Криминальная принцесса
Шрифт:
Я вышла из кабинета Владимирцева и в раздумье остановилась. Пожалуй, Владимирцев прав: мне сейчас необходимо будет увидеться с меценатом Подбельским, для того чтобы прояснить некоторые вопросы, в том числе и главный вопрос: отдал ли Владислав Дубовицкий бизнесмену взятые в долг деньги?
Деньги, деньги… По статистике, финансовые вопросы – одна из наиболее часто встречающихся причин убийств. Должники и кредиторы, жаждущие денег жены и мужья… Значит, стоит потянуть эту ниточку.
Только сначала побываю в кабинете Дубовицкого, вдруг что увижу любопытного.
Я шагнула по коридору мимо выхода на лестницу, когда увидела поднимающуюся мне навстречу Маргариту Старожилову – репетитора балетной труппы театра. Ту самую Светкину клиентку, которую бросил любовник.
В данный момент Маргарита выглядела гораздо хуже, чем тогда, когда в антракте мы со Светкой встретили ее в фойе театра. Видимо, ее «любовная лодка» разбилась полностью.
Когда мы поравнялись с репетитором, я окликнула ее, потому что женщина шла, не поднимая головы.
– Маргарита, здравствуйте, – сказала я.
Старожилова посмотрела на меня, и мне показалось, что женщина меня не узнала, потому что ее взгляд выражал полное недоумение.
– Меня зовут Татьяна Иванова, я подруга Светланы, вашей парикмахерши. Не так давно мы встречались с вами на спектакле здесь в театре, – напомнила я.
– Ах, да. Простите, я не сразу вас узнала. Просто…
Маргарита остановилась, не договорив фразу.
– Маргарита, я провожу расследование убийства вашего директора, Владислава Григорьевича, и опрашиваю сотрудников театра. Мне необходимо задать вам ряд вопросов. Где бы мы с вами смогли поговорить? – спросила я.
Старожилова вздрогнула и правой рукой дотронулась до воротника жакета. На ней был тот самый жакет с перламутровыми пуговицами, на который я обратила внимание несколько дней назад, когда мы со Светкой были на спектакле. Но сейчас верхняя пуговица на жакете отсутствовала. Интересненько. Но вроде бы в кабинете Дубовицкого пуговиц найдено не было.
Случайность? Слабо верится. Маргарита и есть убийца? Не знаю, не знаю… Но проверить стоит. Вполне возможно, впрочем, что пуговица оторвалась, а ее потерю Маргарита заметила не сразу. К тому же пуговицы на жакете неординарные, подобрать такую же точно пуговицу практически невозможно – будет отличаться от остальных. Выход один – нужно заменить их все. Но, скорее всего, времени на это у Маргариты не было. Иначе она бы не ходила с оторванной пуговицей. В любом случае, дамочка в шоке – холеная особа, которая бродит по театру в пиджаке без пуговиц – на мой взгляд, нонсенс. Была в отношениях с Дубовицким? Ладно, буду разбираться.
– Так, где нам будет удобно поговорить, Маргарита? – я снова задала ей вопрос.
– А что вы хотите узнать? – нервно спросила она. – Я мало что могу рассказать. И потом… у меня сейчас… сложная ситуация… в личном плане.
– Я вам сочувствую, Маргарита, – сказала я, – но я вас долго не задержу. Поверьте, мне очень нужно поговорить с вами. Для того, чтобы в самое ближайшее время найти убийцу Дубовицкого, – добавила я.
Старожилова провела рукой по волосам.
– Так, где нам будет удобно поговорить? – настойчиво, еще раз спросила я.
Маргарита вздохнула.
– Ну раз вам это необходимо, то… давайте пройдем… у нас тут есть комната отдыха, можем пройти туда.
– Очень хорошо, давайте пройдем в комнату отдыха, – согласилась я.
Маргарита привела меня в небольшую комнатку, все убранство которой составляли два маленьких дивана, два кресла, журнальный столик и стул в углу. Скромно, но уютно.
Я села на диван, а Маргарита устроилась в кресле.
– Татьяна, я сразу же хочу вас предупредить, что я – человек творчества, – начала Маргарита. – Я совсем недавно танцевала на сцене, ну не на первых ролях, но тем не менее… Татьяна, я это вам к тому говорю, чтобы вы понимали, что ни с директором, ни с его заместителем – Константином Владимировичем, я не сталкивалась настолько близко, чтобы могла говорить о них. Из руководящего состава, пожалуй, только Валериан Владимирцев составляет исключение. Это художественный руководитель театра. А так… Ну, конечно, балетная труппа, ее артисты, репетитором которых я являюсь. Вот и все.
– То есть с Дубовицким вы не общались? – уточнила я недоверчиво.
– Почему не общалась? – удивилась Маргарита. – Разумеется, мы обсуждали рабочие вопросы. Но не так уж часто, с ним больше взаимодействовал Валериан, Владимирцев, – добавила она быстро. – Я все больше с Валерианом обсуждала концепцию постановки спектакля.
Старожилова выжидающе посмотрела на меня.
– Ну хорошо, расскажите тогда о Владимирцеве, – попросила я.
– Что о нем можно сказать… Как я уже заметила, он – худрук, отвечает за творческую составляющую театра. Он занимает, можно сказать, второе место по значимости после директора. После Дубовицкого.
– Но теперь, после гибели Владислава Григорьевича Владимирцев, он, что же, получается, становится первым в театре? – спросила я.
– Ну нет. Тут вы, Татьяна, ошибаетесь. Владимирцев отвечает за художественный процесс в театре. И это – все. Функции, которые выполнял Дубовицкий, он выполнять не сможет. Собственно, он и не захочет впрягаться в это дело. Для этого нужны другие способности и другой характер. Более деловой. Более хваткий. Владимирцев же весь погружен в искусство. Нет, ему приходится, конечно, опускаться с высот искусства на грешную землю, как же без этого. Вступает в конфликты то с директором, то с его заместителем. Но больше всего, конечно, раздоры были с Дубовицким.
– А что так? – спросила я.
Маргарита пожала плечами.
– Ну это вообще-то в порядке вещей. Я имею в виду учреждения культуры. Видите ли, их руководителей интересуют прежде всего деньги и только деньги. А искусство для них – дело второстепенное. Поэтому если директор отклонит финансирование нового проекта, выведет из репертуара новую постановку, которая особенно дорога худруку, или отменит репетиции, то… вот он конфликт.
Конец ознакомительного фрагмента.