Крестоносцы
Шрифт:
— Пластид? — переспросил Майк озадаченно. — Серьезно. Мог произойти крупный подрыв.
— Так точно, сэр, — кивнул Армстронг. — Всем находившимся на БТРах однозначно грозила мгновенная смерть. Пострадали бы база, мельница, окрестные дома.
— Михраб рисковала жизнью, — с досадой заметила Джин. — Она вполне могла оказаться на месте тех женщин, которых казнили. Мы все равно вляпались, да еще машину потеряли.
— Все Хмелев, сволочь. — Саня зло сплюнул себе под ноги. — Война ему не война, а воду подавайте в душ. На курорт приехал, на пляже загорать.
— Наш генерал обещал поставить на вид вашему руководству подобную беспечность, — ответил Майк. — Полагаю, мало им не покажется. Все будет иметь для них служебные последствия. Сейчас, впрочем, не это главное. Польские вертолетчики сообщают, — он опустил наушник рации, — о начавшихся в городе волнениях. Скапливается толпа. Боевики создали атмосферу паники.
— Едрить твою мать! Все из-за тебя, Петренко. — Михальчук показал товарищу кулак. — Своих покалечил, а как мы все теперь из дерьма выбираться будем, пока вообще неизвестно. Как они тебе этих пацанов подбросили? Ты не видел?
— Я не знаю, — Петренко пожал плечами. — Суматоха такая началась. Выскочили двое из-за мельницы с АК-47, начали палить по нам. Сзади еще бежал кто-то. Вроде они тащили тела, может, и пацанов этих мертвых. — Он замолчал на секунду. — Я разглядеть не успел. Тут взрыв прогремел, а дальше я вообще плохо помню.
— Плохо помнишь, плохо соображаешь, — пристыдил его Михальчук.
— Хватит препираться, — остановил их Майк. — Все в общем и целом ясно.
— Сэр, — к капитану снова подбежал дежурный, — с блокпоста сообщают о движущихся в направлении базы манифестантах. Они несут тела подростков.
— Идем, — Майк кивнул Джин и Михальчуку, — оценим ситуацию.
Они снова поднялись на вышку. Толпа действительно собралась солидная. Все время увеличиваясь, она приближалась к элеватору, превращенному американцами в укрепленный пост.
— Чего ж они кричат? — спросил Майк, глядя в бинокль вниз.
— Называют обоих мальчиков невинно убиенными, махометдинами, — ответила Джин. — Они умерли за веру. Несчастные дети, павшие от рук захватчиков и попирателей веры!
— Отлично придумано. — Майк усмехнулся. — Сами убили их, а теперь разыгрывают спектакль.
— Да какие они мальчики? — Михальчук пожал плечами. — Им лет по шестнадцать, никак не меньше. Речь идет о мужчинах, которые могут и оружие держать. Особенно здесь, на Востоке.
— Доброе утро, — на вышку поднялся молодой человек в штатском.
— Доброе утро, Дэвид. — Джин повернулась.
Капитан Дэвид Уитенборн, представитель ЦРУ на базе, взял у Майка бинокль. Взглянув на толпу, он заметил:
— Все-таки суннитам удалось возбудить шиитские кварталы. Боевики, до сих пор оказывавшие сопротивление, по преимуществу являлись суннитами. Шиитская оппозиция во главе с полевым командиром Муктадой ас-Садром держалась в нейтралитете, но сунниты нашли последнюю каплю для возбуждения шиитов.
— Чистейшей воды провокация, Дэвид, — ответила Джин. — Они сами убили этих подростков.
— Я знаю. — Уитенборн кивнул. — Даже по своим каналам. Ас-Садр — сын крупного аятоллы на этой территории. Он считается непререкаемым авторитетом благодаря своему происхождению, хотя и не имеет никакого религиозного титула. Молодежь уважает Ас-Садра за дерзость и мужество, ведь он на самом деле довольно смел. Кроме того, у Ас-Садра всегда есть деньги. Он контролирует многие паломнические маршруты в провинции и на Кербелу. По одному мановению руки Ас-Садра может начаться лихая буча.
— Похоже, она началась, — заметил Майк, наблюдая за беснующейся толпой.
— Да, началась. — Уитенборн кивнул. — По нашим сведениям, Ас-Садр час назад встречался с главой суннитской части города, и они заключили перемирие. Подлецы договорились о выдаче и казни виновных в гибели подростков, иначе неверные, то есть мы, умоемся кровью.
— Кто должен быть казнен? — Михальчук, которому Джин перевела слова разведчика, в недоумении повернулся к Уитенборну. — Их никто не убивал. Они сами убили подростков.
— Своим они же так не скажут, — ответил тот. — Они потребуют выдать командира машины, с которой якобы застрелили подростков.
— Речь идет о Петренко?!
— Да, о Петренко.
— Хотят отрезать ему голову?
— Ага, — подтвердил Уитенборн. — Вон как там. — Он показал на шесты над мельницей, раскачивающиеся на ветру. — Не волнуйтесь, — добавил Дэвид, увидев, как побледнел Михальчук. — Мы никого выдавать не собираемся. Мы не выдаем даже своих, если что-то происходит в реальности, не говоря уже о случаях типичных провокаций.
— Как бы Хмелев его не выдал, полагаясь на свою трусость.
— Этого мы не допустим, — уверенно сказал Уитенборн. — Здесь уже оказываются задетыми интересы всей коалиции, а не только отдельного контингента. Никакой глупости мы не допустим. Просто исключено. Петренко изолируют и возьмут под нашу американскую охрану. Я уже дал соответствующее распоряжение.
— Обязательно под охрану?
— Конечно. Ситуация может развиваться непредсказуемо. Вдруг у кого-то не выдержат нервы. Вполне вероятно, придется туго. Там есть люди, якобы видевшие убийцу в лицо. Это, наверное, боевики с автоматами, подбросившие подростков, — предположил Михальчук.
— Скорее всего, они, — согласился Уитенборн. — Толпу ведь требуется завести. Она готова поверить в любой бред. Радикалам это удалось. Майк, руководство операцией я возьму на себя, если ты не возражаешь, — обратился он к Фостеру, — ведь тут вступает в силу не только военный, но и политический аспект. Будем действовать вместе.
— Я согласен, Дэвид. — Майк кивнул. — Мы готовы. Как вы, сержант? — Он повернулся к Михальчуку.
— Мы тоже готовы, — уверенно ответил тот. — Ко всему прочему, может пострадать наш Петренко.