Крещение огнем. Вьюга в пустыне
Шрифт:
Верховный даже крякнул от удовольствия. Еще бы! Здесь появлялась возможность одним ударом убивать двух зайцев: наносить врагу деморализующие людские потери и срывать работу вражеской авиации.
– И подобные палаточные городки отмечены у других авиабаз? – поинтересовался он, буравя глазами докладчика.
– Да, товарищ Верховный главнокомандующий. И их можно считать уязвимыми местами группировки Многонациональных сил… [8]
– Я бы еще отметил палаточные городки в треугольнике «Даммам – Дахран – Эль-Хобар». Здесь концентрируется львиная доля американского контингента. Все рода войск. И здесь противнику возможно нанести большие потери в людях. Если же боеголовки ракет будут химическими, то… – грушник театрально воздел очи к потолку. – Ну, и конечно, отмечу особую значимость
8
Действительно, в привычной нам ветви реальность у аэродрома под Эль Харджем в декабре 1990 года был построен палаточный городок на пять тысяч человек. Сюда были переброшены пять эскадрилий: две на F-15E, одна на F-15C и две на перехватчиках F16. 120 самолетов в общем. В палатках жили скученно: по двое, четверо, шестеро, по восемь и даже по 12 душ в одной палатке. Здесь же, на аэродроме, на поверхности, к 30 декабря 1990 года американские строители воздвигли ангары для самолетов, мастерские, склады оружия и боеприпасов. Словом, то была очень жирная и удобная цель для ракетных атак…
Обсуждение было возбужденным. Постепенно проступали очертания ответного асимметричного удара. Сначала – прикрыть от дейстивий вражеских ВВС «мозг» в Багдаде. Навязать противнику тяжелые зенитно-ракетные и воздушные сражения над Ираком. И в то же самое время – нанести ракетные удары по самым уязвимым точкам западников.
Становилось очевидным: Ираку понадобится около двухсот ракет. Но как их перебросить Хусейну? Посыпались предположения и предложения.
– У меня есть дополнение… – поднял руку грузный человек в черном строгом костюме, с лицом грубым и задубевшим от ветра и солнца.
– Конечно, Василий Харитонович! Послушаем-ка представителя Минморфлота, – согласился Верховный, разминая в руках гаванскую сигару.
– Значит так… Насчет возможности перебросить вооружение в Ирак сейчас… Транспортная авиация – это хорошо, а суда – дешевле. Но американы фактически блокировали морской путь через Персидский залив, в порт Басры и кувейтские гавани. Через сирийские порты не сработаешь: Хафез Асад терпеть Саддама не может. Зато у Хусейна сейчас – мир да любовь с Иорданией. А вот через ее единственный порт в Средиземном море, Акабу, мы сработать сумеем. Другого пути нет: Ирак нонеча со всех сторон блокирован недружественными ему странами: Ираном, Турцией, Саудовской Аравией, Сирией. Вот если бы с Иорданией договориться! Мы тут даже покумекали, как их Акабу не перегрузить работой.
– И как же? – поинтересовался глава Советского Союза.
– Если мы отправим туда атомный лихтеровоз «Севморпуть», – объяснил Василий Харитонович. – У него на борту 74 лихтера-баржи. Они позволят разгружаться даже на необорудованный берег. Лихтеровоз берет на борт почти 34 тысячи тонн груза. Мы за один рейс сможем доставить иракцам то, чего не успели. [9]
– Отлично, – хлопнул в ладоши Верховный. – Остается оформить предложения, сделать расчеты и довести их до сведения нашего брата Саддама Хусейна…
9
Лихтеровоз-атомоход «Севморпуть» вступил в строй в 1988 го ду. Спроектирован в 1978 м в ЦКБ «Балтсудопроект» (Ленинград), построен в Керчи на заводе «Залив». Мирное назначение – забрасывать грузы в города и поселки Крайнего Севера СССР. Особые задания – высадка целой дивизии, доставка больших объемов помощи дружественным странам в третьем мире.
