Крик молчания
Шрифт:
Эллиот кивнул.
— Я принял несколько таблеток и заснул как сурок. Меня разбудил стук Лавинии, но я не проснулся окончательно и поэтому впустил ее. К тому же она заявила, что беспокоилась о тебе и хотела убедиться, что ты хорошо устроилась. Но я не звал ее к себе, Одри.
— Теперь-то я это знаю… Но тогда я была ошеломлена таким совпадением: единственный раз, когда я не приехала на завтрак домой, появилась она.
— Никакого совпадения. Эдуард был у Варвика во время уик-энда и упомянул о диспансеризации персонала. Она точно знала, где ты будешь. Когда она попыталась соблазнить меня, я посоветовал ей опомниться, пока Варвик не развелся с ней. Потом я выдал ей все, что думаю о том как она вела себя по отношению к тебе. К тому времени, когда приехала ты, до нее, кажется, начало доходить. Она очень расстроилась. Не после твоей аварии она сильно переменилась. Поверь мне, Лавиния искренне раскаивается.
— Я знаю. Она навестила меня. Но не только она открыла мне глаза. Ивонна тоже…
—А… Она передала тебе мое послание? О том, чтобы ты не считала меня еще одним Расселлом?
— Да. Не знаю, как я вообще могла поверить, что ты можешь поступить, как он.
— Да и я не всегда был благороден, Одри. Но я изменился.
— Мойра изменила тебя, — спокойно констатировала она.
— Почему ты так говоришь?-поразился Эллиот. — Что ты знаешь о Мойре?
— Ивонна многое рассказала мне о Мойре. И о тебе.
— Обо мне? Она мало что знает обо мне.
— Разве? Она же была близкой подругой Мойры, Эллиот. А подруги доверяют друг другу свои мысли. Женщины в отличие от мужчин не боятся что, доверившись друг другу, станут предметом насмешек.
Его серые глаза затуманились, он на минуту задумался, а потом прошептал:
— Это должно быть любопытно…
— Ты вполне мог бы довериться мне, Эллиот, — мягко говорила она. — В этом ведь и заключается настоящая любовь. Нет нужды чувствовать себя одиноким или хранить темные секреты.
Он долго и пристально смотрел на нее задумчивыми глазами. Подняв ее руку, он заговорил тихим размеренным голосом:
— В таком случае, позволь мне объяснить тебе кое-что о моем прошлом отношении к любви.
— Да?..
— Однажды у меня была девушка… Одри постаралась не выглядеть ошеломленной. Девушка? Сейчас он говорил отнюдь не о Мойре.
— Она была богата… красива… сексуальна… В то время мне было двадцать два. Я тогда первый год выступал на лыжных соревнованиях в Европе. Ее звали Фелисити, и все ее занятия заключались в преследовании знаменитостей, на лыжных курортах. Но я этого тогда не знал. И влюбился в нее до безумия. Она уверяла, что тоже любит меня и хотела все знать обо мне. Мне никогда не нравилось говорить о своем прошлом. Она же настаивала на своем, пока я не рассказал ей все…— он пристально посмотрел на нее.-Ивонна рассказывала тебе о моем детстве… о моей матери? Одри кивнула.
— Я знаю, что она была алкоголичкой и бросила тебя, когда тебе было восемь лет. Я знаю также о детских домах и о заведении для малолетних…
С секунду на лице Эллиота было написано раздражение, потом он тоже кивнул, и раздражение сменилось кривой, но мягкой улыбкой.
— Мойра всегда ухитрялась разнюхать чужое прошлое. Она полагала, что прошлое людей предопределяет их будущее, что в прошлом не оправдание, а ключ к их будущему…
Очень умная женщина, эта твоя Мойра, подумала Одри.
— Короче говоря, я был слишком глуп, чтобы заметить отдаление Фелисити от меня после того, как она узнала, что я вырос за счет благотворительности. Когда она не пришла ко мне на следующую ночь, я отправился на ее поиски. И я ее нашел…
В голосе Эллиота послышалась явная циничность.
— В постели с другим?
— Не совсем. В постели с двумя другими. Одри содрогнулась от омерзения.
— Да-да. Неприятная картина. Она даже не заметила, как я там появился и ушел-настолько была занята.
— О, Эллиот. Я понимаю, как это. повлияло на твое отношение к любви и к женщинам.
— Отчасти. Но суть этой истории в другом.
— В чем же?
— Видишь ли, я скоро сообразил, что вовсе не любил Фелисити, что мое чувство к ней было чисто сексуальным влечением. Она была моей первой женщиной, понимаешь? К несчастью, моя прохладная реакция на неверность Фелисити только укрепила меня в том, что я уже подозревал о себе. Что я был законченным сукиным сыном, лишившимся в свои юношеские годы даже намека на любовь и заботу. После этого началась жизнь, когда я легко рвал одну связь и вступал в другую. И только когда я встретил Мойру, я сообразил, что мог действительно дружить с женщиной.
Он печально улыбнулся, припоминая.
— Знаешь, Мойра даже как-то сказала: если я был таким повесой с черным сердцем, то почему я вступал в связь только со старшими по возрасту женщинами? Только потому, что они не страдали так сильно потом? Я заверил ее, что прогнил весь насквозь. В ответ на это Мойра рассмеялась и предложила переехать к ней, чтобы она могла заняться спасением моей души.
— И она это сделала?.. Эллиот покачал головой.
— Нет, Одри. Мойра вовсе не спасла меня. Пока я был женат на ней, я продолжал делать только то, что хотел и когда хотел. Моей единственной уступкой супружеской жизни было то, что я перестал спать с другими женщинами. Я причинял ей боль, Одри, своим равнодушием, своим безразличием. Ибо Мойра действительно любила меня. Она сказала мне об этом незадолго до своей смерти. Это… довольно сильно расстроило меня. И заставило меня дать обет никогда и никому не причинять больше такой боли…
Он закрыл на мгновение глаза и покачал головой.
— И однако же я сделал это… С тобой…-он тяжело вздохнул.-Черт возьми, я старался не делать этого. Когда я отвез тебя домой в ту первую пятницу и вернулся к себе, то побил рекорд по принятию долгих холодных душей. А что сделала ты? Позвонила мне, уговорила меня повидать тебя еще раз и явилась мне в образе богини. Я убеждал себя держать свои руки подальше от тебя, но мое тело не подчинилось этому приказу. Но в то время, как я жаждал заняться с тобой любовью, я желал одновременно лелеять и защитить тебя, дать тебе все, чего ты заслуживаешь. Но я провел так много лет, не слушая свое сердце, что не обратил внимания на его новое послание. Я слишком много лет прислушивался к своему телу, чтобы игнорировать его привычные потребности.
Он протянул руку и нежно прикоснулся к ее лицу.
— И все же каким-то образом именно секс показал мне отличия моего чувства к тебе в сравнении. с другими женщинами. В прошлом я часто пресыщался своими наслаждениями. Но с тобой, Одри!.. Чем больше я занимался любовью с тобой, тем больше я хотел тебя и нуждался в тебе. Благодаря тебе, я почувствовал себя особенным, любимым. Если кто и спас меня, так это была ты… с твоим славным неэгоистичным характером, с твоей доброй и доверчивой душой, с твоей такой естественной красотой.