Крестовый поход
Шрифт:
Бронт сообщил нам, что это щит из голубой меди, знак отличия, которыми награждают звездолёты Барбада за проявленную ими доблесть в бою и за упорную и успешную борьбу со злом и защиту добра. Связавшись со своими соратниками этой ночью, Бронт рассказал им о нас, и флот Барбада принял решение наградить баркентину «Пилигрим» и её экипаж этим знаком отличия.
— Примите этот щит, как знак нашей братской дружбы, — проговорил Бронт, передавая щит стрелкам, — а также как свидетельство того, что с этого момента ваш звездолёт признаётся официальным союзником флота Барбада. Это значит, что где бы вы не находились, вам стоит только позвать
Вместе со щитом нам передали небольшой замысловатый прибор из металлических пластин, укреплённых на зеленоватом сферическом корпусе. Бронт объяснил, что это передатчик, с помощью которого мы можем послать сигнал вызова или принять аналогичный сигнал от своих союзников. Вербицкий тут же заинтересовался принципом его действия, и один из помощников капитана ригорцев с удовольствием принялся объяснять ему технические детали.
Я решила, что пора сделать ответный подарок и дала знак Кириллу Оршанину. Он кивнул и вышел из ресторана.
— У нас тоже будет для вас небольшой подарок, — проговорила я, поглядывая на дверь. — Очень часто на звездолётах землян бывают живые талисманы, которые приносят им удачу. Особенно часто это случается на звездолётах, которые носят названия, связанные с фауной. Например, «Тигр» или «Лунный кот». Ваш крейсер имеет название очень редкой птицы.
— «Железнопёр» назван в честь птиц, которые когда-то использовались в бою, — пояснил Бронт, — ещё в те времена, когда на Ригоре случались войны. Потом войны прекратились, но железнопёр остался символом отваги, героизма и верности долгу. Когда строился наш крейсер, эти птицы ещё жили на Ригоре. К сожалению, теперь их больше нет. Лишь на нескольких звездолётах Барбада живут семьи железнопёров, и каждый из них нам очень дорог. У нас тоже есть небольшое семейство из семи птиц. Ещё недавно их было восемь, но самый молодой, наш общий любимец Кур-Кур пропал. Мы даже не знаем, где и когда он вылетел. Мы до сих пор скорбим, как и его семья.
— Я думаю, мы можем помочь вашему горю, — заметила я, увидев, как открывается дверь.
В следующий момент раздался оглушительный скрип железа по стеклу, от которого у меня внутри всё похолодело. Железнопёр, которого принёс Кирилл, сорвался с его руки и с тем самым ужасающим криком пронёсся по воздуху. Он со стрёкотом маленького вертолёта кружился над головами ошалевших от счастья ригорцев, а потом принялся носиться по ресторану, сшибая светильники, обрубив острыми перьями половину веерной пальмы, стоявшей в зале, и превратив в кучу осколков стеклянный павильон, в котором располагался маленький зимний сад.
Наконец, он подлетел к Бронту, сел ему на плечо, и принялся тереться клювом о густые белые волосы ригорца.
Бронт смущенно смотрел на разрушения, произведённые его любимцем.
— Ничего, — добродушно проговорил Хок, осторожно забирая у капитана Кису, потому что тот уже хищно поглядывал на смертоносную птичку. — Мы как раз собирались сделать ремонт и изменить дизайн помещения.
— Я думаю, что вам лучше чуть убавить света и добавить металла, — заметил Бронт.
Проводив наших новых друзей и союзников, мы начали готовиться к отлёту. Вскоре на баркентину вернулся инспектор Куренной и сообщил, что через сутки к Светлозерью подойдут «Тюдор» и «Санта-Мария», так что оставшиеся раймониты останутся под присмотром полиции Торгового
— Ты не думаешь, что твоих пленников стоит передать на «Георгин»? — поинтересовался Мангуст, которому не нравилось, что на звездолёте снова кто-то заперт в камерах.
— Нет, не думаю, — беспечно отозвался инспектор. — Морган заслужил Мясорубку, и я хочу лично проследить, чтоб он туда отправился. Что до Бризара, так должен же я как-то оправдаться перед комиссаром Феркинсом после того, как нарушил его приказ докладывать о каждом своём шаге. Думаю, что такой бесценный источник информации, переданный из рук в руки, его умиротворит.
И вот наступил долгожданный момент, когда вахтенные заняли места за своими пультами, и Хок, сев за центральный пульт, развернул баркентину к выходу из системы Ярило. Наше приключение на Светлозерье закончилось, и мы отправились на Землю. Впереди было несколько дней спокойного полёта и возвращение домой. Нашу задачу мы с честью выполнили и, на сей раз, избежали потерь.
Через час «Пилигрим» вошёл в подпространство, и на звездолёте воцарился покой.
Честно говоря, едва мы вошли в скачок, у меня словно камень с души свалился, потому что, наконец-то, можно было успокоиться и не ждать никаких неприятностей и серьёзных проблем. Десять спокойных дней пути на Землю, а там — заслуженный отпуск, путешествие в Конго к гориллам, с которыми подружился Алик. Лучше гориллы, чем раймониты.
Я осмотрелась. На мостике всё было тихо и спокойно. Хок с задумчивым видом откинулся на спинку кресла, поглядывая на показания приборов, но мыслями был где-то совсем в другом месте. Вербицкий со скучающим видом, разглядывал картинку за окном, явно дожидаясь, когда я уберусь, и он сможет спокойно подключиться к информационной базе и выяснить, что нового в последних номерах журналов для мужчин. Булатов, выверял курс, хотя, как раз ему тут больше нечего было делать.
В командный отсек неторопливо вошёл Киса, покачивая роскошным хвостом, поднятым вверх, как знамя, и подойдя к хозяину, запрыгнул к нему на колени. Хок привычно опустил ладонь ему на загривок. Я поняла, что моё присутствие здесь больше не является необходимым, и вышла из отсека.
На баркентине, действительно, было спокойно и как-то даже уютно. Все свободные от вахт члены экипажа разбрелись по каютам, чтоб передохнуть после сложного задания, прежде чем отправиться в бассейн, спортзал или библиотеку.
В марокканском салоне я услышала голоса, и, войдя туда, увидела на диванах весьма колоритную троицу. Три рыцаря в блестящих доспехах и шёлковых плащах очень даже впечатляюще смотрелись в интерьере, напоминающем дворцы Магриба.
Мне почему-то показалось, что Карнач и Валуев были не слишком рады меня видеть, по крайней мере, они тут же отвели глаза, впрочем, Карнач тут же снова взглянул на меня, и на губах у него появилась лукавая улыбка.
— Устроились? — поинтересовалась я, подходя к ним.
— Да, — кивнул Карнач. — Нам отвели прекрасно оборудованную двухкомнатную каюту. А ваша баркентина просто — мечта скитальца. Теперь все звездолёты поисково-спасательного флота такие?
— Нет, пока только наш, — ответила я. — Но через несколько месяцев сойдут со стапелей ещё две баркентины этой серии. Экипажи пока не набраны, так что можете рискнуть…
— Рисковать придётся командиру, который захочет нас взять, — пробормотал Иван.