Крик ангелов
Шрифт:
— Выслушаю любые предложения, — сказал Райли.
Новый член команды «Эхо» опустился на колени перед Кейдом. Открыл было рот, собираясь что-то сказать, но, видно, передумал. Ольсен сразу понял: Дункан поглощен внутренней борьбой с самим собой, с собственной нерешительностью. Вот только времени у него не было пускаться в дипломатические объяснения.
— Давай же, выкладывай ради всего святого! — взмолился Ольсен, не сводя глаз с Дункана. И в голосе его слышалось нечто большее, чем обычное нетерпение.
Очевидно, это и сыграло решающую роль.
— Помните вертолет? — спросил он. — Ну, когда мы атаковали владения Некроманта?
Разве можно было это забыть? Они выследили Некроманта и членов его пресловутого Совета Девяти, выяснили, что база их находится в болотах Луизианы, и предприняли жесточайшую атаку в попытке отбить священную реликвию, копье Лонгина, которое эти разбойники похитили у ордена. Дункан находился в одном вертолете с Ольсеном, и летели они как раз над имением Некроманта, когда тот вдруг нагнал тучи и вызвал из них демона. Чудовище быстро расправилось с боевой машиной, пилот едва успел предупредить их, когда вдруг вертолет начал стремительно терять высоту. И рухнул прямо на крышу старого полуразвалившегося особняка.
— Но при чем тут это?
— В ту ночь ты едва не погиб.
— Да. И что с того? — Ольсен инстинктивно потер грудь; позже он узнал, что упал на заостренный обломок металла в добрых два фута в длину и только благодаря Дункану выжил в этой чудовищной катастрофе.
Дункан замялся, наконец все же продолжил:
— Когда я сумел подобраться к тебе, ты был уже мертв. Из груди торчала железная труба. Все вокруг было в крови. И выбора у меня не оставалось. Я должен был… сделать это.
«Выбора не оставалось? И что именно сделать? О чем, черт возьми, толкует этот молокосос?»
Ольсен уже собрался было спросить, но тут вмешался Райли.
— Что именно ты сделал, Дункан? — тихо спросил он. — Давай, выкладывай.
Молодой человек посмотрел на старшего товарища с таким видом, точно впервые его увидел. А потом вскинул руки, поднес ему к лицу ладони и ответил просто:
— Я его исцелил. Вот этим.
Мужчины молча и удивленно переглянулись. Никто не решался нарушить молчание. Первым обрел дар речи Райли.
— Что ты сделал?..
— Я же сказал. Исцелил его. Понял, что он умрет через несколько секунд. Повсюду море крови, и труба пробила легкое насквозь. Он бы или умер от огромной кровопотери, или захлебнулся бы собственной кровью. Мне пришлось снова вмешаться.
Дункан переводил взгляд с Ольсена на Райли и обратно, и рыцари поняли: он что-то просит у них. Отпущения грехов?..
Наконец взгляд Дункана остановился на Ольсене.
— Я выдернул эту трубу у тебя из груди. Кровь так и забила фонтаном. И я, недолго думая, всего лишь наложил ладони на эту огромную рану. И стал молиться Господу, чтобы он помог мне… излечить тебя. И ты… поправился.
Ольсен не сводил с него удивленно расширенных глаз. История эта казалась невероятной, фантастической, но что-то внутри подсказывало: все это правда, от начала до конца. Дункан действительно исцелил его, в том нет никаких сомнений. Но как, каким образом?..
По всей видимости, и Райли силился найти ответ на тот же вопрос.
— Ты сказал «снова вмешаться». Тебе что же, приходилось делать это и прежде?
Дункан кивнул.
— Да. В первый раз, когда я был еще ребенком. Больные проходили многие мили, чтобы излечиться. Шли целыми толпами к пастору Дункану и его чудо-мальчику.
Ольсен уловил горечь в голосе Дункана и понял, что за всей этой историей лежит нечто большее, но расспрашивать не стал, времени не было. Он вернулся к более важной теме.
— Так ты можешь исцелить Кейда?
Он тут же почувствовал, что почти страшится ответа на этот вопрос. Почти.
Дункан кивнул.
— Думаю, да. Попробовать, по крайней мере, можно.
— Тогда принимайся за дело.
Тут Райли схватил Ольсена за руку, вид у него был встревоженный.
— Знаешь, я не уверен, брат. А что, если что-то пойдет не так? Что, если эти его манипуляции только ухудшат состояние?
Но Ольсен не стал прислушиваться к его словам. В глубине души он был твердо убежден — это их единственный шанс. Он резко вырвал руку.
— Да ты посмотри кругом, Мэт! — воскликнул он и окинул Райли взглядом с головы до пят. — Неужели не видишь, что нам отсюда быстро не выбраться? Если удастся вылечить Кейда, тогда, надеюсь, он выведет нас отсюда. Без него никак, только он умеет путешествовать из мира реального в потусторонний и обратно. Он знает, как это делается. Он наш единственный шанс! Да ты только посмотри на него хорошенько! Ему и двух часов не протянуть, точно тебе говорю!
И Райли не стал с ним спорить. Не произнося ни слова, кивнул в знак согласия. Они должны попытаться.
— Мы можем тебе чем-то помочь? — спросил Ольсен Дункана.
Молодой человек отрицательно помотал головой.
— Наверное, ничем. По крайней мере, мне так кажется. На самом деле все в руках Господа Бога. Я лишь посредник между ним и больным.
Райли отошел в сторону, давая Дункану возможность приблизиться к Кейду. Они с Ольсеном стали молча наблюдать за тем, как их товарищ перекрестился, потом низко склонил голову в молитве. И наконец, сделав глубокий вдох, наложил ладони на бинты, что прикрывали рану на голове Кейда.
Прошло несколько томительно долгих минут, положение рыцаря командира оставалось без изменений. Дункан сидел, склонившись над больным и не отнимая рук от его головы, с сосредоточенно-отрешенным выражением лица. Ольсен чувствовал, что терпение его на исходе, и уже собирался сказать что-то, как вдруг Дункан откинулся назад и убрал ладони с головы Кейда.
— Черт!
Ольсен никогда не слышал прежде, чтобы товарищ его бранился. Следовало признать, что в сложившейся ситуации, в полной тишине и темноте слово это прозвучало особенно зловеще. Тем более с учетом смысла этого ругательства.