Осадную войну во времена Филиппа VI Валуа (правил 1328–1350) изучать не менее интересно, чем историю сражений в открытом поле, – в обоих случаях организация и дисциплина английской армии обеспечивала ей до поры до времени преимущество над французским войском. В течение нескольких месяцев французская армия, под командованием герцога Нормандии принца Иоанна (сына Филиппа VI Валуа, который позже стал королем Иоанном II и был взят в плен в 1356 г. при Пуатье), осаждала крепость Эгюйон, расположенную при слиянии рек Гаронны и Ло, а король Англии осадил Кале. Большая армия французов (Фруассар пишет, что она насчитывала почти сто тысяч человек), включавшая в себя цвет французского рыцарства, после нескольких штурмов, продемонстрировав чудеса храбрости, так и не смогла взять крепость. Принц Иоанн, потеряв большое число людей, решил приступить к правильной осаде:
64
Так называли пехотинцев, которые носили пластинчатую куртку бригантину (или бригандину).
65
В битве при Креси, по некоторым источникам, англичанами применялись бомбарды.