Крест и меч. Католическая церковь в Испанской Америке, XVI–XVIII вв.
Шрифт:
Испанские конкистадоры завоевали американские земли в течение весьма короткого отрезка времени — полувека. Начав с захвата Гаити, Кубы и других Карибских островов, Испания к середине XVI столетия уже распространила свою власть на огромной территории Американского континента от Мексики до Патагонии.
Конкиста увенчалась успехом в результате усилий короны, опиравшейся на конкистадоров и церковников, которые были теснейшим образом связаны с торгово-финансовой прослойкой Испании, финансировавшей их деятельность. Участники конкисты стремились побольше добыть золота и других ценностей в колониях, завладеть землями, поработить местное население, заставить его работать на себя. Эти подлинные цели конкисты маскировались и облагораживались христианской проповедью о спасении душ индейцев, об их духовном и физическом благе, о претворении в жизнь христианских постулатов всеобщей справедливости. Миссию идеологического камуфляжа выполняла
Такими же были и испанские короли той эпохи, подобно двуликому Янусу совмещавшие в себе жадность к мирским благам и власти с христианским благочестием. Буржуазная историография пытается выдать Изабеллу и Фердинанда, Карла V и Филиппа II за мудрых правителей, великих сподвижников христианской веры, стремившихся якобы только к одному — приумножить благополучие своих подданных.
В действительности же эти католические государи (Титул «католический государь» был дарован папским престолом Изабелле и Фердинанду в связи с завершением реконкисты в конце XV в.) были коварными, жестокими и беспощадными правителями, ответственными за ужасы инквизиции и конкисты. Изабелла отличалась непревзойденным ханжеством. Маркс называл ее «фанатичной свиньей», «католической скотиной» (Архив Маркса и Энгельса, т. VII. М., 1940, с. 82, 101). Ее супруг Фердинанд соединял в себе все пороки, которые сделали его идеальным прототипом «Государя» Никколо Макиавелли.
Карл V и Филипп II возглавляли контрреформацию, вели агрессивные войны в Европе. Войска Карла V разоряли итальянские земли, захватили Рим и подвергли его грабежу, сопровождавшемуся насилиями и убийствами, а Филипп II вел дли-тельную кровавую войну против населения Нидерландов, казня без разбора женщин, детей, стариков — всех, на кого могло пасть подозрение в сопротивлении испанским поработителям. Их правление Маркс характеризует как «гнусное господство Габсбургов» (Архив Маркса и Энгельса, т. VII. М., 1940, с. 85).
Конкисту некоторые историки называют последним «крестовым походом», ибо ее участники оправдывали и обосновывали свои действия и поступки религиозными взглядами, ссылками на церковных авторитетов, на христианские доктрины. Конкистадоры считали себя исполнителями, «инструментами» воли божественного провидения, что не мешало им убивать, грабить и угнетать тех, кого они обращали в свою веру, обещая в награду вечное спасение и избавление. Так вели себя миряне, так вело себя и духовенство.
Но если идеология конкисты была сродни идеологии средневековых крестовых походов, то сама конкиста по своему содержанию и характеру принадлежит к другой эпохе, главным действующим лицом которой была нарождающаяся буржуазия.
«Открытие Америки и морского пути вокруг Африки, — писал Маркс, — создало для подымающейся буржуазии новое поле деятельности. Ост-индский и китайский рынки, колонизация Америки, обмен с колониями, увеличение количества средств обмена и товаров вообще дали неслыханный до тех пор толчок торговле, мореплаванию, промышленности и тем самым вызвали в распадавшемся феодальном обществе быстрое развитие революционного элемента» (Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. 425).
Абсолютистская Испания XVI в. — сильнейшее государство Европы, а может быть, и мира — открыла эту новую эру, хотя сама так и не смогла переступить ее порога в течение длительного времени. Став первой и самой крупной колониальной державой, Испания превратилась в перевалочную базу для американского золота, оседавшего в конечном итоге в сундуках английской, французской, голландской буржуазии. Впоследствии соперники Испании переняли ее колониальный опыт и, вооруженные уже собственной — лютерано-протестантской — философией, не менее лицемерной и двуличной, чем католическая, умножили ее преступления в своих собственных заморских владениях.
