Крещенные кровью
Шрифт:
– У… у Ивана Ильича имелись деньги, но немного. Он был богат, но не здесь, а в Тамбове. Если у него и осталось золото, то спрятано оно только там.
– Тогда для чего он сюда притащился? Как нищий на заработки?
Перед глазам у Анны все поплыло. Боль в области виска стала нестерпимой.
– О-он собирался вернуться в Тамбов. – еле слышно проговорила она.
– Не брешешь?
– Нет. – Анна судорожно глотнула, ее била нервная дрожь.
– Быть по-твоему, – сказал Игнат. – Пойду с Ивашкой по душам посудачу. А ты меня здесь дождешься. Может быть, у меня еще к тебе вопросы появятся.
Игнат связал девушку найденной в избе веревкой и уложил на кровать. Анна не сопротивлялась. Прикрутив для верности еще и к кровати, Игнат затолкал ей в рот платок. В глазах связанной застыл ужас. Она начала вырываться и мычать. Тогда Игнат со всей силы ударил ее ладонью по лицу. Анна еще разок дернулась и затихла.
– Теперь очередь Ивашки! – прошептал он, глядя на девушку. – Надеюсь, он более сговорчивый, чем эта грязная сука…
В сенях скрипнула дверь. Брынцев замер. Маузер в его руке был готов в любой момент к действию. Игнату не было видно из-за печи, кто вошел, но он понял, кто это…
Кругом так тихо, что Маркелу даже стало немного не по себе. Вдруг со стороны степи прогрохотал пулемет, а над головой просвистели пули. Одна из них прошила чекисту плечо. Показалось, будто раскаленный в кузнечном горне прут пронзил его.
Снова загрохотал вражеский пулемет. Пули зажужжали над головой. Маркел откатился в ближайшее углубление в земле. Слева и справа загремели винтовочные выстрелы – товарищи вступили в бой.
Он пошевелился и попытался занять более удобную для стрельбы позицию, но… еще одна пуля настигла его. Острая боль в правом бедре отозвалась по всему телу остро и мучительно. Маркел привстал, быстро огляделся и, едва удерживая равновесие, бросился в более надежное укрытие – заросшую бурьяном яму.
Только собравшись перевязать раны, Маркел услышал голоса. Затем, привстав, увидел людей: скопцы в панике бежали к реке. Вдогонку им неслись пули – один из мужчин упал на землю. Рядом с ним растянулись две женщины. «Вот подлюги! – вскипел от негодования Маркел. – Что, не видите, по кому жарите?». Выстрелы смешались с криками перепуганных сектантов.
Маркел, выбравшись из укрытия, побежал к несчастным с такой легкостью, будто в его теле не сидели две пули.
– В реку! – кричал им Маркел. – Плывите вниз, покуда мы здесь бандитов задержим!
Увидев ползущего к реке скопца, ноги которого были пробиты пулеметной очередью, Маркел упал рядом с ним и схватил его за руку:
– К реке ползи, там спасение! – закричал на него Маркел. – Только быстрее шевелитеся, нас надолго не хватит!
К ним подбежали остальные, растерянные – жалко смотреть, плачут и дрожат от страха.
– Спасайтесь сами, – вздохнул Маркел, опуская глаза. – Мы вам помочь не сможем! Разве что задержим немного бандитов, пока вы по реке поплывете…
И тут вдруг высокий и самый крупный из скопцов, Савва Ржанухин, встал во весь рост, расправил плечи и, сорвав с головы шапку, бросил ее под ноги. Все оставшиеся в живых сектанты тут же последовали его примеру. Мужчины, женщины, дети и даже раненые, кто смог встать на ноги, не страшась свистевших пуль, образовали круговерть, пришли в движение. Скопцы ходили по кругу, подскакивая и выкрикивая: «Ой, дух! Ой, Бог! Царь Бог! Царь дух!»
– Чего это они? – спросил Маркел у раненого скопца. – Спятили что ль со страху?
– Эдак помирать они хотят, в радении, – пояснил тот, смахивая слезы. – А я вота… – и он пополз к собратьям по вере, цепляясь пальцами за землю, волоча за собою перебитые ноги и подпевая: – Ой, дух! Ой, Бог! Царь Бог! Царь дух!..
Несколько скопцов упали, срезанные бандитскими пулями. Огромная волна классовой ненависти захлестнула Маркела в ту же минуту. Он достал из-за пояса гранату и отведя руку, с силою метнул снаряд через голову, а сам уткнулся лицом в землю. Грохнул взрыв, и комья земли долетели до него. Послышались крики и стоны.
Маркел приподнял голову: пара скакунов без седоков мчались в разные стороны от дымящейся воронки.
– Знай наших, бандюки недобитые! – крикнул вслед лошадям Маркел, вытянул руку с револьвером вперед, прицелился, и… увидел, что тачанки бандитов снимаются с занимаемых позиций.
– Входи, входи, зятек! – произнес Игнат. – Добро пожаловать!
Шурин выглядел взвинченным и взволнованным, но отнюдь не усталым. Аверьян был поражен, увидев его в избе, где ожидал застать только Анну. Однако он пожал протянутую руку.
– Почему ты здесь? – спросил Игнат. – Хотя че я об энтом спрашиваю. Проходи и сам мне все обскажешь.
Аверьян вошел и осмотрелся.
– Ты што, энту чумичку Аньку высматриваешь? – беззвучно рассмеялся шурин. – Без хрена и яиц, а все туда же…
– Жену я ищу, – угрюмо пробубнил Аверьян, не разделяя «радости» Игната. – Дома ее нету, так я мыслил…
– Ты мыслил, что она у своего полюбовника! – уже вслух хохотнул тот. – А ты не такой простофиля, как кажешься. Откель проведал, что полюбовник Стешкин здесь бока пролеживает?
– Проследил за ним, – ответил Аверьян уклончиво.
– Ух ты! – воскликнул Игнат восхищенно. – Ты даже на эдакое способен?!
У Аверьяна внезапно в голове стало пусто, и он почувствовал себя бьющимся на земле, выуженным из пруда карасем.
– Ну чего стоишь, как пень, зятек? – хмыкнул Игнат. – Проходи и за стол садися. Вижу, покалякать со мною хотишь, правда?
Они сели.
– Может, выпьем как бывалочи? – предложил шурин.