Крещение огнем. Вьюга в пустыне
Шрифт:
– Зная вас, Александр Олегович, попробую угадать. – Верховный поднес чашку к губам, отхлебнув прекрасно сваренный напиток. – Коль вы славны своими способностями превращать в разрушительное оружие каждую трансформаторную будку или газовую колонку, то наверняка наши друзья получат прекрасные цели для ударов. Но держу пари – то будут не банальные нефтяные терминалы.
– Совершенно верно! – улыбнулся в бороду «а-ля Сократ» интеллектуал. Его по-крестьянски большие, обвитые венами руки перебирали четки из темного янтаря. – Если задача велика, а сил со средствами не так уж много, то придется поражать цели селективно. И если война исключает ядерные удары, то почему бы не построить последовательность
На дымчатое стекло стола легла алая кожаная папка.
– А вы сначала на словах, Александр Олегович, – предложил диктатор, кончиками пальцев подтолкнув папку назад. Его собеседник молча извлек из нее карту, хитро улыбнувшись в бороду, развернул ее и принялся водить по ней авторучкой:
– Вот здесь немцы во второй половине 1970-х построили Саудам опреснители воды. К ним от побережья залива идут трубопроводы с морской водой. Действуют опреснители с простотой школьного опыта с перегонкой соленой воды: если превратить ее в пар, а потом снова конденсировать, то она станет пригодной для питья. Вернее – для хозяйственных нужд.
У иракцев есть 98 баллистических ракет. Мы еще им кое-что подкинули и подкинем. Если в решающий момент ударить по этим опреснителям, то эффект превзойдет все ожидания. В Аравии начнутся проблемы с пресной водой. Вы представляете, сколько ее нужно для крупной войсковой группировки, которую Запад высадит здесь? Вот посмотрите…
Величенко разложил на столе несколько хороших спутниковых фотографий. Склонившись над ними, Верховный разглядывал опреснители и их уязвимые точки, обведенные белыми кружками.
– Идея отличная. Но они же не дураки, они же прикроют станции противоракетными системами. Я уж не говорю об обычной ПВО.
– Обычными «скадами» по ним бить плохо: точность не та. Да и перехватят их. А вот если нашими комплексами типа «Скорость» и «Пионер», да еще и крылатыми ракетами, хоть и с обычными боеголовками… Ведь много их не нужно. СССР договора о нераспространении ракетных технологий не подписывал. Вы о ракетах типа «Пионер» в неядерном высокоточном варианте, надеюсь, не запамятовали?
– Да, господин Величенко, среди ирландских террористов вам бы цены не было. Это что, первая мера в наборе самых эффектных трюков?
– Нет. Впрочем, я тут к вашему приезду составил небольшую экспозицию. Может, там и поговорим?
Верховный кивнул. Величенко нажал кнопку мини-пульта на своем рабочем столе. Часть белой стены за его спиной бесшумно поднялась вверх, открывая слабо освещенный проем.
За ним открывалась большая сводчатая зала, ярко освещенная линзовыми лампами. Между по-спартански простыми колоннами из сероватого мрамора с металлическими капителями на постаментах и возвышениях в загадочной тишине стояли самые совершенные орудия войны. Самые настоящие или же в прекрасных макетах. Величенко исповедовал войну изменчивую и быструю, подобную мифическому Протею, где исчезают грани между видами и родами войск, где царствуют принципы единого управления. Где вся армия превращается в некий сложный организм, подобный пчелиному рою, а бой – в подобие восточного единоборства, где оружием может стать не только меч, но и локоть, и угол дома, и дорожный посох. И этот его музей служил арсеналом этой новой войны, ее наглядным пособием.
Они прошли мимо ниши в стене, в которой безмолвно застыл настоящий боевой скафандр. Бронестекло на забрале каски-сферы. Крупнокалиберная винтовка с лазерно-оптическим прицелом. Бронежилет, покрытый густыми лоскутьями камуфляжа. Планшет спутниковой системы ориентировки. Ранцевый реактивный
– Воин городских боев, дитя снайперской войны! – махнул рукой Величенко, увлекая Верховного дальше, сквозь ряды безмолвного металла – крылатого и обтекаемого, словно сжатого в сверхнапряжении и ажурно-решетчатого.
Мина, красуясь усами чувствительных антенн, покоилась на темно-красной бархатной подушке. Табличка гласила, что имя ей – «Бумеранг».
– Название, конечно, дерьмовое, менять надо, но вот действие – отличное, – рассказывал Отец-Настоятель. – Это противовертолетная мина, товарищ Верховный, которая сшибает винтокрыл на высоте до сотни метров. Практически это – одноразовая ЗРК карманного, так сказать, масштаба…
Воображение диктатора вмиг дорисовало остальную картину. Низколетящие «хью кобры», «ирокезы» и «апачи», которые напарываются на такие мины. Уродливые комы желтого пламени. Смрад горящих тел и топлива. Оплавленные остовы на песке, валяющиеся обломки лопастей… [4]
4
Эта мина была показана нами на выставке «Евросатори-98» в Париже.
Отличное оружие. Можно прикрыть важные направления от ударных вертолетов и от попыток высадить аэромобильные десанты. Особенно хорошо прикрыть позиции зенитно-ракетных установок, к которым, прячась в складках местности, могут подкрадываться американские вертолеты. Ставить эти мины легко, снимать – тоже. Передислоцируешь часть – увозишь с собой мины. Так, кстати, поступали русские воздушно-десантники в 1941-м, когда их бросили в тяжелые оборонительные бои за Москву. Они тоже таскали с собой противотанковые «игрушки», быстро устанавливая и снимая минные поля на танкоопасных направлениях. Только теперь придется бороться не с танками, а с американской «воздушной кавалерией»: аэромобильными вертолетными частями, которые входят и в состав их танковых бригад.
Перебросить эти мины в Ирак можно очень быстро. И так же скоро инструкторы обучат иракских саперов.
– Этими штуками мы хотя бы частично снимем угрозу их новейших вертолетов. Я лично их очень опасаюсь, – директор Центра мерно щелкал четками. – Но все-таки эти игрушки остаются оружием чистой обороны. Мы же должны помнить, что лучше всего защищаться, нападая. Но чем?
Вопрос прозвучал отнюдь не праздный. Ирак, даже при всевозможной помощи со стороны Империи, не мог получить оружия для массированных ударов по глубине территории врага, а самое главное – по его аэробазам в Саудовской Аравии. Бомбардировочно-штурмовой авиации не хватит. Баллистические и крылатые ракеты не смогут нести ядерных боеголовок, а обычными большие аэродромы не разрушишь.
– А зачем разрушать? – поднял брови Величенко, проведя своей лапищей по крутому лбу. – Вот, прошу любить и жаловать…
На металлическом постаменте перед Верховным поднимался макет средней боеголовки. Ради наглядности в ее коническом теле проделали прорезь, сквозь которую виднелись ряды зеленых стеклянных шариков, уложенных кругами вокруг какого-то центрального стержня. То была боеголовка, несущая 216 килограммов V-газа в бинарной форме, страшного химического оружия Империи. Всего один лишь грамм этого фосфорного отравляющего вещества может убить полтысячи человек. Созданные в 1957–1959 годах V-газы умерщвляли живые существа не только при вдыхании таковых. «Ви-газ» проникал в организм через слизистые оболочки глаз, носа и рта, через кожу, даже прикрытую тканью. А это значит, что спастись от него только противогазом было невозможно: нужно было надевать настоящий скафандр.