Крик в ночи
Шрифт:
— Не надо так радоваться и кричать в трубку. Нас никто не подслушивает?
— Не знаю, как вас, а меня — никто.
— Посмотрите под столом, за дверью и на крыше.
— Один момент… Полный порядок! На крыше аист, но он вне подозрений.
— Так вот. Если заметите что-нибудь необычное под столом или за дверью, набирайте 02. Спросите Феофана Грека.
— Я все понял. Теперь он пишет рыб.
— До скорого.
— Гуд ба… э-э, я хотел сказать — вот ведь как бывает!
— До встречи в рыбнадзоре.
Инспектор повесил трубку.
— С кем это вы сейчас шутили? — поинтересовался Трудоднев-Кобылов. — К нам так редко звонят телефоны.
— А, жена… — отмахнулся Филдс. — Спрашивает, как я доехал и устроился.
Шпион торопился. Надо было срочно закругляться.
— Однако мне пора, — как бы между прочим заметил он. — Я к вам загляну денька через два, посоветуюсь с начальством. Так, в целом, мне у вас даже понравилось, вот
— Не смеем задерживать, товарищ Трофимчиков. Счастливого пути! А коровник непременно залатаем, будьте уверены…
Филдс вышел на проселочную дорогу. За ним шумной гурьбой бежали дети передовой доярки Ксеньи, лопоча что-то и ругаясь. Агент запустил руку в карман и вытащил конфетку, на сей раз не зная, съедабельная она или нет. Размахнувшись, бросил конфетку в овраг. Гурьба детей тут же исчезла в овраге. Шпион зашагал быстрее…
Наступил вечер, за ним ночь. Зорко всматриваясь в темноту, Филдс устремился по направению к селу с интригующим названием — Крысиное. Сначала брел полем, затем лесом. Достал потайной фонарь, посветил: направо — стволы, впереди — стволы. Все идет по порядку! Будучи на волоске от провала, он тем не менее вышел победителем из телефонной схватки с инспектором рыбнадзора. А этот Шельмягин, сразу видать, большой охотник до крупной рыбы. Ан нет! Рыба-то знай себе плывет и плывет да в ус не дует… Филдс съежился — на него в упор глядели два зеленых глаза. Вспомнились слова из памятки шпиона: «Если, очутившись ночью в лесу, увидишь два зеленых глаза, немедленно залезай на дерево, доставай отравленную колбасу и бросай ее вниз. Через две минуты спокойно спускайся с дерева». Филдс как обезьяна вскарабкался на высоченную березу (он с детства во Флориде обожал лазать на баобабы), достал отравленную колбасу, бросил вниз, засек время и стал ждать. Две минуты казались вечностью. Наконец он слез с березы и… три зеленых глаза не мигая смотрели на Джона Филдса! В памятке по этому поводу было сказано так: «Если, очутившись ночью в лесу, увидишь три зеленых глаза, немедленно залезай на дерево, доставай отравленную колбасу, но вниз ее не бросай, а скушай сам. Через две минуты можешь спокойно падать с дерева — ты больше не нужен ЦРУ!» Филдс нарушил инструкцию, направил луч фонаря на три глаза, и — о чудо! — глаза исчезли. «Тысяча чертей!» — выругался Филдс, однако, погасив фонарь, он снова увидел, но уже не три, а целых четыре зеленых глаза! Человек действия, Филдс выхватил часы-пистолет и надел глушитель. Раздался оглушительный выстрел (как оказалось, шпион второпях надел глушитель на циферблат), и… о диво! — глаза остались на месте. «Или я ничего не смыслю в своем деле, или колхозная самогонка сдвинула мне мозги набекрень», — приуныл Филдс. Он подошел ближе и… расхохотался — пред ним на листьях сидели светлячки! Страна, полная иллюзий, подумал он. Совсем как Диснейленд. Твердым шагом разведчик устремился вперед. Шел долго и упорно. Первый пункт задания гласил: взять пробу зубного налета у какой-либо свиньи села Крысиное. Этой операцией под кодовым названием «Зуб» ЦРУ придавало первостепенное значение. Филдс, он же Хихиклз, продирался сквозь колючий ельник с сознанием высокой ответственности за порученное дело. И вдруг, о наважденье, перед ним в который раз возникли два зеленых глаза! Филдс усмехнулся: «Теперь-то вы меня не проведете!» Не ждите, он не полезет на дерево марать костюм простого советского гражданина И.А. Коровкина. «Дудки!» — как говорил старый фермер дядюшка Боб. Однако глаза неотступно следовали за ним. Это стало раздражать агента. Он включил фонарь и… о ужас! — за ним по пятам крался матерый волк. Необходимо срочно лезть на дерево — иначе будет поздно! Но взбираться ночью на ель дело не простое, это вам не баобаб в солнечной Флориде. Филдс решил схитрить, притворясь мертвым. В памятке по этому поводу было сказано следующее: «Внезапно притворясь мертвым, ты наводишь окружающих на мысль о бренности человеческой жизни». Сильно сказано!
Итак, леди и джентльмены, вам предлагают новый аттракцион — «Матерый Филдс против матерого волка»!
