Криминальная принцесса
Шрифт:
«Ну, отзывчивым он мог быть только по отношению к сестре, – подумала я, – и не факт, что и к остальным тоже. К тому же нужно учесть, что это – театральная среда. А в ней, как известно, порой кипят такие страсти, такие эмоции, которые не снились даже самому Шекспиру. Каждый считает себя звездой первой величины, а к другим нередко испытывает негатив. Нельзя сбрасывать со счетов и такое чувство, как зависть. Поэтому вполне возможно, что добрый и отзывчивый Владислав Дубовицкий мог очень сильно обидеть кого-то из театральной труппы. И вот – результат налицо. Эту версию надо будет обязательно проверить… если я вообще возьмусь за расследование. А еще… Кто-то мог попытаться «подсидеть» директора театра. Возможен и другой вариант – с чиновниками что-то не поделил. В общем, Управление культуры тоже надо бы проверить».
– Так что же, Татьяна Александровна, возьметесь за это расследование? – оторвала меня от размышлений Екатерина Нерасстроева.
Женщина с мольбой посмотрела на меня.
– Я знаю ваши расценки и уже приготовила аванс.
Екатерина вынула из черной сумочки пачку денег и положила купюры на стол.
– Хорошо, я согласна, – ответила я. В самом деле, и человеку помогу, и собственное материальное положение поправлю. – Давайте обменяемся координатами. Вот моя визитка, здесь есть, помимо домашнего, и сотовый номер.
Екатерина, в свою очередь, оставила мне номер своего мобильного телефона и адрес гостиницы, в которой она остановилась.
– В гостинице? – слегка удивилась я, записав информацию в блокнот. – Почему не в квартире брата? Его ведь не там убили…
– Таня, понимаете, я и раньше… когда Владислав жив был… приезжала в Тарасов, останавливаться предпочитала в гостинице. И его своим присутствием не утомляла, и сама свободна в передвижениях, – слегка пожала плечами моя теперь уже клиентка. – А теперь… и вообще невозможно там находиться – такая пустота кругом…
И эта ее тирада навела меня на следующий вопрос.
– Екатерина, скажите, кто унаследует квартиру после смерти вашего брата? Вы говорили, детей у него не было… – действительно, и как же я раньше не спросила? Между прочим, по статистике, преступления ради наследства – в первой тройке.
Женщина растерянно моргнула:
– Знаете, я и не задумывалась. Не знаю, оставил ли Владик завещание вообще – все-таки он молодой… был, о смерти и не задумывался. Но если завещания нет, скорее всего, я наследница. С женой они давно развелись, детей у брата не было… – она замолчала, задумавшись, и вдруг всплеснула руками: – Тань, вы же не думаете, что это я… Я и не могла… в Питере была, дома.
Я попыталась сказать, что и не собиралась ее подозревать, но не успела.
– Слушайте, а ведь поэтому меня в полиции расспрашивали очень долго и как-то… въедливо, что ли, – зачастила Екатерина. – Спрашивали, когда я приехала, хотя сами же со мной связались. Интересовались нашими с Владиком отношениями. Ну и…
Я сочувственно покивала: знаю, как наши доблестные служители закона могут на нервах играть.
Мы с Екатериной составили договор, и она ушла. А я уже по привычке отправилась в спальню и достала из замшевого мешочка свои додекаэдры.
Гадать на «костях», перед тем как браться за новое дело, уже стало для меня своеобразной традицией. Теперь необходимо сосредоточиться, мысленно задать «костям» интересующий меня вопрос и метнуть двенадцатигранники.
Вопрос у меня, конечно, был один: чего мне ожидать от предстоящего расследования. Посмотрев на образовавшуюся комбинацию чисел, я поняла, что «звезды» мне благоприятствуют и что расследование завершится успешно.
Снова спрятав додекаэдры в мешочек, я отправилась на кухню. Начинать расследование на пустой желудок не дело. Поэтому я быстро пожарила яичницу с ветчиной и нарезала к ней огурцы и помидоры. Завтрак я завершила чашечкой ароматного кофе.
«Так, теперь надо будет наведаться к Кирьянову, – подумала я, – наверняка это дело об убийстве находится в его ведении. А если и нет – с его помощью все равно удастся какой-никакой информацией разжиться».
Но сначала не мешало бы позвонить полковнику: ведь его часто вызывают, можно и не застать на месте.
Я набрала номер.
– Алло, – раздался в трубке знакомый голос. – Кирьянов слушает.
– Привет, Володь. Это я, Татьяна.
– О, Таня! – обрадованно воскликнул Владимир. – Рад тебя слышать. Ты по делу или просто решила вспомнить старого друга?
– И то и другое, – ответила я. – Конечно, Володь, я рада поговорить с тобой, что называется, за жизнь. Но не буду скрывать: сегодня ко мне пришла клиентка с просьбой расследовать убийство ее брата. Она приехала из Питера, потому что в настоящее время там проживает, и, собственно, никаких деталей произошедшего она не знает. Вот поэтому я и хочу все выяснить из первых, так сказать, рук, то есть у тебя.
– Ну так приезжай, о чем разговор, – предложил Кирьянов.
– А ты будешь на месте? Никуда не планируешь отлучиться? – поинтересовалась я.
– Тань, ты что, забыла, что на службе я себе не принадлежу? Могут и вызвать, конечно, – заметил Владимир.
– Тогда я немедленно собираюсь и еду к тебе, – пообещала я.
– Давай. До встречи.
Я действительно собралась на редкость быстро, обычно у меня на это уходит гораздо больше времени. Я надела белую футболку и голубые джинсы, потом нанесла легкий макияж, уложила волосы на макушке и, перекинув через плечо сумку, спустилась во двор. Спустя несколько минут я уже ехала в своей машине к Управлению полиции, где работал Кирьянов.
– Проходи, Тань, – пригласил Владимир. – Ну, что там у тебя? Или, точнее сказать, кто?
– Дубовицкий Владислав Григорьевич, – ответила я, садясь напротив Кирьянова. – Знакомое сочетание?
– Еще бы. Это директор Покровского театра музыкальной комедии.
– Да, точно так. Сестра убитого рассказала, что его обнаружили в его же собственном кабинете в театре. Убит он был выстрелом в грудь. Это так, Володь? – спросила я.
– То, что он был застрелен, это так, – подтвердил Владимир. – Но вот насчет того, был ли Дубовицкий убит у себя в кабинете или где-то в другом месте, тут, Тань, не все так однозначно. Криминалисты над этим сейчас работают. Но… отпечатки пальцев тщательно затерты, следы крови на поверхностях мебели в помещении обнаружены не были.