Колониальное порабощение осуществлялось европейскими державами в разные эпохи и в разных широтах далеко не однозначно. Даже одни и те же страны, например Англия, по-разному управляли своими колониальными владениями. Так, северо-американские колонии, население которых состояло в основном из европейских переселенцев, пользовались в значительной степени правами самоуправления. В Северной Америке Англия расширяла свои владения путем не порабощения индейцев, а их вытеснения или истребления. Та же Англия управляла Индией, используя для этого местных правителей при сохранении существовавших ранее феодальных порядков. В африканских владениях англичане использовали для подчинения местного населения родоплеменную знать. И в Индии, и в Африке туземцы в основном сохраняли свои прежние верования, а также языки. Имел свои особенности французский, голландский, германский колониализм. Испанцы же навязали покоренным народам Америки свой язык, свою веру, свои общественные и правовые институты, свои обычаи, взгляды и даже привычки и вкусы. Америка стала испанской не только потому, что она принадлежала Испании, но и потому, что все в ней было проникнуто испанским «духом». Испанские колонизаторы разрушили автохтонную культуру и пытались подменить ее своей, запретили местные культы, навязав свой, изменили древние географические названия, переименовали на свой лад страны, области и регионы, разрушили древние города и селения, создав новые по испанскому образу и подобию, ввели свое законодательство, даже свою одежду и т. д.
Сторонники испанского колониализма и церкви утверждают, что этими действиями, хотя они носили чаще всего насильственный характер и влекли многочисленные жертвы среди местного населения, коренные народы Америки приобщались к «дарам и благам» современной цивилизации, выжили, «возмужали» и стали «совершеннолетними», достойными членами современного «христианского общества». Другие колонизаторы всемерно превозносят свою цивилизаторскую роль, выдают себя за бескорыстных «благодетелей» порабощенных ими народов. Буржуазные ученые пытаются подменить процесс колониального угнетения безобидной аккультурацией, они говорят о взаимном обмене культурными ценностями, который якобы имел место между колонизаторами и порабощенными народами. Все эти разглагольствования о благах, которые будто бы принесли колонизаторы и церковь народам Америки, должны скрыть тот бесспорный факт, что колониализм означал для этих народов духовное и физическое порабощение, эксплуатацию, обман, ложь, тиранию, уничтожение собственных духовных и материальных ценностей. Во всех колониях стремление к независимости — пресловутому «совершеннолетию» — беспощадно подавлялось при активной поддержке церкви. Испанским колониям, чтобы освободиться от своих колониальных «благодетелей», понадобилась 15-летняя ожесточенная кровопролитная война, унесшая несколько миллионов жизней и вызвавшая огромные разрушения материальных ценностей, что крайне затруднило дальнейшее самостоятельное развитие народов этого региона.
Конечно, было бы упрощенчеством утверждать, что католическая церковь выступала только в роли духовного помощника светских колонизаторов в Америке, хотя именно в этом заключалась ее главная функция. Христианская религия, отражающая в себе сложнейшие противоречия реального мира, не только призывала своих последователей к покорности, терпению, всепрощению перед злом, но и порождала в некоторых из них, выражаясь словами испанского историка Фернандо де лос Риоса, «жажду абсолютного совершенства» (Rios F. de los. Religion y Estado en la Espa~na del Siglo XVI. Mexico, 1957, p. 156), стремление бороться за это совершенство вплоть до отдачи своей собственной жизни. Идеал абсолютного совершенства, включающий в себя все высшие человеческие добродетели — справедливость, добро, бескорыстие, сострадание и пр., проповедуемый церковью во время многовековой борьбы с маврами, а затем получивший свое бессмертное воплощение в подлинно национальном герое Испании Дон Кихоте, находился в вопиющем противоречии с господствовавшей в Испании действительностью.
Такое противоречие порождало одновременно колонизаторов — жестоких, беспомощных, охочих до золота и славы, мечтавших о завоеваниях, поместьях, рабах, и фанатиков, грезивших построить «град божий» на земле и готовых во имя торжества всеобщей справедливости на любые жертвы. Но это были крайние полюса. Большинство же участников конкисты пыталось совместить «святое с мирским», поклоняться одновременно и богу, и демону наживы, или, как образно выразился Берналь Диас дель Кастильо, солдат Эрнана Кортеса — завоевателя Мексики, «служить богу и королю, нести свет тем, кто живет во мраке, и заодно добывать богатство, которого ищут все люди» (Diaz del Castillo В. Historia verdadera de la conquista de la Nueva Espa~na, t. I. La Habana, 1963, p. 14).
Именно такого рода люди «с крестом в руке и ненасытной жаждой золота в сердце», как писал о них другой современник конкисты Бартоломе де Лас Касас, составляли большинство дворянской вольницы (идальго) в Испании и основной контингент завоевателей в Америке. Их прообразом был сам Христофор Колумб. По словам Бартоломе де Лас Касаса, Колумб все свои дела начинал с обращения к св. Троице, к Иисусу и деве Марии, клялся именем св. Фердинанда, строго соблюдал посты и другие церковные предписания и обряды; называл вновь открытые им острова, бухты, мысы и т. д. именами святых и благодарил господа всякий раз, когда доставляли ему отобранное у индейцев золото. Одновременно с этим Колумб считал, что не бог, а обладатель золота всемогущ. «Золото — это совершенство, — писал он, — золото создает сокровища, и тот, кто владеет ими, может совершить все, что пожелает, и способен даже вводить человеческие души в рай» (Путешествия Христофора Колумба, с. 470).