Длина – 260 метров, ширина – 32,2 м. Водоизмещение – 61 880 тонн. Скорость при осадке 10 м – 20,8 узлов. Перезарядка топливом происходит раз в семь лет…
Операция «Прозрачный панцирь»
В глубокой секретности протекала подготовка к будущим действиям – операция «Прозрачный панцирь». В Ирак шли самолеты, оснащенные современнейшими системами оптико-электронного противодействия, сбивающие с курса западные ракеты с лазерными и тепловыми головками наведения. Танки Ирака оснащались агрегатом «Штора» – защитой от высокоточного оружия. Специальные системы того же рода, «Пурга», которые в десятки раз снижали действенность высокоточного оружия нападающих,
Все делалось для того, чтобы Ирак, как цивилизация из фантастических романов, был прикрыт невидимыми защитными полями. Война обещала приобрести поистине марсианские черты, и пустынные пейзажи будущего театра боевых действий, где ветер гонял песчаные тучи, лишь усиливали это впечатление. Русский ум изощрялся, готовясь дать отпор богатому, технизированному и роботизированному противнику.
И нет предела славянской смекалке!
Мозг Верховного фонтанировал идеями. Сказалось советское пионерское детство, годы, проведенные в авиамодельном кружке на станции юных техников. Тогда, запуская маленькие копии У-2 с бензиновыми моторчиками, он страстно мечтал смастерить модель немецкой крылатой ракеты Фау-2 – машины чрезвычайно простой, с примитивным пульсирующим воздушно-реактивным двигателем, работающим на простом автомобильном бензине. Множество таких машинок, которые несут систему телеуправления, лазерную подсветку и блок спутниковой связи, должны летать над полем боя, разведывая сосредоточения западной боевой техники, батареи самоходных пушек, колонны войск. Именно они должны были «подсвечивать» их лазерами, вызывая огонь иракской артиллерии. Ведь Верховный решил оснастить ее самоходками, которые бьют снарядами «Краснополь» и «Китолов» с лазерной наводкой, системами залпового огня «Смерч».
Чтобы собрать флот таких аппаратов, Верховный приказал наладить производство аналогов Фау. Одновременно не снижая выпуск новейших беспилотных машин, ведущих разведку в масштабе реального времени, – телеуправляемых аппаратов типа «Стриж» и «Пчела». Компьютеризированному колоссу западной коалиции должны противостоять дешевые имперские роботы!
Стремительно строился космический эшелон обороны. Два геостационарных спутника обеспечили прямую связь «Москва—Багдад», которую нельзя нарушить никакими помехами. По этим каналам должны были идти разведданные и сигналы точного времени. Целая группировка аппаратов радарной и видеоразведки должна была непрерывно следить за районом Персидского залива.
Ракетчики, астрономы, географы и гравиметристы помогли иракцам выбрать оптимальные позиции для точных ударов ракетами «земля—земля» по саудовским авиационным базам.
Работали связисты и специалисты секретнейшего ЦНПО «Каскад», ладившие проводные каналы связи, тянувшие волоконно-оптические линии. Ведь ожидалось, что Запад применит бурю радиоэлектронных помех, которые «вырубят» радиосвязь. Кабельные же системы этой буре не поддаются. В иракскую армию поступили тысячи новейших телефонных аппаратов ТА-88 пермской «Телты».
Молодые и энергичные люди – русские генштабисты, моряки и летчики – превращали боевые силы Ирака в собранного стального ежа, способного противостоять самой высокотехнологической силе мира, соединенному натиску западной коалиции. Спецы по борьбе с ВТО – высокоточным оружием – чертили сотни схем, нещадно гоняя иракский персонал, окружая важнейшие объекты страны поясами противодействия. Специальные штабы управления создавались для взаимодействия авиации и ракетных катеров в Персидском заливе.
Упор делали на ПВО. В Ирак шли новейшие радиолокационные станции «Каста», умеющие засекать самолеты-невидимки США. Вместе с ними поставлялись и творения нижегородского «НИТЕЛа» – радары метрового диапазона волн 1Л13 и 55Ж6. Запад давно отказался от работы радаров на этих частотах, и благодаря этому нижегородские станции не только видели «стелсы», но и были неуязвимы для натовских снарядов самонаведения и противорадиолокационных ракет, летящих на работу радаров.
Основные центры страны прикрывались мощными станциями типа «Фрегат», способными «пробивать» даже самые густые электромагнитные помехи. Новгородский «Квант» поставил мобильные комплексы радиоэлектронного подавления. Каждый такой комплекс способен подавить работу пятидесяти бортовых станций самолетов, сорвав их прицельные ракетно-бомбовые удары. Как и огневые установки, они тоже могли объединяться в боевые сообщества, управляясь компьютеризированным центром.