Криминальные повести
Шрифт:
– Прямо с процедур, Станислав Андреевич? Похвально! Некоторые люди вашего возраста просто игнорируют лечение! Зачем тогда приезжать в санаторий, если нет желания поправить свое здоровье? – рассудила она хорошо поставленным голосом.
– Полностью согласен с вами. – Широков положил в тарелку две поварешки рисового супа из общей кастрюли. – Вы имеете в виду кого-то конкретно?
– Взять хотя бы Диму с Женей – наших с вами соседей.
Ольга Петровна украдкой посмотрела по сторонам и чуть подалась вперед, перейдя
– Мне совершенно не понятно, что они здесь делают? По-моему, оба – обычные алкоголики! Ежедневно пьют… На какие деньги спрашивается? Водят дружбу с женщинами… э-э… сомнительного вида. Иногда приводят их даже к себе в комнату, представляете?!
– Безобразие! – довольно громко поддержал супругу Егор Петрович – сухонький старичок в темно-коричневом костюме с орденской колодкой на груди.
Станислав впервые услышал его скрипучий голос и от удивления даже перестал есть. Видимо, для самой Черкасовой вмешательство в разговор мужа явилось почти таким же неожиданным, потому что примерно минуту она с полуоткрытым ртом внимательно смотрела на Егора Петровича. Тот смущенно крякнул и углубился в поглощение биточков.
В этот момент к столу подошел Гоша. Волосы его успели высохнуть, и голова приняла свой обычный вид.
– Всем приятного аппетита! – любезно сказал он, глядя на люстру в дальнем углу потолка.
– Скорее накладывайте суп – наверняка совсем остыл! – распорядилась Ольга Петровна.
– Ерунда! Я и холодный слопаю.
Бица нагрузил полную тарелку и яростно набросился на еду, смачно причмокивая.
Брови Ольги Петровны показались поверх очков.
– Куда вы так спешите, Гоша?
– На видик опаздываю! – пробормотал голодающий с набитым ртом.
– На видеофильм? – уточнила Черкасова.
– Угу…
– Как называется, позвольте спросить?
Гоша на секунду притормозил и посмотрел за спину Станислава.
– «Эммануэль».
– Наверное, что-то костюмное? Историческое? Может быть, нам с Егором Петровичем тоже сходить?
Бица хрюкнул, потупился и пожал жирными плечами.
Широкову большого труда стоило сдержать смех, но надо было спасать нравственность Ольги Петровны: чего доброго и впрямь пойдут на этот суперэротический фильм!
– Это не историческая картина, а, скорее, антикостюмная! – мягко пояснил он.
– Как? Антикостюмная? – удивилась женщина.
– Бескостюмная! – нахально уточнил Гоша.
Смысл сказанного похоже дошел до ее сознания, так как в глазах Черкасовой сначала отразился ужас от того, что она могла бы такое посмотреть, а затем – презрение. Широков уповал на то, что адресовано оно не ему.
Ольга Петровная порывисто встала и грозно спросила:
– Ты готов, Егорушка?
Егорушка с сожалением посмотрел на недопитый компот, но безропотно подчинился приказу.
На прощание Черкасова одарила Гошу холодным взглядом, но Станиславу вежливо кивнула.
%_Медведев изучал афишу концерта, скрестив руки на груди. Потертая кожаная куртка и синие вареные джинсы составляли повседневный костюм соседа Широкова, дополненный сегодня по случаю субботы модной турецкой рубашкой.
– Кого поджидаем?
– Тебя! – обернулся Ваня. Тон его был сугубо деловым. – Хочешь пойти на концерт?
– Кто-то передумал?
– Точно! Кононов вчера вечером неожиданно уехал навещать родственников за городом – вернется только завтра. Билет свой оставил Татьяне Андреевне…
Станислав вспомнил жильца из первой комнаты, которого видел пару раз, да и то мельком. Кажется, его звали Виктором – лет сорока, плешивый, с бегающими глазками и отвислыми щеками хомяка.
– Может, она билет уже продала кому-нибудь другому?
– Да, нет же! Она еще утром, как пришла, тебя искала, но ты же сразу после завтрака смотался куда-то…
– На море ходил…
– Вот! А полчаса назад меня снова спрашивала, пойдешь ли ты на концерт!
– Она сейчас у себя?
– А где ей еще быть?
– Так чего мы стоим? Пошли!
Станислав быстрым шагом двинулся по аллее, ведущей к их корпусу. Медведев припустил следом.
Служебная комната, а точнее – две смежные, находились на первом этаже здания, сразу слева от входа. На дверной табличке значилось: «Лосева Татьяна Андреевна – старшая медсестра».
Широков подумал, что это не полностью соответствует истине. Надпись следовало дополнить словами «горничная» и «завхоз» – таков на самом деле был круг нелегких обязанностей женщины, которую, несмотря на вполне зрелый возраст, никто не рискнул бы назвать пожилой. Невысокого роста, с хорошо сохранившейся фигурой, она излучала такую жизненную энергию, что молодежь могла только позавидовать.
И еще про себя Станислав отметил: дверь, обычно распахнутая настежь круглые сутки, сейчас оказалась плотно прикрытой. Пришлось постучать!
– Можно?
– А, это вы?! Конечно, заходите!
Татьяна Андреевна в неизменном ослепительно белом халате сидела за столом над раскрытым канцелярским журналом. На голове ее красовалась кокетливая докторская шапочка, из-под которой выбивались вьющиеся пряди темных волос, щедро сдобренных сединой.
– Где же вы пропадаете? Я с утра вас ищу!
– Первый раз выбрался на море… – словно в оправдание, сообщил Широков.
– Присаживайтесь! – спохватилась Лосева, указывая гостю на стул.
– Спасибо! Мне передали, что у вас появился лишний билет на концерт?
– Так я для вас его и держу!
Она выдвинула ящик стола и протянула голубоватый прямоугольник с печатью.
– Огромное спасибо, Татьяна Андреевна! – горячо поблагодарил счастливчик, отдавая деньги.
Женщина небрежно бросила купюру в тот же ящик.
– Вы с нами пойдете?