Крещение огнем, Том 1
Шрифт:
«Вброшенная в них информация многократно ретранслируется и превращается в доминирующую в данном сообществе. При этом она начинает жить собственной жизнью, становясь важным фактором влияния даже в тех случаях, когда ее ложность легко опровергнуть. Особенно забавно наблюдать в таких сообществах действие эффекта «испорченного телефона». Бескорыстная передача бескорыстно же извращенной информации (разумеется, на практике доминируют обычно менее благородные мотивации), убеждающей широкие слои «специалистов» и влияющие на их поведение, — что может быть более эффектной иллюстрацией коммуникативных ловушек современности!» (М.Делягин. «Мировой кризис. Общая теория глобализации» — Москва, ИНФРА-М, 2003 г. с.96).
Самым ярким примером сошествия с ума американского общества (или скорее, уже «слоеного пирога») выступают события 11 сентября 2001 года. Множество фактов того дня говорят о том, что «арабская версия» мегатеракта шита белыми нитками, что на самом деле его подготовили и провели силы внутри самой Америки. Уже всем более или менее читающим людям известно о страховых спекуляциях на зданиях Всемирного торгового центра, начатых многими американскими же компаниями накануне рокового дня. И, несмотря на это, американцы в основном этого в упор замечать не желают!
Наконец, назовем третий фактор, который облегчает нам задачу триллер-войны против возможной американской агрессии. Это — снижение качества представителей вида «человек разумный» в американских мегаполисах. Теперь массы в постиндустриальном обществе — это в основном похотливые и трусливые двуногие. У этих «поколений некст», сформированным «Эм-Ти-Ви», Бивисом и Баттхедом на редкость стройная и простая жизненная программа: жрать, ср…ть, трахаться, колбаситься и развлекаться. Погибать ради какой-то Родины, отдавать жизни за какие высокие идеалы они не будут — потому что у них исчезло и понятие «Родина», и идеалы, как таковые. Именно такой человеческий мусор легче всего поддается панике, а в случае ослабления полицейской мощи — беспорядкам.
Великая заслуга нынешних властителей Америки состоит в том, что они, оскотинив и опустив обывателей, смогли построить сверхэффективную информационную экономику и навязать свою картину мира остальным землянам. Надо сказать, такая система пока позволяет «глобоамериканцам» наносить военные поражения своим противникам. Но их боевое превосходство работает только при одном условии: если противник слаб, не в состоянии дотянуться до самих США и еще действует по навязанным Америкой шаблонам. Но если США нарвутся на противника, куда более развитого и решительного, чем Ирак, талибы или Югославия; противника, который упорно играет в свою игру и чихать хотел на установленные Америкой «правила приличия» — то в таком случае американцы могут понести тяжелое поражение. Нет, не в том смысле, что противник займет их территорию, а в том, что американцам придется с позором отступить. И я надеюсь, что таким противником для США станет сверхновая Россия Третьего проекта.
Агрессор окажется перед выбором. Либо пасть жертвой хаоса и паники у себя дома, либо — начать самоубийственную ядерную войну, либо — отступить. Но отступить и оставить Россию Третьего проекта в покое — это тоже страшное поражение, потому что ее технологическая и культурная агрессия наголову громит «глобалов», разрушая всю систему их власти над миром и уничтожая саму основу их существования.
Вот, братья, еще один важный урок, который мы выносим из давних, но весьма поучительных событий.
Используя слабости вражеской аристократии
Еще один секрет успехов Гитлера — в том, что он прекрасно чуял слабость противостоящего ему противника. То есть, аристократии Англии и Франции.
Основным противником Германии выступала Британская империя. Франция же покорно плелась у нее в хвосте. Это весьма облегчало задачу: психологическая победа над Альбионом означала и паралич Парижа.
