Криабал. Тьма у ворот
Шрифт:
– Не прыгают?.. – нахмурился Мектиг. – Не знаю. Мой прыгает.
– Духи берсерков – не настоящие духи, - брюзгливо сказала Джиданна. – Это просто ментальная проекция, исходящая из их же собственного сознания. Где-то в глубине души нашего дармага живет маленький лемминг – и поскольку дармаг верит, что лемминги прыгают со скал, его внутренний лемминг тоже в это верит.
– Вот ты киров псих, - глумливо хмыкнул Плацента.
Мектиг хмуро на него посмотрел, но ничего не сказал. Он продолжал натирать рану мазью из печени
– Я ранен, - наконец заявил он неохотно.
– Мы видим, - хмыкнула Джиданна.
– В таком виде от тебя никакого проку, тля, - сплюнул Плацента. – Слышь, святоша, подлечи его, что ли!
– Я?.. – удивился Дрекозиус. – А при чем тут я? Я жрец, сын мой, а не лекарь.
– Э?.. А ты чё... это... не умеешь... ну... лечить? Исцелять типа?
– С чего мне это вдруг уметь? Сын мой, это благому Медеору служат жрецы-лекари и монахи-лекари. Твой же скромный собеседник – служитель великого Космодана. Я не владею лекарскими умениями. Могу разве что помолиться за твое здоровье.
– А это поможет?
– Вряд ли, - честно ответил Дрекозиус. – Но на все воля богов.
От молитвы Мектиг отказался. Зато Джиданна неохотно призналась, что знает заклятие для стягивания ран и сращивания костей. Она велела Мектигу лечь, усадила ему на плечо свою белку, и от той распространилось приятное тепло. Эта волшебная сила в считаные минуты покрыла рану чистой молодой кожей и – хотя и несколько дольше – восстановила раздробленную кость.
– Странно, что больше ты себе ничего не сломал, - деловито ощупала дармага в других местах волшебница. – Ты же упал с тридцати локтей.
– Когда меня охватывает вут, я обретаю мощь великана, - ответил Мектиг.
– Но при этом пытаешься себя убить.
Мектиг ответил хмурым взглядом.
Спустя примерно полчаса волшебное лечение подошло к концу. Джиданна забрала разморившуюся белку и сказала:
– Все, рана затянулась, кость срослась. Благодарить не нужно.
– Я и не собирался, - пожал плечами Мектиг.
От этого плато до знакомого волшебника Дрекозиуса и впрямь оказалось недалеко. Но путь стал совсем уже непроходимым. Все четверо связались веревкой, Мектиг вооружился Крушилой вместо ледоруба и принялся тянуть остальных.
Хорошо, что сил угрюмому дармагу оказалось не занимать.
И вот наконец они дошли. Внизу простиралось ущелье, в котором и жил искомый отшельник. Правда, спускаться пришлось по фактически отвесной скале.
Мектиг спустился легко и быстро, но довольно безумным способом. Он полоснул себя ножом, впал в состояние берсерка и спрыгнул. Охваченный силой вут, он и в самом деле стал куда прочнее – приземлился на ноги и еще пару минут бегал кругами и рычал.
Точнее, очень громко пищал.
Остальные спускались дольше. Джиданна поленилась колдовать – просто привязала к уступу веревку и полезла,
Спрыгнув на голый камень ущелья, полугоблин схватился за веревку... и та упала к его ногам.
– Тля, я только дернул, а она и отвязалась! – изумился Плацента. – Слышь, Джи-Джи, это чё, волшебная веревка?!
– Нет, я просто плохо ее привязала, - равнодушно ответила Джиданна. – Не умею вязать узлы.
– Чё?! А если б я сдох, тля?!
– Тебе бы не повезло.
Мектиг, Плацента и Джиданна ожидали увидеть дом. Хижину, юрту, землянку, снежное иглу – любое жилище. Будь ты отшельником из отшельников, ты ведь не можешь жить на голой земле, верно?
Но ничего подобного в ущелье не было. Был только огромный, почти в двадцать локтей, валун – и прямо к нему Дрекозиус и направился.
Вблизи стало видно, что валун – совсем не валун. Трещины в нем вдруг шевельнулись и разомкнулись, обретя жуткое сходство с глазами и ртом. На поверхности камня проявилось карикатурное подобие лица, и оно сказало жирным, тягучим голосом:
– Кто здесь? Кто тревожит покой великого Кауда?
– Мир вам, мэтр! – взмахнул рукой жрец. – Вы меня помните? Я отец Дрекозиус, видам Пайнка! Я был здесь у вас в прошлом году, когда искал... м-м...
– Я помню тебя, человек, - хмыкнул каменный волшебник. – Ты искал какую-то бумажку. Ее не было здесь тогда, и ее нет здесь сейчас. Это все, что тебе нужно?
– Нет, сегодня я к тебе с иной просьбой, мэтр Кауд! Но позвольте для начала представить моих друзей! Это преславный Мектиг Свирепый, искусник Плацента и мэтресс Джиданна Спецеял!
– Хорошо, - только и сказал Кауд.
Мектиг, Плацента и Джиданна таращились на него во все глаза. Они впервые видели настоящего дромада.
Слышать о дромадах они слышали. Эти удивительные живые камни встречаются по всему миру, но везде – крайне редки. В детстве они совсем крохотные и очень шустрые. Если из-под ног вдруг вылетает камешек и катится по дороге, словно несомый ураганом – возможно, это малютка дромад.
Но впитывая живительные лучи солнца, дромады постепенно растут. И чем крупнее они становятся, тем медленнее движутся. Со временем они вовсе утрачивают эту способность, навеки замирая на одном месте, но продолжая расти. Дромаду не нужны пища и вода – достаточно воздуха и солнечного света.
И живут они невероятно долго. Никто не знает, сколько именно. Не умея двигаться, они однако ж каким-то загадочным образом получают знания из самых разных мест. И учатся. А иные владеют и волшебством. Самые большие и старые дромады воистину могущественны.
– А, так это ты и есть Кауд, - безучастно поглядела на живой валун Джиданна. – Наш святой отец много о тебе говорил.
– Правда? – заинтересовался дромад. – Как лестно. И что же такого он обо мне говорил?
– Да гадости в основном.