Крест Сталина
Шрифт:
Сирена с перерывами вопила добрых полчаса. Менять караульного на вышке никто не собирался, и это больше всего его опечалило...
ГЛАВА 4
Сквозь снежные порывы едва - едва продрались звуки сирены...
– Ну что, Кор-ней, слы-ы-ш-шишь?!
– почти по слогам, прокричал Валихан.
– Те-перь со-бак по-шлют!!!
От жуткого холода тело дрожало, а зубы стучали, пугая своим дробным стуком беглецов.
Крест смахнул изморозь, прилипшую
– Ты точно уверен, что здесь?!
Крест, ничего не ответив, стал зарываться в мерзлую зыбь. Пешка, до этого молча передвигавшийся за своими спутниками, замер ничего не понимая.
– Что стоишь, как колода? Скидывай тулуп и давай ... вместе!
Этого было достаточно, что бы Пешка с размаху врюхался в снежный покров и стал помогать Корнею. Валихан, распахнув армейский полушубок, сдерживал, как мог, потоки валящегося снега...
– Здорово, братцы!
– буркнул Крест.
Пешка поднял голову, и с ужасом отпрянул. В глубине распотрошенного снега торчала высохшая голова мертвеца. Взяли чуть правее и, вскоре, Корней уже ввинчивался в проход между штабелями скелетообразных покойников...
Пешку словно ветром сдуло в проход. Лихорадочно работая закоченевшими руками, он вплотную придвинулся к Корнею.
– Ну, ты Крест даешь! Это ж надо так догадаться! Я что, ... я мигом... Куда рыть то?
– Все! Уже приехали...
– Крест нырнул в провал и чиркнул спичкой.
Зыбкое пламя чертыхнулось. Длинный ряд застывших покойников наводил безмолвный ужас. То тут, то там торчали руки и ноги, на которых болтались деревянные таблички. Пешка пытался разглядеть их содержание, но кроме фиолетовых разводов ничего не успел заметить - пламя медленно сошло на нет.
* * *
Стало светать. За каких-то полчаса ветер, по быстрому, сник и перед взором "нащальника" Евсеева раскрылась бесконечная даль. На сливающейся незаметно с горизонтом белоснежной поверхности тундры не было видно ни одного темного пятна. Солдаты, дыша туманом в морозный воздух, повалились на тундру. Часть овчарок сгрудилась в бесформенную стаю, две другие бестолково бегали по кругу.
Разгоняя липкую дрему, навалившуюся на солдат, Евсеев только и смог крикнуть:
– Пять минут на отдых, потом - подъем! Не то перемерзнете, к ядрена фене!
Рядом, тяжело водя впалыми боками, припали собаки.
Вскоре приехал Хиок. Не обращая ни на кого внимания, скинул потную кухлянку и тут же на морозе переоделся в другую. Подойдя к нартам, стал сбрасывать армейскую амуницию: сигнальные фонари, веревки, саперные лопатки и что-то еще, без которых солдатам не обойтись, но совершенно ненужное Хиоку.
– Куда то собрался, старый пердун?
– не поднимая головы, спросил Евсеев.
Не понимая
– Хиок, однако, искать будет... Тут русского нет! Русский, однако, хитрый! Он раньше лёг, как медведь!
– А мы кто, по-твоему, китайцы что ли!? Давай, давай, иди ищи своего медведя!..
– солдаты заржали.
Никто не одергивал старого нанайца, и тот продолжал молоть чепуху, в которой не разобрать уже было о чем речь. То ли о медведе, то ли о муке, а может быть о Манак, которая сидит неизвестно где среди полярной тундры...
Вдруг в своре овчарок поднялся переполох. Старый пес Шалый, копнув лежалый снежок, задрал морду и протяжно завыл. В разрытой снежной яме неестественно скрюченно торчала культя человека...
Солдаты вскочили.
– Вот тебе и медведь!?...
– кто-то протяжно охнул и с размаху плюхнулся на заснеженную тундру...
Евсеев прикладом винтовки расширил провал и, вскоре - то тут, то там - тундра открыла взору десятки, сотни, а может и тысячи впаянных трупов...
* * *
Среди вони исподних рубашек, в бараке, приспособленном под казарму служивому люду, на всю возможную громкость человеческого голоса летела отборная брань.
– Куда они могли подеваться?! Не в поселке же им быть - ведь там стукач на стукаче - они туда не пойдут!!!
– майор багровый, как вечернее солнце, брызгал слюной...
– Евсеев, сколько оставил людей?
– Пятерых с двумя собаками. ...Нанаец тоже с ними.
– Запасной полк из аборигенов, что ли, ... мать твою?!
Сержант пропустил новые потоки брани. Подумал только: "Да в той яме - сибирской язвы по колено...".
Напротив, сложив ногу на ногу, сидел рыжий губошлеп Витюхин. Запустив руку в немытые волосы, начальник караула представлял себе одну картину страшнее другой: - "А где в это время были вы, лейтенант Витюхин? ... Изменник Выпин самовольно захватил власть и упустил агентов империализма... И вы, лейтенант, это проморгали!!!".
Сбежавшая троица в его воспаленном воображении превратилась в сказочных злобных гобблинов. Но вмиг все улетучилось. Снаружи дорвался окрик майора.
– Витюхин!!! Через час выезжает представитель Гублага Верхнешельска! Встретить и сопроводить!
Лейтенант исполнительно мотнул головой, но в данный момент хотел только одного: увидеть уполномоченного и выложить все, как на духу!
ГЛАВА 5
Тестообразное, рыхлое нечто пыхтело и елозило по Клавке...
Буфетчица отрабатывала обязательный сексуальный ритуал, страстно закатывая свои бесстыжие глаза и охая минуты две, от силы три, при исполнении женских обязанностей...
Всё! Отвалившись от пышного тела буфетчицы, полковник перевел дух...