Крещатик № 95 (2022)
Шрифт:
не нам, не нам всех награждать почетом.
Всем вольным воля, а спасенным рай,
где все равны – Христос и Адонай.
Костел, усадьба, церковь снесены,
а в синагоге клуб, киносеансы
уже
виной финансы, что поют романсы,
обилие кровавых клубных сцен,
а сверх того – ряды телеантенн.
Антенны, вы, мне кажется, сродни
крестам на кладбище – не высказать словами
все то, что похоронено под вами,
проклятый ящик – хуже западни.
Сыграем в ящик! Пусть глядят на мир
с телеэкранов или черных дыр,
но я сижу на камне. Вечереет.
И солнце только светит, но не греет.
И слышится мычание коров
из трех ближайших к кладбищу дворов.
Найди злодея – это отличный квест.
Покажи ему ордер на обыск и на арест
в кожаном переплете, с застежками из серебра,
с корявым росчерком архангельского пера.
Пройди сквозь парадный зал, загляни в расстрельный подвал,
перерой вилами стог – может, там он заночевал?
Не забудь о подземном бункере, сталь, земля и бетон.
Вернись во дворец, загляни под золоченый трон.
Под двуспальным ложем пошевели
Поищи под прилавком в лабазе, у несуна под полой.
И, вконец отчаявшись, к зеркалу подойди.
Ты и есть злодей. И суд еще впереди.
Под Солнцем – духовное рабство, под Солнцем – свободный рынок.
Под Солнцем просторы – реки, моря и горы.
Соломон писал – под Солнцем не бывает новинок.
Но над Солнцем бывает, и это – сияние Торы.
Так написал комментатор в одном из томов Талмуда.
Изворотлив ум бородатого старца, изречения – соразмерны.
Вечно движение мысли, и все мы живы, покуда
Солнце Правды и звезды разума выше житейской скверны.
Конечно, море сине, волна игрива,
но страшно это видеть на дне обрыва,
где когда-то был античный полис, нижний этаж.
Мысли о смерти от края тебя отодвинут,
полис две тысячи лет, как людьми покинут.
Из черепков терпеливый может составить коллаж.
Зоркий найдет пару-тройку бусин – предметы
быта, а повезет – так отыщет в песке монеты,
Борисфен, Деметра, или бутылочку в виде стопы,
или мрамор – фрагмент барельефа с мордою бычьей.
Конец ознакомительного фрагмента.