Агент 6407 рухнул в траву и прикинулся умершим. Волк не стал тянуть время и, оторвав пуговицы, полез прямо в потайные карманы шпиона. Вытащил оттуда часы-пистолет, шприц, пачку порнографий, сверхчувствительный прибор, крапленое домино, микрофон, вмонтированный в авторучку с едкими чернилами, репродукцию картины «Не ждали», предназначенную в качестве шифра при явке для резидента, законсервированного в России с 1894 года, фальшивые паспорта и денежные купюры, колбу с притертой пробкой, где в агрессивной среде культивировались столь же агрессивные трихомонады, блок сигарет «Мальборо», жевательную резинку, после которой человек начинал жевать уже все подряд до самой смерти, микстуру от кашля для пожилых женщин и еще многое-многое такое, о чем волк до этого не имел никакого представления. Филдс стойко сносил мучительную, унизительную процедуру, сносил от простого советского волка. По окончании личного лесного
А время летело. К счастью, у серого внезапно открылся поразительный нюх. Сунув морду в самый потайной карман шпиона, волчище вытащил остатки отравленной колбасы, кои, чавкая от удовольствия, съел. Филдс чуть было не воскрес из мертвых, но вовремя сдержался. Терпеть оставалось не более двух минут. Он даже улыбнулся, когда к нему за шиворот, противно пища, залетел комар, жаждущий его, Филдсовой крови. Вдруг волк заговорил мужскими голосами: «…примите самые строгие меры к поимке рыбы… есть, товарищ инспектор!.. наш агент по кличке Серый сидит у нее на хвосте между Новыми Дышлами и Крысиным, кстати, я лично познакомился с этой гарпией по телефону и понял, что голыми руками ее не взять… так точно, товарищ инспектор!.. две минуты назад связь с Серым прервалась, не могу понять, в чем дело…» Но Джон Филдс уже отлично понял, что к чему: волк, он же Серый, сдох, передающее устройство, висевшее у Серого на загривке, по какой-то причине окислилось и стало работать как коротковолновый радиоприемник. Да, шпион явно недооценил инспектора рыбнадзора! Это должно было послужить Филдсу наукой.
Вставала заря. Компас четко указывал направление, и Филдсу ничего не оставалось делать, как укорачивать расстояние между собой и селом Крысиное. Вскоре показались бескрайние просторы полей. Месяц скрылся за частоколом елей, взошло приветливое солнце. Здравствуй, новый светлый день!
Внезапно Филдс услышал тарахтенье мотора низко летящего самолета. Все к чертям — его засекли! Надо срочно закапываться! Шпион достал портативную лопатку и принялся быстро-быстро долбить землю. Тарахтенье нарастало с каждой секундой. Отбросив лопатку, Филдс припал к траве. Вот сейчас, еще одно мгновенье — и его мускулистое тело изрешетит пулеметная очередь. Прощай холостяцкая квартира на Бабл-стрит, прощайте девочки коктейль-бара, прощайте куча долларов в швейцарском банке! Да простит меня Господь Бог!..
Авиетка пронеслась прямо над Филдсом, обдав смелого разведчика чем-то средним между тиофосом и хлорофосом. Опасность миновала! Агент начал догадываться, что с высоты полета его приняли за насекомое — вредителя полей и огородов, одним словом, за долбоносика. Это сильно задело самолюбие Джона Филдса. Однако, немного поразмыслив, он рассудил, что стал лишь случайной жертвой колхозной профилактики.
Итак, взору шпиона предстало во всей своей красе село Крысиное. Повсюду, не прикладая рук, трудился люд: одни поливали цветы на частных огородах, другие сажали картошку на клумбах, третьи пасли свою скотинку, четвертые торговались на сельском рынке, в общем, жизнь била через край. Филдс непринужденно вошел в село и столь же запросто остановил первого попавшегося человека — то была сморщенная годами старушенция, которая медленно плелась на рынок с корзиной, набитой громадными, если не сказать — гигантскими, яйцами.
— Бабуся, — обратился к ней Филдс, — где тут будет свинарник?
— На что он тебе сдался?
— Нужен, бабуся, позарез нужен. Я, понимаешь ли, опытом делиться приехал.
— Откель приехал-то?
— Из Хрюковска. Знатный я, бабуся, человек. Откровенно сказать, герой. Свиноселекционер Коровкин — слыхала? Могу и паспорт показать.
— Ты, случай, не сродственник нашей Маланьи Коровкиной?
— Сродственник и есть, — сбрехнул Филдс, — только дальний, седьмая вода на киселе. Ваней меня зовут.
— Так слушай, Иван, — вдруг зашепелявила старуха, — к нам намедни шпиёна подбросили! Намедни подбросили, а уж гляжу — одной курицы нет. А у Василисы Додоновой коза скоропостижно откинула копыта, чтоб ему, антихристу, пусто было, чтобы он совсем пропал, чтоб он свой докэмент потерял! Эх, мать твою, пресвятую деву богородицу!
Филдс насторожился. Выходит, здешний бдительный народ каким-то непонятным образом о шпионе проинформирован — куры просто так не пропадают. Необходимо утроить осторожность! Он сунул руку в карман и хладнокровно погладил пачку порнографий — это придало ему новые силы.
— Послушай, бабуся, — решил допытаться Филдс, — есть тут у вас настоящие свиньи?
— Эка, милок, — сокрушенно вздохнула бабка, — хоть отбавляй! Возьми вон председателя — свинья свиньей. Или бухгалтера — один черт…
— Постой, бабуся, подумай хорошенько! Мне нужна на-сто-я-щая хавронья.
Старуха призадумалась.
— Настоящая… настоящая… Да вот хотя бы агроном. Уж кто настоящая свинья — так это он! По его, аспида, настоянию засеяли все брюквой да хреном. А ведь мне с энтой брюквы, милок, по ночам нетопырь с морфозой являться стал.