Крёстный сын

Алесько С.

empty-line/>

Несвобода и постоянные стычки с отцом тяготили Ив. Лишившись матери и не видя от родителя ни капли душевного тепла, не говоря уж о любви, она была невероятно одинока. Все настоящие друзья остались в материнском феоде, а попытки сблизиться с кем-то при дворе быстро заканчивались горьким разочарованием. Примерно пару раз в год девушка месяц-другой старалась вести себя послушнее и сдержаннее, потом приходила к Правителю и кротко просила отпустить ее жить в унаследованный от матери замок. Он неизменно отказывал, даже когда просьбы свелись к позволению покидать столицу лишь на какое-то время. Правитель объяснял отказы неверием в хорошее поведение дочери. "Останешься без присмотра -- натворишь глупостей", -- говорил он.
– - "Я не предоставлю тебе возможности опозорить

мое имя". Второй причиной являлась угроза безопасности единственной наследницы. На самом деле существовала третья причина, о которой отцу сказала сама Ив. Девушка полагала, что ему наплевать и на ее глупости, и на безопасность, он просто мстил дрянной девчонке за непокорность. Правитель, как обычно, не упустил шанса поиздеваться, но наедине с собой должен был признать, что доля правды в словах Евангелины есть, и дочь вовсе не так глупа, как ему хотелось бы.

Была доля правды и в опасениях о безопасности девушки. В Алтоне в те времена орудовала разбойничья шайка под предводительством некоего Жеребца. Никто не знал, кто он и откуда взялся, но результаты набегов не позволяли сомневаться в его талантах предводителя. Грабили люди Жеребца только богатых, в раздаче денег беднякам их никто не уличил, но малоимущие им и так симпатизировали. Все набеги означенной шайки проходили на удивление бескровно, злоупотребляли разбойники лишь похищением девиц и молодых женщин. За них обычно просили выкуп, хотя некоторые возвращались домой бесплатно. Большинство дам не распространялось о подробностях пребывания в плену, но постепенно стали просачиваться слухи, что предводитель разбойников, Жеребец, весьма неравнодушен к женскому полу. Якобы он не пропускает ни одной мало-мальски хорошенькой мордашки и обладает членом невероятных размеров, за что и получил свое прозвище.

Ив поначалу мало интересовали подобные разговоры, но постепенно Жеребец приобретал все большую известность, и она стала ловить себя на том, что с нетерпением ждет очередной истории о нем. Рассказывали их в основном мужчины, поэтому девушка долго ничего не слышала о разбойнике, кроме баек о его члене и непомерной любви к женщинам. Вскоре до нее стали доходить сведения и из женских источников, и тогда воображение дочери Правителя стали будоражить известия о молодости преступника, его привлекательной внешности и обходительности с дамами. Еще больше ее интерес разгорелся, когда глава государства решил положить конец проделкам молодчика и начал настоящую охоту за ним. На первых порах Ив радовалась, когда разбойнику удавалось избежать расставленных ловушек, а потом в голове у нее созрел план, заставивший мечтать, чтобы Жеребца поймали.

После смерти матери она задыхалась в столичном дворце, но в юности, едва выйдя из детства, не могла решиться покинуть его и уйти в незнакомый мир, от которого всегда была ограждена. Более того, в течение нескольких лет она всерьез рассчитывала надоесть отцу настолько, чтобы тот разрешил ей уехать в ее феод. Повзрослев, она поняла всю тщету своих надежд. Освободиться от власти отца можно, лишь сбежав от него. Девушка стала обдумывать планы побега. Как раз к этому времени эпопея по поимке Жеребца достигла своего апогея, и Ив решила, что стОит подождать и посмотреть на знаменитого разбойника. Вдруг он настолько хорош, что ей захочется сбежать с ним? Тогда она убьет двух зайцев одновременно: найдет себе мужчину и нанесет отцу такой удар, от которого тот не скоро оправится.

