Крестоносцы
Шрифт:
— Простите, госпожа, — явно смутился боевик.
Джин вернулась в операционную.
— Михраб, — подозвала сестру, — собери наш медицинский саквояж. Сейчас снова поедем навестить нашего подпольного больного.
— Опять туда? — спросила Михраб с затаенным испугом.
— Да, — Джин кивнула, — опять туда. Не можем же мы отказаться. — Она пристально посмотрела на Михраб, и та опустила голову, вздохнув. — Доктор Фарад, закончите сами, пожалуйста, — попросила Джин иракского коллегу. — Вам поможет Ибрагим, — кивнула она на санитара. — Основное мы уже сделали, а дальнейшее я постаралась запечатлеть в вашей памяти. Пока оставьте тампонаду
— Я понял, госпожа, — кивнул доктор Фарад. — Удачи вам. — Он посмотрел на нее поверх очков. — Если можно хотя бы надеяться на это. Будьте осторожны!
— Все обойдется, — заверила его Джин. — Ну, Михраб, готова? — Она повернулась к сестре.
— Да, госпожа, я все собрала, — тихо подтвердила та.
— Тогда идем, нас ждут.
— Так. Я скажу сразу о слишком тугой повязке. Так бинтовать нельзя. — Джин с упреком взглянул на Селима. — Мой профессор, у которого я училась, — она в который раз чуть не сказала «моя бабушка», но вовремя сдержалась, — вообще выступал против всяческого рода перевязок. Он говорил: уже обработанная рана и тем более зашитая должна получать кислород. С кислородом все заживает гораздо быстрее, правда, если больной находится в госпитале или в домашних условиях и опасность заражения минимальна. Нагромождение повязок не защищает от инфекции. Она уже есть внутри, развивается, насколько мы ей это позволяем. Мы вводим антибиотики, делаем инъекции иммуностимуляторов, обрабатываем рану антисептиками, останавливая ее развитие и помогая организму, который сам с ней борется. Он борется, а не мы. Мы только помогаем.
— Кто это? — Удей открыл глаза и посмотрел на Джин. — Что за женщина?
— Это врач. Она лечит тебя, — сказал Такуби, стоявший у изголовья, и ласково прикоснулся рукой к плечу молодого человека. — Она уже много сделала для твоей поправки. Дядя все время спрашивает о тебе. Он приезжал ночью, но ты спал. Дядя снова приедет вечером. Он постоянно думает о тебе и молится Аллаху.
— У меня болит вот здесь. — Удей показал рукой на ранение брюшной полости. — Очень болит. Тянет. Ноет. Говорят, боль укрепляет силу духа, — он попробовал улыбнуться, но получилось плохо, так как губы дрожали, а лицо покрывала испарина. — Значит, ты еще живой.
— Правильно, — кивнула Джин. — Пожалуйста, лягте поудобнее. — Она поправила подушку у него под головой. — Михраб, приготовьте инъекцию обезболивающего. Мы сделаем укол, и боль уйдет, — сказала Джин Удею. — Вы сможете поспать, а мы посмотрим, в чем причина.
В комнату заглянул знакомый Джин боевик, на сей раз без гранатомета. Значит, ее воспитательная беседа подействовала.
— Господин, — мужчина обратился к Такуби, — приехали от Магеллана. Просят вас.
— Сейчас иду. — Помощник аятоллы ас-Садра отошел от постели раненого. — Выполняй все указания доктора, — наставительно сказал он Удею. — Плохого она не посоветует.
— Чем ты обрабатывал рану? — спросила Джин у Селима. — Антисептиком, который я оставила? Надеюсь, не лил никаким спиртом? Может получиться ожог. Некоторые умельцы ухитряются даже использовать бензин или нефть в походных условиях. Ничего такого?
— Нет, госпожа, вот антисептик. — Селим показал бутылку, которую оставляла Джин. — Я использовал его. Вы видите, осталось на дне.
— Что ж, размотаем рану. — Джин покачала головой. — Посмотрим, не образовалось ли распирающей гематомы и вторичного кровотечения, хотя не думаю. Мы все сделали очень тщательно. Михраб, укол готов?
— Да, госпожа.
— Вводите. Потом мы приступим к осмотру.
Михраб наклонилась к больному ввести укол…
— Магеллан сообщает о неожиданных трудностях на его пути, — произнесли в соседней комнате.
— Мэра как змея укусила. Он запретил Магеллану все контакты с коалицией и теперь требует от того контроль над коммунальным хозяйством. Короче говоря, чистить дерьмо в отхожих местах Эль-Кута. С коалицией, мол, мэр сам будет работать, и переводчики ему не нужны. Мол, у коалиционных войск найдутся люди, с которыми мэр сможет объясниться. Он раньше учился в строительном институте где-то в Союзе, поэтому помнит ряд слов по-русски. У мэра-то одна жена русская была, но сбежала домой, когда война с Кувейтом началась. Он сообщил Магеллану о своем намерении поговорить с украинцами, а они уж до остальных, дескать, доведут.
«Да уж, доведут, если только меня вовремя отыщут, — с иронией подумала Джин. — Хотя… Неплохая ситуация».
— Магеллан в ярости. Он бы с удовольствием убил мэра, но тот на дружеской ноге с аятоллой.
— Он думает о возможном предательстве? — приглушенно спросил Такуби.
— Вряд ли, — ответил посланец Магеллана. — В случае предательства от него бы давно мокрого места не осталось. Нет, Магеллан думает, мэр просто завидует ему, но тот начинает раздражать преступника своей самостоятельностью.
«Дэвид так и предполагал, — подумала Джин, разматывая бинт. — Раз самого Магеллана никто не преследует и даже не следит за ним, то они все спишут на сопутствующие обстоятельства. Убийство мэра нам совсем некстати, а оно вполне возможно. Если он мешает аль-Бандару, тот, не задумываясь, прикончит его. Убийство для исламиста — так, руки помыть. Обычное дельце. Надо оставаться начеку»…
— Скручивать не надо. — Джин передала бинт Михраб. — Нижние слои инфицированы, поэтому просто клади в пакет, и потом сожжем. Наклейка на месте. — Джин внимательно осмотрела пластырь. — Никаких выделений я не вижу. Сейчас поглядим обратную сторону. Михраб, пинцет. — Она взяла инструмент и, подцепив наклейку, начала медленно ее снимать.
— Кажется, он заснул, — сказал Селим, показывая на Удея.
Тот действительно закрыл глаза и спокойно дышал.
— Так и есть, — кивнула Джин. — Хорошо. Значит, боль прошла. Когда снимаешь пластырь, — сказала она Селиму, — всегда двигайся в направлении раневого канала от одного конца к другому. Если же будешь тянуть поперек раны, то причинишь боль. Понял?
— Да, понял, госпожа.
— Михраб, подай мне штапель, — попросила она сестру. — Надо придержать кожу. Хорошо приклеилось. Если не пойдет дальше, то отмочим перекисью. Так… Сработало!
— Магеллан просит нас избавиться от мэра? — Голос Такуби в соседней комнате звучал задумчиво. — По-моему, излишне дерзкая идея — начинать разборки между своими, забыв о главном враге. Я сообщу аятолле, но он вряд ли поддержит идею Магеллана. Во всяком случае, можно попытаться воздействовать на мэра с целью заставить его изменить решение.
«Если бы аятолла ас-Садр знал, кто на деле скрывается под личиной заместителя мэра, — подумала Джин, — можно было ожидать скоро устранения этого персонажа. Ждать, впрочем, осталось недолго».