А что представляла из себя английская элита 1930-х годов? О-о! Она изрядно подрастеряла свои мужество, агрессивность, способность жертвовать жизнью за империю и совершать смелые шаги. Минули времена таких смелых, умных, решительных и жестоких личностей, как рыцари-пираты времен королевы Елизаветы, как покорители Индии или командиры карательных экспедиций в Китай и Африку, воспетые Киплингом. Гитлеру противостояли изрядно обуржуазившиеся, скаредные, растратившие запасы пассионарности еще в Первую мировую люди. Да к тому же успевшие еще и выродиться в своей высшей касте.
А вот Гитлер был, как метко заметил Сергей Кремлев, выходцем из низов общества, закаленным бойцом. Он умел сражаться, пугая изнеженных аристократов Англии и мелочных французских политиканов с кругозором юристов и лавочников. Умел блефовать и идти ва-банк. Итальянский дуче Муссолини выразил разницу между корпоративистскими лидерами и «столпами» демократии афористично. Когда 11 января 1939 года к нему явились британский премьер Чемберлен (тот самый, что умилостивлял Гитлера за счет Чехословакии) и его министр иностранных дел Галифакс, он изрек: «Эти люди сделаны совсем не из того теста, что Френсис Дрейк». Действительно, на фоне отважного, со стальной волей, пирата-аристократа шестнадцатого века Чемберлен с Галифаксом смотрелись бледно.
Гитлер знал, что ему противостоят слизняки. Знал это уже в 1936-1938 годах, совершая «бескровные войны». Выступая 22 августа 1939-го перед генералитетом в преддверии начала рискованной Польской кампании, фюрер заявил о том, что главы правительств Англии и Франции струсят:
«Чемберлен и Даладье? Я их видел в Мюнхене. Это жалкие червяки. Они слишком большие трусы, чтобы напасть. Они не выйдут за пределы объявления блокады…» (Л. Безыменский. «Особая папка «Барбаросса» — Москва, издательство АПН, 1972 г., с. 49).
И Гитлер оказался прав! Чемберлен и Даладье не решились реально нанести удар, покуда вермахт был занят уничтожением Польши.
Учел Гитлер и тот душевный надлом, что случился у англичан после Первой мировой. Та война настолько ужаснула англичан, что 1920-е годы стали временем пропаганды пацифизма в Британии. Мир, мир — любой ценой! Никакая идея, никакая Родина не стоят столько, чтобы за них умирать. Известный историк Второй мировой Дж.Фуллер писал, что пацифистская пропаганда 1920-1930-х годов буквально заворожила Британию. Любое правительство, решив пойти на масштабное перевооружение армии и флота, рисковало тотчас же пасть. Подхлестнуть англичан удалось, только объявив войну борьбой не за экономические выгоды, а священным походом против мирового Зла, против «коричневой чумы». (Что, впрочем, не спасло Британскую империю от распада после 1945 г. и превращения в придаток США). С другой стороны, в 1940 году ради мобилизации масс Черчиллю пришлось принести в жертву Ковентри. В Лондоне знали о готовящемся налете немцев на этот город. Однако предпочли не усиливать его ПВО. В итоге получились дымящиеся руины, груды трупов — и англичане, наконец, увидели в немцах демонов, в борьбе с которыми нужно сплотиться и послушно идти за великим премьер-министром Уинстоном Черчиллем.
(Прием с принесением в жертву изрядного числа собственных граждан для оправдания войны с каким-либо врагом затем с успехом повторялся. Например, в Москве 1999 года, когда для вызывания энтузиазма электората в новой Чеченской кампании и сплочения россиянцев вокруг Великого Путина пришлось поднять на воздух два жилых дома со спящими людьми. Или в США сентября 2001 года. Ведь после разрушения двух башен ВТЦ американцы охотно поддержали военные операции, которые в других условиях никогда не снискали бы поддержки электората — вторжений в Афганистан и Ирак. Думаю, в наступишем веке мы увидим не одно повторение подобного приема разжигания военной готовности масс…)