Девушкой овладела настоящая лихорадка ожидания. Она старалась не пропустить ни одного разговора Правителя о планах поимки Жеребца и в результате почти все время проводила у потайного глазка в стене отцовского кабинета. Она знала, что недавно разбойник чуть не попался, был ранен, но ушел благодаря невероятно искусному владению мечом. Теперь Тайная служба разрабатывала новый план поимки, основанный на информации осведомителя. Оказалось, Жеребец регулярно посещал один из столичных борделей, навещая какую-то особенную девку.

– - Говорят, только она может принять его целиком, да и то с трудом, -- стукач не преминул похвастаться своей осведомленностью перед Правителем.

– - Очень уж просто все получается, если он действительно полезет туда, после того, как недавно чуть не попался, -- задумчиво сказал Правитель.
– - Установите в борделе постоянный пост. Берите молодчика, когда он будет в постели, чтоб не успел до меча дотянуться, а то опять упустите, -- отдал он распоряжения человеку из Тайной службы.

– - Да, мой лорд, -- ответил тот, поклонился и вышел.

С этого момента Ив почти перестала есть и спать. Желание увидеть Жеребца превратилось в наваждение. Она безвылазно дежурила в потайном ходе у кабинета Правителя, будучи уверенной, что пленника в первую очередь приведут именно туда. Однажды поздним вечером, на второй неделе ожидания, ее терпение было вознаграждено.

Ив сидела на корточках спиной к стене в потайном ходе и глядела на слабое мерцание, которое отбрасывал на каменный пол через открытую дверцу фонарика маленький огонек свечи. Устав от неудобной позы, она встала и в очередной раз взглянула в глазок.

Девушка увидела спину отца, он сидел за письменным столом и что-то читал. Ив в очередной раз стала от скуки разглядывать и без того прекрасно знакомую ей комнату. Кабинет Правителя был довольно просторным, с окном, забранным снаружи кованой решеткой. У оконной ниши находился большой круглый стол, за которым, как она не раз наблюдала, проходили наиболее важные совещания главы государства с министрами, послами или людьми из Тайной службы. Письменный стол располагался напротив двери, у стены с глазком. Перед ним стояли два кресла, но туда приглашали сесть далеко не каждого посетителя. Непокорную дочь Правитель обычно заставлял стоя выслушивать нудные нотации или гневные крики, в зависимости от того, что она себе позволила. Провинившиеся гвардейцы, которых он распекал, тоже должны были стоять. Стены комнаты, зашитые темными резными дубовыми панелями, и сводчатый потолок серого камня производили гнетущее впечатление. За окном уже стемнело, поэтому в двух массивных канделябрах горело множество свечей: Правитель не любил темноту.

Ив, чувства которой затянувшееся ожидание обострило до предела, вдруг подумала, что кабинет чем-то неуловимо напоминает своего хозяина. Ее отец, которому исполнилось шестьдесят три, отличался высоким ростом и худощавым сложением. Лицо Правителя вряд ли кому-то показалось бы красивым, но оно было благородно и мужественно, хотя его несколько портили надменность и отсутствие доброты. Синие непроницаемые глаза, узкие губы, ироничные морщины около рта, высокий лоб с залысинами по бокам, светлые, но уже изрядно тронутые сединой волосы: как резьба по дубу -- благородно и изысканно, но так мрачно, так безрадостно. Ив вздохнула и уже хотела снова сесть, как вдруг в дверь постучали.

– - Войдите!
– - ответил Правитель.

В кабинет зашел один из гвардейцев, несших караул у дверей, и сообщил, что Тайная служба привела человека. Правитель, еле сдерживая откровенную радость, приказал ввести пленника. Ив в своем укрытии едва дышала, колени ее ослабели, а сердце колотилось быстро-быстро, и стук громом отдавался в ушах.

Пленника втолкнули в кабинет и сняли с головы мешок.

<