Крёстный сын
Шрифт:
Правитель, наконец, достиг своей цели. Ив, разозленная его вопросами, плохо себя контролировала, и ее тон стал менее бесстрастным. Появление хоть каких-то эмоций в голосе дочери очень обрадовало отца.
– - Ну наконец-то!
– - воскликнул он.
– - Мне уже стало недоставать твоей строптивости.
Девушка с нескрываемым удивлением смотрела на него.
– - Ив, я всего лишь хочу услышать правду, -- продолжал Правитель.
– - Ты знаешь, я неплохо разбираюсь в
– - Ваше величество, вы презираете физические отношения между мужчиной и женщиной и, насколько я понимаю, очень редко этим занимаетесь, зато компенсируете недостаток каким-то извращенным сексом на уровне рассудка и эмоций. У меня сейчас ощущение, будто вы заставляете меня раздеться перед вами и заняться самоудовлетворением.
Правитель, довольный возвращением к дочери ее норова, никак не отреагировал на дерзкие слова.
– - Пусть так, -- сказал он, -- но мне нужна правда.
Ив взяла себя в руки и спокойно ответила:
– - Хорошо. Вот вам правда. Я не люблю Филипа, ибо он мне не брат и не друг, он -- мой мужчина. А я не верю в любовь между мужчиной и женщиной. Никогда не видела ее в реальной жизни, только слышала невероятные истории и читала глупые сказочки, каждая из которых кончается либо пафосной смертью любовников на пике страсти, либо свадьбой. Но ни одна из них не повествует о том, как они через пару-тройку лет надоели друг другу хуже горькой редьки и стали искать утешения в чужих постелях, что я лично наблюдала очень часто. Реагирую я так на отсутствие Филипа, потому что сейчас он мне нужен, нужен почти как воздух. Каждая ночь без него -- это такая пытка, какой вам никогда не придумать. Впрочем, поскольку я переживаю это по вашей воле...
Она замолчала. Правитель смотрел на нее с состраданием.
– - Ты его все же любишь. В этом ты пошла в мать, жаль...
– - Думайте, что хотите!
– - Ив в ярости махнула рукой.
– - Я ухожу складывать вещи.
Она стремительно вышла из кабинета, хлопнув дверью, которую вырвала из рук ошарашенного гвардейца.
Правитель, оставшись один, довольно захихикал. "Девчонка унаследовала еще и мое самообладание", -- подумал он, -- "трудновато оказалось вывести ее из себя. Ну, теперь в дороге скучать не придется!" Потом мысли его перепрыгнули на Филипа. "Освободить, что ли, парня? Он в копях уже месяц... нет, меньше, дорога занимает около семи дней. Некоторые теряют там человеческий облик за пару недель, но ему, пожалуй, это не грозит, слишком гордый. Пусть-ка полгодика кайлом помашет вместо меча... Да, шесть месяцев, столько же, сколько меня за нос водил."
Вечером того же дня Ив встречалась с Шоном и Кайлом. Гвардейцы отдали ей деньги, вырученные за вторую порцию драгоценностей, и сообщили, в какой гостинице они встретятся в день отъезда. Когда с делами было покончено, Кайл спросил:
– - У тебя сегодня что-то было со Стариканом?
– - Друзья рассказали?
– - хмыкнула Ив.
– - Да.
– - Вывел меня из себя изрядно. Не понимаю, за что вы его так любите? Но хорошо, что ты напомнил, я должна вас предупредить об одном маленьком изменении в плане.
– - Гвардейцы внимательно слушали.
– - Старик приказал мне ехать с ним, не желает оставлять одну, не доверяет. Поэтому накануне отъезда я серьезно заболею, но вы не беспокойтесь, к назначенному времени буду в порядке. Ему придется запереть меня в помещении, где, по его мнению, нет выхода в потайные ходы. Надеюсь, это будет Западная башня. Мне удалось убедить его, что там всего одна дверь, которую он заделал. Дальше действуем по плану.
– - Но ведь он приставит кого-то ухаживать за тобой, -- сказал Кайл.
– - Я попрошу пригласить мою старую няню. Старушка очень привязана ко мне, и это послужит отцу гарантией, что она не разгласит подробности моей порочной связи, которые я могу случайно выболтать в бреду. Няню я уговорю подыграть мне, тогда о побеге вряд ли станет известно раньше, чем дня через три, а, скорее всего, она продержится дольше. Я уверена: папочка ничего ей не сделает. Она слишком стара и умеет неплохо прикидываться выжившей из ума.
– - Хорошо придумано, -- проворчал Шон, все больше проникавшийся к дочери Старикана, при этом, как ни странно, все меньше обращавший внимание на ее заметно потускневшую внешность.
– - Ты по-прежнему не хочешь, чтобы тебя кто-то сопровождал?
Они уже обсуждали эту тему, но Ив не желала подвергать гвардейцев риску, а посторонним не доверяла.
– - Нет, Шон, справлюсь сама, спасибо.
– - А если нарвешься на разбойников?
– - Только не на Южном тракте!
– - Откуда такая уверенность?
– - А как ты думаешь?
– - ироничная улыбка скользнула по губам Ив.
– - Я же не зря полгода спала с самым известным из них.
– - А он знал, что все это только для сбора информации?
– - не удержался от шутки Кайл.
Ив снова улыбнулась.
– - Остроумно, Кайл, жаль, нет времени продолжить в том же духе. Что же до Южного тракта, разбойников там не бывает по целому ряду причин: местность слишком открытая, из товаров возят в основном уголь с копей, много солдат из-за каторжных, да еще примета плохая, потому как ведет дорога сами знаете куда.
– - И все же...
– - начал было Шон, но Ив перебила его:
– - Спасибо, я твердо решила.
Рано утром накануне отъезда в Восточные провинции Ив приняла приготовленное заблаговременно снадобье. Спустя полчаса у нее началась лихорадка. Она выждала еще пару часов и послала служанку за Правителем. Тот, услышав о болезни дочери, поспешил к ней.
Он застал Евангелину лежащей в постели. Она хрипло, с трудом дышала, ее бил озноб, на щеках горел лихорадочный румянец, волосы слиплись от пота.
– - Что с тобой?
– - спросил Правитель, глядя на нее с некоторым недоверием.